Я выгнулась, стараясь прикоснуться к его груди напряжёнными сосками. Как же мешает дурацкая кофта! И его рубашка!
— Дана, прекрати, — прошептал он.
И я решила послушаться. Опустила голову на его плечо, рассматривая контур подбородка и губ. Нет, это сильнее меня. Я до безумия его хочу!
Но где-то глубоко в моем затуманенном мозгу билась отчаянная мысль, что это все не я. Что я не могу так бесстыдно добиваться мужчины, жадно хотеть его почище любой суккубы, и совершенно забыть про мою милую Тори. Но этот трезвый отблеск был настолько короткий, что снова был быстро скрыл туманом похоти.
— Не сопротивляйся, я же знаю, что ты тоже хочешь меня, — прошептала возле его уха, заставляя напрячь мышцы шеи.
— Хочу, но не таким образом, — простонал мужчина, пока я целовала его шею, выводила языком узоры. — Дана…
И я наслаждалась тем, что он сдаётся. Сильные руки крепко прижали меня к себе, голубые глаза перестали походить на человеческие, а у меня сердце зашлось от его хищной улыбки, даже кончики удлинившихся крупных клыков было видно. Дейм, похоже, выпустил своего волка на свободу.
— И не боишься оборотня, детка? — прорычал он, сильнее сжимая меня своих руках. В его рыке я едва уловила еле заметные нотки отчаяния. И улыбнулась, облизнула губы.
— Сейчас ты меня не испугаешь, — и я накрыла его губы своими.
Дейм замер, а потом со стоном покорился. Я поняла, что это почти полная капитуляция. Раздался щелчок открываемой двери, несколько шагов, и меня отпустили на прохладное покрывало. И тут же лишили возможности двигаться, зафиксировав руки над головой, а тело прижав своим тяжёлым великолепным телом.
— Ты не представляешь, как тяжело мне даётся сдерживаться, — он прикрыл глаза. — Твой запах сводит меня с ума. Но я не возьму тебя. Потому что это не ты, а какая-то отрава. Я не хочу один раз переспать, а потом смотреть, как ты меня ненавидишь.
Я его почти не слушала, жар становился все сильнее, а кровь неприятно стучала в голове. Мне становилось физически плохо от того, что мне не дают заняться сексом и снять это давящее напряжение. От пульсирующей боли внизу живота на глаза навернулись слёзы, а я на несколько секунд пришла в себя.
— Демиан… Мне плохо. Меня сейчас просто разорвёт изнутри. Пожалуйста, помоги мне, — я почти плакала, а он посмотрел на меня с тревогой.
— В чём дело?
— Больно. Тяжело. Мне нужна твоя помощь. Разрядка, — я выталкивала из себя слова, чувствуя, как боль становится нестерпимой.
Он зло выдохнул, глядя на меня с какой-то непонятной эмоцией. Что это — жалость? Да не нужна мне твоя жалость! На миг стало так стыдно и обидно, что я почти взяла себя в руки, но накатившая боль внизу живота показала, что это было плохой идеей. Дейм отвернулся и подошел к шкафу в углу комнаты. Уже наплевав на мнение Демиана, я расстегнула джинсы, нетерпеливо стянула их с себя, потом сняла трусы и коснулась себя рукой. Дааа… вот так. Хотя бы так, если я не могу получить мужчину!
Из моих губ вырвался стон. В комнате вдруг запахло чем-то лекарственным. Донесся звон стекла, и Дейм вернулся со стаканом, на дне которого плескалась остро пахнущая жидкость.
— Дана, выпей, — отрывисто велел он и силой отвел мою руку в сторону. Я зашипела от разочарования.
— Пусти! Убери эту гадость…
— Пей! — рыкнул он и буквально влил жидкость мне в рот.
Вкус у нее был горьковатый, эфирный. Наверное, успокоительное. Но что толку от какого-то успокоительного? Я повалилась на кровать, бесстыдно раздвинула ноги и продолжила ласкать себя.
— Ладно, видит Бог, я пытался, — вдруг буркнул Дейм и снова схватил меня за руку. — Закрой глаза!
У меня вырвался довольный смешок, и я подчинилась. В следующий миг на мою промежность легла мужская рука.
Горячая, сильная, настойчивая. Я ощутила, как оргазм подкатывает сладостными волна и от одного только прикосновения. А он принялся поглаживать мои складочки, приближая разрядку.
Я стонала или кричала, не замечая этого и уже не контролируя себя. Выгибалась навстречу его руке, дергала бедрами. А когда он ввел в меня палец, и без того слабая выдержка отказала, и я содрогнулась в конвульсиях удовольствия.
Стало полегче, но не совсем. Едва мышцы перестали судорожно сокращаться, как вернулась знакомая тяжесть и боль. Мне нужно было что-то большее, чем простые ласки. Мне нужен был секс. Немедленно. Большой, толстый член внутри меня, распирающий изнутри. Представив это, я громко застонала и распахнула глаза.
Демиан смотрел на меня затуманенным взглядом. Его выдержка тоже дала сбой. Да-а… сначала он хотел просто помочь жалкой несчастной няньке, которую превратили в извивающуюся от похоти и текущую сучку помимо ее воли, но инстинкты брали свое. Он уже не мог сдерживаться. И мне это было на руку.
Я встала, поднялась на колени и подсела к нему поближе. Проворно расстегнула пальчиками пряжку ремня, дернула за молнию брюк.
— Мне этого мало… Давай же, я вижу, что ты меня хочешь, — зашептала ему в самые губы. Хриплое дыхание вырывалось из них, и я ловила его своими губами, изнывающими от желания поцеловать этого упрямого мужчину со слишком незыблемыми принципами. — Ты хотел помочь мне, так помогай, а не дразни!
И я сама впилась в его губы поцелуем.
— Боги, Дана, я не железный, не железный… — обречённо бормотал мужчина, помогая мне избавлять его от одежды.
Когда с рубашкой было покончено, я вынудила его откинуться на кровать и оседлала, ловко стянув с себя остатки одежды. Я была обнажена, но мне было не холодно, всё тело горело от желания взять этого мужчину, быть с ним, быть его. Чтобы он оттрахал меня так, что эта противная боль внизу живота исчезла, оставляя после себя только приятную усталость.
Горячие руки нежно провели по моим бедрам от коленей до задницы, сжали её почти до боли, а потом с нажимом провели по бокам, к груди. Я выгнулась, позволяя ему всё, что он только пожелает, и начала тереться мокрой промежностью о ширинку его брюк. И почему он все ещё в них?!
Он низко зарычал, лаская мою грудь, мягкими круговыми движениями больших пальцев вокруг давно затвердевших сосков, массажируя, едва надавливая. Он был невероятно нежен и ласков, но сейчас мне не хотелось томительных долгих прелюдий, низ живота снова скрутило, и я зарычала.
— Не тяни время! — я приподнялась и резкими быстрыми движениями освободила его член. — Чего ты боишься? Разве не ты говорил мне, что трахал все, что движется?
— Я, — он нахмурился. — Но я не хочу, чтобы после всего ты жалела. Не хочу потерять тебя.
Но я ничего ему не ответила. Меня скрутило так сильно, что я охнула и повалилась на бок. Захныкала, было ощущение, словно меня разрывало изнутри. Демиан выругался и, нависнув надо мной, поцеловал в дрожащие губы. Руками сжал мои бедра и резко вошёл, вырывая стон наслаждения и облегчения. Я выгибалась, кричала от удовольствия, не сдерживаясь, пока он сильными мощными толчками до самого основания своего крупного члена входил в меня. Без капли нежности, которую он пытался проявлять сначала, только дикий необузданный секс.
