– Сергей Михайлович, у вас просто поразительная интуиция и блестящее логическое мышление…
В это время к Милецкому подошел оператор Семен:
– Товарищ командир, давайте отойдем на пару шагов. Вот так. Позвольте высказать вам некоторые вполне официальные соображения, – он говорил негромко, но на них и так никто не обращал внимания. – Я уверен, что вы понимаете, к каким последствиям может привести сегодняшняя находка…
Владимир перебил:
– Она просто полностью опровергает предварительные выводы комиссии. Пока рано говорить о последствиях, но думаю, что в любом случае понадобится проведение детальных экспертиз, чтобы решить дальнейшую судьбу нашей находки.
– Я совершенно с вами согласен, но внимание хотел обратить на другой нюанс. Все наши исследования изначально носили секретный характер…
Владимир молчал. Семен начал заметно нервничать:
– Вы же видите, командир: в группе присутствует журналист, а это… Да и сам капитан третьего ранга Казаков… Откуда он один точно знал, где что находится, куда надо лезть? Все это очень подозрительно. В общем, не следует, как заведено, отдавать им видеозапись сегодняшних событий.
Какое-то время Милецкий продолжал хранить молчание. Он не столько раздумывал над ответом подчиненному, сколько пытался представить себе последствия этого ответа. Так и не додумав, махнул рукой.
– Лично у меня нет никаких сомнений в официальной аккредитации журналиста Талеева. Второе: в любых поисках и исследованиях Фортуна оказывается благосклонной к кому-то одному. Думаю, в нашем случае ее выбор как раз и пал на рядового члена Инспекции по ЯБ. Что ж, пусть другие ему по-доброму позавидуют. И третье: я не вижу оснований для изменения ранее установленного порядка. Тем более что для доклада на сегодняшнем вечернем заседании комиссии руководителю этой группы безусловно потребуется записанный нами материал. Я все понятно сформулировал?
Лицо оператора покраснело, тонкие пальцы сжались в кулаки, но, видно, уже достаточно хорошо изучив характер командира, он ничего не сказал, а развернувшись, направился к своему рабочему месту.
Когда командир с оператором уединились в углу центрального поста, к Сергею шагнул Талеев:
– Михалыч, это было просто великолепно! Редкая удача, поздравляю!
– Какая, к черту, удача?! – Редин пожал плечами. – Я же точно знал, что здесь не сплошная палуба, а жестяной люк. Мы его сами три года назад вырезали, когда стояли на заводе в Северодвинске, чтобы каждый раз в обход не бегать.
Внезапно от пульта раздался громкий крик оператора:
– Смотрите, смотрите! Это он сделал!
Все головы разом повернулись к экрану, в который тыкал пальцем Семен. Там отчетливо был виден безвольно поникший манипулятор, неестественно изогнутый в точке последнего сочленения.
– Я говорил! Предупреждал! Что можно сломать! – продолжал вопить Семен.
– Прекратить! – Тон Милецкого стал совершенно официален. – Как вы это объясните, товарищ капитан третьего ранга?
– Аварийная ситуация, несчастный случай. При проведении ответственных работ не обошлось без незначительной поломки…
– Издеваешься, да?! – грохотал Владимир. – Впереди работы непочатый край, а ты главный манипулятор заломал к… свиньям! Представляешь, во сколько его ремонт встанет? А сколько на это времени уйдет?
Дальше Сергей не слушал. Казалось, он полностью погрузился в свои мысли, что-то прикидывал. Потом прямо посередине фразы перебил Милецкого:
– Полведра шила и одни сутки после того, как меня доставят в Северодвинск на «Звездочку».
– ???
– Это я о ремонте и его стоимости. Вернемся на «Свиягу», пусть твои спецы подсуетятся, разберут этот шарнир. Ты обратись к начальству, убеди. Вертолету отсюда все равно, куда лететь, в Североморск или в Северодвинск. Все остальное я беру на себя. Гарантирую! У меня хорошие связи. Только вот чертежей никаких не надо: мои заводские знакомые их читать не умеют. Или не хотят! А по живому все сделают тип-топ.
– Как же, сделают! – Семен презрительно фыркнул. – Эту конструкцию в опытном НИИ разрабатывали и монтировали. Специальный сверхлегкий и сверхпрочный сплав, новейшие конструкторские решения. Да там внутри еще и управляющая микросхема, и…
– Ну, если микросхема… добавь еще стакан шила!
– Хорошо. Приводите все в исходное. Наше время вышло. По готовности доклад помощнику. Господин журналист, можно вас на минуту?
Талеев подошел к командиру, стоявшему недалеко от рабочего места видеотехника. Милецкий заговорил, до минимума приглушив свой впечатляющий бас:
– Прошу не удивляться тому, что вы сейчас услышите, и не задавать мне никаких вопросов. С этого момента и вплоть до возвращения на базу я прошу вас внимательно наблюдать за всеми действиями оператора и техника. Попросту говоря, глаз с них не спускать! Потому что я не исключаю возможности со стороны любого из них попытаться уничтожить видеозаписи всех наших действий и находок. Разумеется, незаметно. Кроме того, техник обязан во время обратного пути сделать копию записей, которая передается руководителю работ, то есть капитану второго ранга Гейко. Возьмите на себя и этот труд. Я имею в виду не копирование, а сам факт передачи. Чтобы быть уверенным, что на кассете именно то, что и должно там быть. В общем… – Милецкий замолчал на секунду, подбирая слова, – мне кажется, что вы лучше любого из нас справитесь с таким… делом. – Он совсем неожиданно засмущался и добавил: – Извините!
Талеев очень серьезно посмотрел на командира:
– Как говорит наш общий друг Сергей РЕДИН, «гарантирую»!
Они молча пожали друг другу руки и разошлись по своим местам.
По всему АПИСу разнесся сигнал, возвещающий о начале перехода на базу.
Глава 3
Общее собрание руководителей групп и направлений было назначено после ужина. «Свияга» гудела как потревоженный улей. С момента возвращения АПИ. Догадки перемежались вымыслом, гениальные предвидения – фактами, которые еще почти никому не были известны, приправлялись амбициями, и весь этот клубок эмоций хаотически метался по кораблю, еще недавно служившему воплощением военной строгости, научного педантизма и общей респектабельности.
Валентина вызвали к адмиралу Феклистову еще за два часа до назначенного времени. Не появился он и на ужине. Журналиста Талеева тоже не было видно. Сергей с Костей быстренько поели и поспешили скрыться в каюте. Шумилин ненавязчиво предложил испытанный способ снятия стресса, но после одного лишь взгляда Сергея притих, устроившись на койке, и погрузился в чтение какой-то фантастической белиберды. Напротив него, заложив руки за голову и прикрыв глаза, медитировал Редин.
– Разрешите, товарищ генерал-майор? – В дверь кабинета начальника одного из отделов Главного управления ФСБ после осторожного стука вошел подтянутый человек с тонкой папкой для бумаг под мышкой.
