– Но ведь мы-то собираемся загрузить им ТВЭЛ, – Гера недоверчиво покачал головой, – уж тут-то они разберутся, это их хлеб.
– А вот тут-то, Гера, они как раз ничего просто не увидят. Загружать ТВЭЛ будем только мы. Ребята даже обрадовались, что не придется выделять свой личный состав. Работать будем ночью: здесь это самое привычное время, сейчас светло и никто не мешает. Все их офицеры, кроме вахты, на последнем катере уедут домой. Даже мой главный знакомый Витек.
– Ненадежный какой-то мужик, суетливый, до выпивки сам не свой, – оценке механика Валеры можно было верить, – даже домой ехать не хотел, готов был всю ночь тут куролесить.
– Но зато как Валера описал ему в нескольких словах невозможность привлечения к нашим работам излишнего внимания! Веско и аргументированно. Но окончательно покорила его канистра шила, которую он домой отвезет.
– Понимаешь, Гера, надо было убедить моего друга, что действуем мы напрямую через него, минуя начальство, исключительно в целях избежать волокиты с согласованием, утверждением, подписанием. Раз уж такая удачная оказия подвернулась и мы оказались в Ханте, грех не воспользоваться. Накладные мы ему сейчас настрочим, Валера заявку оформит, бланки с печатями есть. А в могильнике эти железки никто не считает.
– Точно, – подтвердил механик, – мы туда заходили, место осмотрели: просто полуподвальная яма вон в том красном здании без окон.
– Там, где ТВЭЛы хранят, еще кое-какой порядок есть. Документацию даже ведут, хотя она и ни хрена не соответствует действительности. Отыскать какой-то стержень в ячейках хранилищ – адова работа. Но мы туда якобы и соваться не будем: нам только лом железный в уголок свалить – и спасибо. В такой просьбе Витек просто не мог мне отказать. Здесь ночью в штабе остается дежурить один юный лейтенант из перегрузчиков, подчиненный Витька. Он откроет нам помещения, предупредит матроса-дозиметриста на КПП и даст шофера на машину с краном для контейнера. Кстати, на кран я сам сяду: у меня даже удостоверение есть на право работы. Наша задача: стержень из-под днища незаметно протащить до конца пирса, а оттуда, упрятав в контейнер, увезти на машине. Вот Валера говорит, что у Милецкого какая-то оригинальная идея есть, как это сделать без опасности облучения.
Механик утвердительно и солидно покачал головой.
– Слушай, Серж, а там внутри, – Талеев кивнул в сторону здания без окон, – что, помещения никакие не запираются? Нам же в хранилище надо попасть.
– Чего там внутри запирать, если никто добровольно и сам не полезет? Не забывай, что там хранится. Но мы и от такой возможности застрахованы: эти многотонные контейнеры стоят как ракеты вдоль стены внутри самого хранилища. Его, естественно, откроют, чтобы мы забрали и поставили потом на место наш контейнер. Вот так-то!
– А лейтенант этот дежурный? – продолжал допытываться Талеев.
– Он же дежурит в штабе. Просто придет, подготовит нам все и отправится по своим делам, то есть отдыхать. Ты, Гера, не рассчитывай, что мы за 30 минут управимся. Дай бог, до пяти утра закончить. Надо ведь будет еще кое-какие перестановки в ячейках произвести, чтобы окончательно запутать всю картину.
Сергей повернулся к механику:
– Ты, Валера, иди, расскажи все Милецкому. Ну, там подготовьтесь, отдохните. Я спущусь к вам в час ночи.
Оставшись вдвоем, друзья закурили.
– Серж, тебе тоже отдохнуть обязательно надо. Порцию микстуры – и на бочок. Свалиться ночью ты права не имеешь.
– Еще минутку, Гера. У меня не то что предчувствия нехорошие… Нет. Свое дело мы выполним. Но все больше и больше людей оказываются причастны каким-либо краем к происходящим событиям. Конечно, каждый из них конкретно ничего не знает и не может даже догадываться, но если суммировать все их отрывочные знания, проанализировать, то можно очень близко подобраться к нашим реальным целям.
– Да я сам об этом постоянно тревожусь. Надеюсь на то, что с нашими противниками злую шутку сыграли их же удачные и эффективные действия: они успокоились, перестали настороженно относиться к, казалось бы, незначительным фактам. Но картина может мгновенно перемениться.
– Вот я и боюсь, что так случится. В этом случае на нашей стороне останется только одно преимущество – время. Мы их уже опережаем изначально, а сколько они еще потеряют, пытаясь разобраться…
– Остынь. Пока еще ничего не началось. Тебе не кажется, что мы с тобой даже ролями поменялись, а? Теперь я ободряю, а ты сгущаешь краски.
– Ладно, – Сергей хлопнул здоровой ладонью по планширю борта, – проблемы будем решать в порядке их поступления.
Звонок, раздавшийся в кабинете начальника отдела УФСБ, был по внутреннему телефону, поэтому генерал вовсе не торопился поднимать трубку. Подождут.
– Да!
– Это полковник Квочко!
– Слушаю вас, Юрий Иванович, – генерал мгновенно уловил легкую заминку собеседника и насторожился.
– Я просматривал обзор донесений, товарищ генерал, и обратил внимание на в общем-то незначительное сообщение. Оно даже в нашу сводку попало, вероятно, по инерции: сейчас мы этим делом уже не занимаемся вплотную, по вашему приказанию…
– Ближе к делу, полковник! – Это его чертово многословие!
– Так вот, плавбаза «Свияга», завершив работы в Баренцевом море, возвращалась на базу в Североморск. На входе в Кольский залив на ее борту начался пожар. «Свияга» временно потеряла ход и была транспортирована буксирами в губу Ханта. Материальные потери незначительны, жертв среди личного состава нет. Я не был уверен, стоит ли уточнять эти данные…
– Да, полковник, разумеется, уточнить, – генерал, до этого разговаривавший стоя, теперь присел на стул, переложил в другую руку трубку телефона и начал шарить в выдвижных ящиках стола в поисках сигарет.
– Я позволил себе взглянуть на материалы, которые теперь передаются в третий отдел. Оперативное реагирование – это не их профиль. Поэтому докладная записка от агента на «Свияге» ничем не привлекла их внимания. – «Господи, когда же ты разродишься наконец?!» – Собственно, агент не делает никаких обобщений и выводов. Он лишь сообщает показавшийся ему странным факт, что в один из дней с утра аккумуляторная батарея АПИСа оказалась полностью разряжена, в то время как все приборы, счетчики, самописцы не зафиксировали за это время никакой работы лодочных механизмов. Батарею в течение дня успешно зарядили, что говорит об отсутствии в ней неисправностей. В экипаже АПИСа этот вопрос не обсуждался, поэтому агент не счел возможным уточнять что-либо у командира.
– Полковник, – после минутной паузы, во время которой собеседник вежливо молчал, голос генерала опустился на целую октаву, а слова он выговаривал отрывисто и коротко. – Сейчас я задам два вопроса. Ваши ответы должны быть предельно короткими. Если не можете сразу ответить, скажите «нет», «не знаю». Вам понятно?
– Так точно!
– Первый вопрос: упоминаются ли в сводке об аварии на «Свияге» какие-либо фамилии? Можете отвечать.
