Третья — слияние с другими костями. До недавнего времени она позволяла мне доминировать на каждом уровне, однако, похоже, так просто ничего не бывает. Я достиг стены, через которую просто так не перебраться. И никакие хитрости из тех, что приходили мне в голову, не работали. Еще тогда, давно, в яме у винтовых кротов я выяснил, что разницы между тем, какая кость с какой соединяется нет. То есть если бы я вначале присоединил к руке палец урдалака, а потом попытался бы провести слияние, ничего бы не изменилось. Потому я и назвал его слиянием, а не, скажем, поглощением. А потому, независимо ни от чего, лимит оставался лимитом.
Инстинктивно я понимал, что этот лимит все-таки определяется тем, кем я был изначально — то есть обычным скелетом с первого этажа подземелья. И появись я, скажем, тем же урдалаком, мои пределы были бы значительно шире. Однако ответ на вопрос, следующий из этого понимания, исключал все возможности к дальнейшему прогрессу.
Вопрос звучал так: что определяет мою принадлежность к тому или иному типу нежити? Ведь с помощью присоединения я могу переделать вообще все тело. А ответ звучал так: все дело в голове. Череп был единственной костью, которую я не мог заменить. Просто потому, что в нем было мое сознание, он был основой моих способностей и именно он был началом для любого скелета, какие бы сложные тела я ни строил. Перенести же разум в другой череп я уже пытался. Когда во время своих полубезумных экспериментов я приделал себе вторую голову, оказалось, что управлять ей я могу, но на этом все.
В результате я оказался в тупике. Это тело, а вернее эта голова, свои запасы исчерпала, а что сделать, чтобы изменить это, я не знал.
Глава 21
— Будешь инструктаж слушать?
— Не, разберусь. — И вот оно мне надо?
Да я в этом подземелье больше времени провел, чем вы все вместе взятые. Достали уже с этим. Видно же, что человек опытный, без этих мотаний головой в попытках разглядеть все и сразу, выдающих новичков с первого взгляда. И главное, без…
— Смотри какой меч недавно купил! Кучу денег отдал, бриться можно! — Да, без мечей.
Парочка молокососов с восторгом обнюхивает блестяшку. Смотреть тошно. Сразу видно, что в подземелье идут впервые. Насколько бы хорошим не был клинок, пока в нем нет ничего кроме стали, уже через десяток сражений со скелетами его можно будет отдавать в металлолом. Кости нежити тупят тонкие полоски металла, с тем же успехом можно мечом просто по камню лупить. И пока люди это не поймут на личном опыте, втолковывать что-то подобное им бесполезно.
Изогнув губы в злорадной ухмылке, выстегнул из крепежа и показал желторотикам свое оружие. Железное дерево, стальные обручи по всей длине, свинцовый сердечник. И главное, тщательно выведенные по всей длине дубины сложные вязи рун, с помощью которых ее сквозь нее можно пропускать энергию. Идеальное оружие против костяных воинов. Правда, внешний вид у моей красавицы уже давно не самый удобоваримый, но на боевых качествах это никак не отразилось, и ладно.
— Чего это он на нас лыбится?
— Чмошник какой-то, ты посмотри на его дубину: вся покоцанная, в порезах, фу! Денег на нормальное оружие нету, так что к приличным людям приставать? Пошел прочь! — Они еще и заносчивые желторотики. В общем-то, мне их даже не жалко. Идиоты пока не понимают, что моя дубинка стоит в десять раз дороже их хваленого клиночка. Ладно, вспомнят меня еще, когда эта полоска металла погнется или вообще сломается, а в их собственном животе будет торчать ржавая железяка скелета. Умереть не умрут, но боль амулеты возврата нисколько не уменьшали, полигон предоставлял испытания, максимально приближенные к настоящим.
Но все равно, сама концепция полигонов мне никогда не нравилась, пусть один из них и стал моим постоянным заработком и в чем-то даже домом. После того, как люди поняли, что можно отправиться драться с нежитью, зверями, демонами или темными тварями, практически ничем не рискуя, появились тысячи непрофессионалов, желающих попробовать свои силы. Ходят по подземелью словно попали в парк развлечений, то и дело слышится: “Ух ты! Скелет!” Бесит. Да, я понимаю, что при стоимости амулета возврата, полигоны превращаются не просто в золотые жилы, а в настоящие океаны с баблом — хоть лопатой греби. Но для таких как я, а себя я без всякой гордости могу назвать профессионалом, подобные туристы как бельмо на глазу.
Ладно, не буду портить себе нервы раздумьями о том, на что я никак не могу повлиять.
Итак, я снова вступаю под своды подземелья некроманта. Сколько я тут не был? Думаю, месяцев семь. Для меня — очень долго. А все этот заказ на буйного лича, засранец прятался от меня по лесам восемь недель. Восемь, блять, недель! Удавиться можно. С каким же удовольствием я его прибил, м…
И вот, не успел я вернуться сюда, фактически, к себе домой, как выяснилось, что и здесь не все гладко. Когда уходил, еще слышал какие-то новости по поводу странного скелета, орудующего на верхних уровнях, но не особо придавал этому значения. А тут, нате вам-те! Выясняется, что эта вздорная нежить уже на третий этаж пробралась! Что-то странное творится в мире, надо поскорее забраться поглубже, хотя бы уровень на четвертый, и не вылезать оттуда хотя бы годик. А может… может и правда на эту сволочь поохотиться?
Ну-ка, сколько у меня там денежек… неплохо-неплохо, восемь недель погони стоили того, я теперь, почитай, богач. Ладно, раз уж я решил так надолго засесть в подземелье, можно себя и побаловать. Парочка имбицилов проводила меня издевательским гоготом, но я особо не парился: когда знаешь, что можешь скрутить противника в бараний рог мизинцем левой ноги, это придает определенную уверенность и иммунитет к насмешкам.
А меня ждал Нэйтулисомаль. Или же, если не лезть в древнеэльфийский, просто Город Некроманта. Так его называют иногда даже в официальных документах, так что не будем снобами. И город, возведенный прямо у входа на один из четырех полигонов, предоставлял просто колоссальный выбор всяческих полезных и не очень штук. Насколько я не люблю толпу, но нельзя не признать, царящая здесь атмосфера мне очень нравится. Со всех сторон слышны зазывные вопли торговцев, слышится гудение пытающихся сбить цену покупателей, а в воздухе отчетливо пахнет кожей, деревом и магией. Однако мои ноги стремились не сюда. Слишком уж тут все было дорого, с учетом того, что по-настоящему добротных вещей — максимум одна из десяти.
.
— Здарова, Нетч, как бизнес? — Не самая большая лавочка в городе, зато одна из самых старых и самых авторитетных. Тут тебе фуфло точно не продадут. К тому же хозяин — мой старый знакомый, так что скидка обеспечена. То, что надо.
— О, какие люди! Веск, сколько ты у меня не был? — Толстяк, как всегда, пил. Я, честно, не понимал, как он до сих пор не схлопотал приступ или язву.
— Ну в городе меня не было семь месяцев, — я стал показательно загибать пальцы. — До этого еще четыре был в подземелье, потом считай два месяца я носился от налоговиков, стараясь не попасться, да еще месяц на то, чтобы проиграться в пух и прах и, собственно, влезть в те самые долги. Всего, считай, четырнадцать.
