Микроавтобус «Мерседес» стоял рядом с катком около кучи так и не использованного мягкого асфальта, прикрытого теперь деревянным настилом и отдельными досками, еще недавно разбросанными по трассе. Туда же были воткнуты ненужные теперь лопаты.
Майор Политов еще раз уточнил у коренастого бородатого мужчины в оранжевой каске:
– Вы гарантируете точность замеров?
– Приборы гарантируют! Мы специально подключили не обычный шкальный дифманометр непрерывного действия, а тягонапоромер, работающий по принципу максимальных отклонений…
– Пожалуйста, по-русски!
– Во, блин! Ну… Вы кистевым силомером пользовались когда-нибудь? Давите изо всех сил, стрелка отклоняется, потом давить перестали, а стрелка так и осталась на максимуме. У нас к этой площадке, – мужик кивнул в сторону настила, – было подключено шестнадцать датчиков! Обычно работают с двумя. А данные выводились на четыре показывающих прибора. Причем два отключались после прохода одной машины. Результаты вы сами теперь видите.
Действительно, перед глазами майора на панели катка-утрамбовывателя стрелки маленьких круглых циферблатов четырех приборов замерли именно так, как объяснял бородатый. Разница в показаниях составляла почти пять тонн.
– Мне не приказывали делать точные замеры. С неравномерно движущимися объектами это потребовало бы дополнительной аппаратуры. Я лишь однозначно отвечаю на поставленный передо мной вопрос: одна автомашина практически пустая, вторая – номер МУН 34–15 – имеет в кузове груз весом около пяти тонн. Причем груз довольно компактный или вообще представляет собой один предмет, вытянутый вдоль и находящийся в горизонтальном положении. Груз надежно укреплен. Учитывая сказанное, материал груза тяжел и плотен. Как минимум это железо, никель, медь, цинк… а скорее всего, свинец. Вы понимаете, я перечисляю, так сказать, общедоступные, наиболее распространенные металлы. Мог бы сказать серебро, золото, ртуть, платина…
– Спасибо, спасибо. Этого более чем достаточно. Вы прекрасно поработали. Даже удивительно, что смогли сообщить такие подробности о грузе, которого не видели и не щупали.
Лицо бородача выразило удовлетворение:
– У каждой профессии свои маленькие секреты. Мне написать бумагу на официальном бланке?
– Нет. Хотя пусть лучше будет. Пройдите в машину, там светло и удобно.
Политов не спешил. Еще как только они подъехали к контрольной точке и майор услышал первые фразы старшего, он по рации приказал ударной группе, расположившейся километрах в пяти дальше по трассе под видом передвижного милицейского поста, не предпринимать никаких действий в отношении двух грузовых военных «Уралов». Пропустить их беспрепятственно дальше, но самим оставаться на месте до следующих распоряжений.
Он даже сам удивился, как быстро и автоматически у него это получилось. Ни секунды на раздумья. Наверное, подсознательно решение созрело в мозгу еще у Кольского моста, а за последние несколько часов преследования укрепилось окончательно.
Теперь майор дождался, пока бородач заполнил необходимые бумаги и вместе со своей бригадой уехал на появившемся грузовике с краном и длинным открытым прицепом, куда погрузили все доски, настил, оградки и сам дорожный каток. Еще майор отметил, что, пока он разговаривал со старшим, двое рабочих раскидали асфальт по колдобинам на дороге и даже утрамбовали их.
«Вот она, прикладная польза всей нашей работы. Хоть что-то нужное сделали».
Теперь он попросил своего радиста установить надежную связь с генералом Боголюбовым, а подчиненных заставил выметаться из «Мерседеса» на свежий воздух, грибы в кустах поискать.
Разговор предстоял нелицеприятный.
Подумав, Гера решил не тратить сейчас время на подробный инструктаж, а точнее, даже на выработку новой тактики поведения в пути. Сохранилась, пусть минимальная, вероятность, что их все-таки попытаются захватить на точке, развернутой в непосредственной близости.
Он просто распорядился сократить расстояние между машинам до 50 метров, поставил «девятку» между «Уралами» и запретил Редину и Шавыкину каким-либо образом вмешиваться в события, как бы они ни разворачивались. Все «заботы» Гера взял на свою группу. Непременной оставалась постоянная связь по рации.
Уже через пять минут поездки от следующего впереди на груженом «Урале» Сергея послышалось сообщение: «Вижу милицейский пост». Толя довольно загыгыкал и уже собрался тут же потребовать от Талеева ящик проигранного на спор пива, когда Сергей продолжил: «В общем-то это даже не пост: две милицейские машины и мотоцикл стоят на довольно приличном удалении от трассы. Такое впечатление, что решают какие-то свои дела. На нас никакого внимания. Вряд ли здесь угроза: если я прибавлю скорость, легко проскочу мимо».
– Отлично. Я тоже теперь вижу. Скорость не прибавлять. Спокойно проезжай мимо, – Талеев повернулся к Толику, – пиво я люблю только очень хорошее, так что расплатишься по совокупности дома, в Москве.
– Что значит «по совокупности»?
– Думаю, что это не последнее наше пари, и надеюсь выиграть их как можно больше.
– А давай на пари постреляем?
– Толя, я журналист, а не идиот, чтобы соревноваться в меткости с призером Олимпийских игр! Мое оружие – перо.
– Ага, очень хорошо заточенное, ха-ха!
– На этом у нас больше Вадик специализируется, – хладнокровно возразил Гера, – а я так, кулачками помахать. Но думаю, чтобы до пива добраться, придется с лихвой все свои таланты продемонстрировать. Или даже новые открыть.
Через минуту, высунувшись из бокового окна и оглянувшись назад, Талеев сказал:
– Вот и чудненько. Караван, не потеряв ни одного верблюда, продолжает путь.
– Значит, получив подтверждение о наличии незаконного груза в одной из автомашин, вы не предприняли никаких мер к задержанию подозреваемых?
– Товарищ генерал, я строго следовал полученному от вас письменному распоряжению, – твердо произнес Политов. – Кроме того, у меня не было ни одного факта, чтобы судить о незаконности перевозимого груза.
– Вам, майор, недостаточно моих слов?!
– Никак нет, абсолютно достаточно. А если они будут выражены в форме письменного приказа, то я немедленно приступлю к их реализации!
– Ваша позиция, майор, понятна. Такой приказ вы получите через десять минут.
Генерал даже удивился, что не испытывает никакой злости, хотя по меркам их ведомства поведение майора граничило с хамством.
«А ведь это один из наших лучших полевых агентов, – подумал он. – Вот потому и стал лучшим, что умеет мгновенно оценить противника, предвидеть ход операции и просчитать ее последствия. И в этом деле разобрался правильно и быстро, имея минимум данных. Ни сам на захват не пошел, ни людей своих и чужих не подставил. Мало того, он и тебя, генерал, косвенно предупреждает о последствиях. Умный мужик».
