– Ей было некуда пойти. – Он шмыгнул носом и вытер лицо рукавом, скрывая волнение.
Похоже, ситуация была ему хорошо знакома.
– Ты с ней спал?
Он отвел взгляд.
– Я не собираюсь тебя осуждать, Глен. Просто это очень важно.
– Зачем? Зачем это тебе?
– Кто-то систематически принуждал ее к сексу. Если она спала с тобой, ты мог что-то заметить, сам того не подозревая.
– Например?
Я пожал плечами.
– Какие у нее были предпочтения, сексуальный опыт или…
– Ты под меня копаешь?
– Нет.
– Хочешь свалить все на меня?
– Ничего подобного. Это был кто-то из ее родственников. Если у вас с Изабель были близкие отношения, тебе может быть что-то известно.
– Кто-то из родственников? – Он привалился к спинке дивана, провел рукой по лицу. – Надо же. Слушай, она мне нравилась. И не только из-за внешности. С ней было интересно. Она умела шутить. Мы всего один раз поцеловались. Она…
– Она что?
– Начала задыхаться. Разрыдалась.
– Приступ паники?
– Наверное, – неуверенно сказал он.
– Она тебе что-нибудь объяснила?
– Я не спрашивал. Думал, из-за меня. А кто из родственников?
Я не ответил.
– Отец?
– Она о нем рассказывала?
– Не-а, – протянул он, думая о чем-то другом. – Однажды я ее спросил, почему она сбежала из дому.
– И?..
– Она сказала, что никуда не сбегала.
– То есть?
– Вот прямо так и сказала: «Он прекрасно знает, где я».
Я спросил о его сделке с Клопом, и он подтвердил то, что я уже знал. Он продавал товар на сторону. А когда увидел нас с Изабель в баре, решил, что я задумал ее подпоить. В ту ночь, когда она умерла. В ту ночь, когда он швырнул в меня корзину со стаканами, а я смыл в унитаз его товар.
После этого он пустился в бега.
Сначала жил у Мэл, потом у бернсайдеров, а когда Шелдон Уайт сломал ему ногу, заночевал у Клопа.
– Расскажи про ту ночь, – попросил я. – Что случилось после того, как я ушел из «Рубика»?
– Поначалу Уайт ко мне хорошо относился. Все было нормально. Потом начал выспрашивать про Франшизу. Как в ней все устроено. Нет, я знал, конечно, что придется слить бернсайдерам кое-какую информацию, но от меня требовали все больше и больше. Потом завезли в Бернсайд, несколько дней не давали спать, накачивали выпивкой и коксом. – Он помолчал, нервно сглотнул. – Ну, я им и рассказал все, что знал. В последний день меня запихнули в фургон. Куда-то повезли. Я перепугался. Сообразил, что я им больше нафиг не нужен, раз пользы от меня никакой. А как приехали в «Рубик», я расслабился. Уайт хотел, чтобы я наглядно объяснил, как все работает. В общем, я поводил его по клубу, потом увидел вас с Кэт, на ее обычном месте. Тут я Шелдону про тебя и рассказал. Ну, что знал. – Он посмотрел на меня. – Я тебя ненавидел, Уэйтс. Шелдон заказал нам выпить, мы сели в другом конце бара и оттуда следили за вами. Потом он предложил тебя припугнуть. Я и подумать не мог, что он Кэт чего-нибудь сделает…
– А что было потом? После того, как я ушел?
– Я был пьян. И под кайфом. Не очень хорошо помню, – негромко продолжал он. – Они ругались.
Я вспомнил, как Кэтрин бережно прикрыла живот. Как выгораживала меня перед Шелдоном Уайтом.
– Что он с ней сделал, Глен?
Бармен сосредоточился, попытался что-то вспомнить.
– Они говорили про Джоанну Гринлоу. Бывшую подружку Зейна.
– Что именно?
Он покачал головой.
– Не помню. Просто упоминали имя. А потом Кэт согласилась уйти с ним. Не знаю куда. Я к тому времени туго соображал. Вышел вслед за ними. А Уайт такой поворачивается ко мне и говорит: «Пока, Глен». А я к нему со всем уважением. Как дурак. Вежливо так напомнил, что с него причитается за помощь. Ну и огреб по полной. – Глен дотронулся до сломанной ноги.
Шелдон Уайт избил Глена и сломал ему ногу, раздробив коленную чашечку.
– Он сдавил мне шею, у меня в глазах все поплыло, а Кэт… – Он задрожал, вспоминая страшные минуты. – Там кто-то есть? – вдруг спросил он, покосившись мне за спину.
Я оглянулся.
– Никого нет. Честное слово.
– Там какой-то шум.
– Нет там никого. Продолжай.
– Так вот, Кэт его успокоила. Приласкала. Что-то прошептала на ухо. Типа заигрывала с ним. И он от меня отвязался.
Заигрывала.
– Куда она пошла?
– С ним. Сразу же.
– Они не говорили, куда идут?
– Нет.
– В какую сторону?
– Не видел…
Бесполезно. Все было без толку. Я напряженно размышлял.
– Гринлоу… – сказал я. – Как ты вычислил, где она?
– Кто?
– Джоанна Гринлоу, бывшая подружка Зейна. Ты передал Мэл из «Рубика» записку…
– Это Кэт передала.
– Что?
– Она оттащила от меня Уайта и вложила мне в руку конверт с запиской. Велела отдать тебе. А я записку заныкал, не понял, что в ней такого. Когда узнал, что Кэт пропала, мне стало не по себе. Вот и решил хоть чем-то помочь. – Он поднял на меня умоляющий взгляд, надеясь, что поступил правильно. – Помог?
– Типа того, – сказал я. – А все-таки, Глен, куда они ушли?
– Куда-то в Бернсайд, не знаю. Меня же в фургоне возили. Слушай, а ее…
– Кэт больше никаких мест не называла?
– Например?
– Да что угодно. Рассказывала что-нибудь? Про друзей? Родственников?
– Мне – нет.
– А у Карвера есть еще квартиры?
– Что?
– Ну, ему принадлежит вот эта квартира. И Фэйрвью. Наверняка у него есть еще какая-то недвижимость.
– Я ничего об этом не знаю.
Я пристально смотрел на него.
За дверью кашлянули. Глен вскочил, но нога в гипсе подвернулась, и он повалился на диван, морщась от боли. В комнату вошел Клоп. Тики и подергивания куда-то исчезли.
– А мне ты другое рассказывал, Глен, – ровным голосом произнес он.
Бармен в панике уставился на меня:
– Ты же сказал, что один пришел.
– Глен, о чем это он?
Бармен зарыдал. Клоп шагнул к нему, прижал к себе его голову.
– Ш-ш-ш, ну, поплачь, тебе легче станет. Расскажи все Эйдану.
