— В смысле? — опешила Ири. — Зачем ушёл?
— Просто ушёл, — голос Диве дрогнул. — Я рассказала, кем была, и он молча ушёл.
Ири почувствовала, что этот день станет воистину бесконечным.
— Так, — сказала она устало. — О чём именно речь?
Диве на миг сжала губы, но потом посмотрела на Ири с вызовом. Зрачки девушки на миг дрогнули, а по глазам пробежала волна тех самых лучиков, характерных для её второй ипостаси.
— Я работала в борделе, — пояснила она спокойно.
Ири изумлённо моргнула.
— Право, милочка, ну что за ерунда? Нашли, о чём переживать, — усмехнулся Старейшина. — Подумаешь, бордель? В этом нет ничего нового. У нас вон под полуофициальным покровительством Главы Ледяных столько домов удовольствия разных мастей работает, что хоть рот открывай. И ничего, уважаемые члены общества! Практически правящий клан, ни много ни мало.
— Не мне вам объяснять, господин, — неожиданно резко отозвалась девушка. — Что те, кто владеет борделями, всегда уважаемые члены общества. Быть хозяином — совсем не то же самое, что быть работником, не так ли?
Ири вздохнула.
— Так, — сказала она. — Ну, хватит балагана. Диве, я так понимаю, называя вас всех невинными девами, Эу-хений несколько преувеличил?
— Технически нет, госпожа. Некроманты сделали все необходимое. Мы думали, что вы — дракон мужского пола, а они, как известно, предпочитают девственниц…
— О Небо, кто только придумал эту ерунду? — закатил дедушка глаза. — Не иначе как те, кто считает, что предпочитаем мы их на завтрак.
— Почтенный Старейшина, прошу вас, — не без раздражения осадила Ири родственника. — Диве… это ужасная ситуация, и я серьёзно переговорю со Жрецом. Он принесёт извинения за своё поведение, можешь не сомневаться! И выплатит компенсацию из своего кошелька. Это же такой болезненный и унизительный процесс, подумать только… И, главное, чего ради? Идиотизм.
Диве посмотрела на Ири озадаченно.
— Компенсацию?..
— Разумеется, — драконица была раздражена. — Я уважаю Эу-хения, но порой его откровенно заносит на поворотах. Ещё Эт, чудо пернатое… пусть катится, найдём тебе другую пару.
— То есть, вы меня не выгоните?
Ири захотелось побиться головой о стену. После такого вот денька самоконтроль ей откровенно отказывал, да и помощница, несущая откровенный бред, настроения не добавляла.
— Диве, что за дикая ерунда происходит у тебя в голове? Тебе что, пришили вместо неё тыкву, а я и не заметила?! Никто никуда тебя не гонит, во имя Неба! Выныривай из своих страшных фантазий! Разумеется, я не рассчитывала, что ты останешься. Но лишь потому, что обычно, знаешь ли, драконы заботятся о своих парах — если они не Эт — и стараются окружить их самым лучшим! Никакой дракон не потерпит, чтобы его уязвимая пара жила на территории другого дракона. Я бы и сама… Впрочем, не о том речь. Давай так: я сохраню за тобой должность и покои указом. Таким образом, даже если уйдёшь, то сможешь вернуться в любой момент. Хорошо?
Диве выглядела потрясенной.
— Я… спасибо, госпожа. Я не так всё поняла.
— Это точно, — в Ири всё ещё бурлил гнев. — А всё этот великовозрастный…
— Эт не виноват, — быстро сказала Диве. — Брезгливость — нормальная мужская реакция на такие новости.
— Девочка права, — хмыкнул Старейшина. — Слишком уж ты напустилась на Чёрного. Он молод и горяч.
— Отличное оправдание скотскому поведению! — вызверилась Ири. — Презирать пару за её прошлое…
— Во-первых, не факт, что дело именно в презрении, — отметил старый дракон спокойно. — Во-вторых, ты сама не смогла принять Ара из-за прошлого.
Ири вскочила.
— Вы сейчас всерьёз приводите этот аргумент? — прошипела она. — И ничего, что этот дракон на моих глазах выпотрошил пару Доры и оторвал ей самой голову? Ничего, что вы пожелали меня подложить под того, кто столетиями являлся мне в кошмарах и прилюдно, наглядно показал, какая именно "семейная жизнь" меня ожидает!? Нет, мне всё видится иначе, почтенный Старейшина: вы оправдываете подлость Эта, потому что сами некогда поступили с парой так же.
26
Дедушка и внучка застыли друг напротив друга, и иной человек вполне мог бы обжечься от ярости их взглядов.
Диве ошеломлённо хлопала глазами и явно отвлеклась от собственных страданий. Кажется, ей впервые пришло в голову, что по сравнению с иными драконьими тайнами её собственное прошлое не так уж ужасно. Ири мысленно хмыкнула: за благонадёжными и красивыми фасадами драконьих Домов прятались тьма и кровь, власть шла рука об руку с грязью, и как знать, было ли страшнее на узких улицах Чу или в роскошных коридорах резиденций знатных семей Предгорья.
Между тем, Старейшина внезапно рассмеялся.
— Говорите, поступил так же? Милое дитя… прошу простить, не знаю вашего имени…
— Дивера, господин.
— Да, именно… Госпожа Дивера, скажите, Эт унижал вас прилюдно, оскорблял за то, кем вы есть? Попытался потом обмануть, может, переспал с вами, чтобы вы первой сказали слова Принятия? Собирался использовать это после в качестве рычага давления, уничтожить вас этим?
— Н-нет, — глаза у Диве были отчаянно круглые. — Насколько я знаю, нет.
— Что же, значит, господин Эт как минимум в разы лучше меня, каким я был в том возрасте. Благо, я проделал всё вышеперечисленное, надеясь уничтожить свою первую пару. Так что, будьте спокойны, вам ещё повезло… но, на всякий случай, не спешите признавать его. Пусть первый скажет слова принятия — во избежание; так я говорю всем детям.
— Доре вы тоже так говорили? — о голос Ири можно было порезаться.
— Да, ей — в первую очередь. Того требовал политический расклад, сами понимаете.
Во рту Ири собралась вязкая горечь.
— Вы отвратительны, — сказала она холодно.
— Вполне вероятно, — внезапно отозвался Старейшина. — Я тоже склонен думать, что отвратителен. Но сожаления ничего в этой жизни не меняют, никогда. Не возвращают, не воскрешают, не исправляют, не спасают. Они бессмысленны. Имеет значение лишь то, что делается сейчас.
Диве кашлянула. Она явно хотела оказаться вот где угодно, но только не здесь.
— Я… пойду?
— Да, пожалуйста, — сказала Ири холодно. — Тебе стоит отдохнуть, а завтра утром я переговорю с Этом, как твой представитель и твоя госпожа. Единственное на сегодня: попроси Либику проводить почтенного Старейшину в посольское крыло. Ему также стоит отдохнуть после утомительной дороги.
— Спасибо за заботу, о Властелин, — церемонно поклонился дедушка. — Вы очень добры.
Ири долго смотрела на закрывшуюся дверь.
Ей нужно было повидать Ихора. Его — милого, рыжего, со звериными глазами и тёплой улыбкой. Кто бы что ни говорил, а она была счастлива, несказанно и бесповоротно, что её пара — именно он.
