.
Говорят, что боги, создавшие наш мир, были большими шутниками. И в такие моменты я склонна в это верить. Потому что не увидеть глубокую иронию ситуации не смог бы разве что полный идиот. Ведь мы с Ганлином буквально поменялись ролями. В начале он был хозяином моей жизни, отобрав амулет возврата. Сейчас же у меня в руках находится маленький, размером с палец, тотем-активатор святого заклинания и уже я, в каком-то смысле, стала властвовать над его несмертью.
Однако с того времени, когда я, не задумываясь ни на секунду, взорвала бы череп Ганлина при первой возможности, прошло уже много месяцев. Да, не сказать чтобы наши отношения были нормальными, но я искренне к нему привязалась, этого нельзя отрицать. А он сам, может и не испытывает ко мне тех же чувств, но точно заботится обо мне, пусть и в своем понимании.
Так что я собиралась использовать тотем только в самом крайнем случае. И под крайним случаем я имею в виду даже не угрозу собственной жизни от рук Ганлина, я-то не умру с амулетом возврата за пазухой. Скорее если по каким-то причинам мой неживой друг потеряет себя и превратится в маньяка-убийцу, чего я не могу исключать с учетом всех его странностей. Вот тогда я использую тотем, ведь от того Ганлина, что я знаю, уже ничего не останется. Но я искренне надеялась, что ничего такого никогда не произойдет.
Да и Веск все равно не даст ему творить что вздумается, благо после исчезновения его звездной болезни Ганлин стал куда более рассудительным.
Разобравшись с этим, мы отправились дальше по лабиринту коридоров подземелья. В воздухе между живым и мертвым мужчиной чувствовалось напряжение, шли они молча, лишь изредка бросая друг на друга краткие взгляды, что казалось мне очень забавным, но вели себя мирно. В который раз уже это говорю, но, наверное я схожу с ума, если такая жизнь может мне по-настоящему нравиться.
.
— Да справится она с тремя!
— Мозг совсем сгнил, да? Только недавно двоих было за глаза, а ты хочешь на девушку сразу троих зомбяков натравить?
— Да видел я этих двоих, она даже не вспотела! Так никогда ничему не научиться, сколько не старайся!
— Грр…
Как же меня бесит этот зомбяк! Недели не прошло с того момента, как ему грозило окончательное уничтожение от моей руки, и вот на тебе! Уже спорит со мной так, словно мы в равных правах и не у меня в кармане тотем от его клейма. Да и я тоже хорош, если подумать. Когда в последний раз я был в таком взвинченном состоянии уже и не вспомню. Умеет гнилушка вывести из себя.
Толья между тем наблюдала за нами с блаженной улыбкой на лице. Святая послушница, бля. Вот ведь угораздило попасть в такую компашку! У себя в голове как всегда все рисовалось в сто раз пафоснее: путешествие с уникальной нежитью, встречи с легендарными существами, раскрытие тысячелетних тайн, подвиги достойные летописей… губозакатывательную машинку мне надо было просить у Нетча, а не новый рюкзак.
И ведь уйти от них уже не могу — стыдно будет перед самим собой за собственную показную крутизну так, что хоть больше никогда из подземелья не вылезай. Хоть стой хоть падай…
Пару раз глубоко выдохнув, я поднял руки в примирительном жесте.
— Ладно, жертва дауна-некроманта, будь по-твоему. Но стоит ей получить хоть одну травму и в следующий раз я тебе в гнилую пасть запихаю собственные портянки, чтобы не вякал! Толья! — она аж вздрогнула, ну ничего, я сейчас настолько злой, что девушка еще малой кровью отделалась. — Ты слышала, естественно. Будет трое зомби, справишься?
— Постараюсь, — и чего она так улыбается, словно кошка на складе молока?
— Молодец, милочка, у тебя все получится! — Сука… еще это… эта.
Насколько я понял, внутри Ганлина скрывалась еще одна личность, то ли его собственный глюк на почве кривого призыва, то ли реально чужая душа, запертая в одной черепушке с этим фанатом обучения в стиле суицида. Жюстина Ноэм Что-То Там, магесса и напыщенная шлюха, насколько я понял из разъяснения тяжеловздыхающего Ганлина. Все-таки похоже что это была именно чужая личность, потому что собственные глюки так заебать не могут. Ну что же, так ему и надо, садисту костяному.
Зомби нашлись спустя где-то полчаса, сразу пятеро, что бывает довольно редко. Да еще и двое — толстяки. Ну что же, схема действий не оставляла вариантов.
Приближаться к здоровяку я откровенно брезговал. Нет, конечно за свою жизнь я видел и испытал и куда большее дерьмо, чем полуразложившийся труп размером с двух Нетчей, но прямо сейчас мараться мне вот вообще не хотелось. Сказывалось еще не до конца прошедшее раздражение от спора с Ганлином, как и то, что я вот буквально только что занимался оттиранием с рукавов гниющей плоти. В каждом этаже подземелья были свои минусы, но третий этаж подземелья я не любил в основном именно из-за этого.
Так что, решив в этот раз забить на экономию, выпустил в толстяка зачарованную стрелу. Да, каждая такая имела по пять зарядов святых чар, и самих стрел у меня в рюкзаке лежала почти сотня за вычетом предыдущих трат. Но все-таки все, что кончается, следует беречь, этот урок я выучил очень быстро. Ладно, я себя прощаю.
Второй же здоровяк достался Ганлину и, стоит признать, несмотря на всю бесючесть, он был хорош. Двигался он… красиво. Пожалуй, не только я, но и многие мои старшие из Хижины не смогли бы также на похожем уровне телесной магии. В который раз уже подумал, что куда с большим удовольствием общался бы с тем человеком, которым Ганлин был при жизни.
Распластавшийся над каменным полом хороший зомби оказался рядом с толстяком, идеально рассчитав момент. Между его черепом и дубиной противника, стремительно опускавшейся вниз, в какой-то момент почти исчез зазор. Однако единственным, что оказалось повреждено, была рука здоровяка, на которую с внушительной силой опустилась тяжелая булава, найденная им пару дней назад у какой-то особо удачливой нежити. Конечность толстяка ожидаемо треснула, несмотря на свои куда меньшие габариты, силы у Ганлина было достаточно. Лишившийся ведущей руки зомби стал фактически беззащитным. Легкий прыжок, подкинувший нашу гнилушку над полом, и вот здоровяк уже валится на землю с пробитым черепом.
Оставшаяся же троица, уже собравшаяся броситься на нас двоих, была перехвачена Тольей. Надо было отдать девушке должное, пусть она иногда вела себя очень странно, в бою умела отбросить все лишние мысли и сосредоточиться на главном. Мы же с Ганлином отошли в сторонку и прислонились к стене.
— Во, что я тебе говорил, держится! — насколько я мог понять выражение подгнивающего лица, это была усмешка.
— Держится… ладно, признаю, на этот раз твоя взяла, — не признай я правду, был бы куда большим идиотом. — Эх! Ладно, раз уж стрелу использовал, можно и…
Под недоумевающим взглядом зомбяка я полез в рюкзак, в один из самых глубоких карманов. Как я люблю повторять, никто не идеален, эта фраза дает мне право на много послаблений самому себе. И даже если в целом я считаю снюс вредной хренью с негативными последствиями для организма, коробочку с этой отравой с собой все-таки ношу.
