Толя повернулся к Талееву:
– Нет, ты видишь? Боевые друзья волнуются, разыскивают его на пепелище, а он – ни гугу, играется себе.
– Если бы я «гугу», ты сначала всадил бы мне пулю в лоб, а потом уже стал разбираться и долго раскаиваться.
Гера издалека заметил неподвижную левую руку Вадима, замотанную наспех какой-то красной тряпкой. Подходя ближе, он поинтересовался:
– Давно сидишь?
– Только присел, голова что-то закружилась.
С близкого расстояния стала заметна и неестественная бледность лица, и то, что тряпка на руке вся была пропитана кровью.
– Ты уж прости, командир, не уберегся я…
– Дай-ка сначала руку осмотреть.
– Я кровь сразу остановил, жгут наложил. Но, видно, все равно много вытекло.
Талеев размотал окровавленную тряпку. Картина открылась жутковатая: левая рука Вадима была распорота от ладони почти до бицепса.
– Понимаешь, командир, из-за дыма я слишком поздно этих двоих заметил, – он качнул головой в сторону двух тел, лежащих посередине дороги метрах в пяти от горящего «БМВ». – Трюк с ударом автомобилем получился просто блестяще! Я из кабины метров на двадцать вылетел за обочину, приземлился прекрасно и тут же стал подходить с тыла к их «бумеру». А эти успели до взрыва гранат из машины выскочить и в сторону отпрыгнуть. Ну, думаю, сейчас они вам исподтишка нервов попортят. Пистолеты у обоих в руках. Тут длинный вон тот, как назло, обернулся ко мне. Ну и пришлось прыгать. А он выстрелил. Вот…
Талеев отчетливо представил себе разыгравшуюся сцену: Вадим с трех-четырех шагов прыгнул вперед, распластавшись в воздухе едва ли не параллельно земле, вытянув вперед обе руки, в одной из которых – правой – был зажат нацеленный на противника нож. Он нашел единственный выход, превратив на это мгновение в летящее оружие свое собственное тело. Но выстрел успел прозвучать, пуля попала в вытянутую вперед левую руку Вадима, вспорола ее, как консервную банку, и вылетела в пятнадцати сантиметрах ниже плеча. На второй выстрел противнику времени уже не хватило: Вадим как стрела с наконечником в виде длинного прямого обоюдоострого ножа вонзился ему в горло.
Второй бандит оказался менее расторопным. Начни он стрелять сразу, это могло бы спасти ему жизнь. Но он лишь завороженно проводил взглядом «полет» неизвестно откуда взявшегося противника. После этого жить бедолаге осталось ровно столько, сколько потребовалось брошенному Вадимом ножу, чтобы со свистом преодолеть несколько метров и воткнуться ему в грудь.
– Гера, а ты длинного-то узнаешь?
Талеев отступил на шаг и теперь более внимательно всмотрелся в лицо распластанного на асфальте человека.
– Ого, какие люди! – Журналист повернулся к продолжающему осмотр Анатолию. – Ты помнишь того полковника МУРа, который уволился из органов пару лет назад и стал командовать так называемым «оперативным отрядом» в службе безопасности нашего Олигарха?
– А теперь-то зачем мне его помнить? – проворчал Анатолий. – Я панихиды ни по кому не заказываю.
Талеев склонился над вторым телом.
– Вот вам, мужики, наглядное подтверждение плодотворной совместной работы в новых структурах представителей далеко не дружественных в недавнем прошлом профессий: этот «ротозей» по десятку «мокрых» дел проходит как предполагаемый исполнитель. Дорогой профессиональный киллер. Да ну их к черту, нам и так известно, кто за всем этим стоит. Пойдем-ка, Вадик, к нашей «штабной» машине. Я тебя заштопаю, лекарствами напичкаю, и будешь ты у нас на мягком диванчике часа четыре отдыхать.
Около «Урала» их встретил Сергей:
– После того как я узнал, что один из вас чуть не олимпийский чемпион, то уже совсем не удивлюсь, если второй работал в аттракционе вместе с Кио!
Вадим сокрушенно заметил:
– Да нет, Серега, это его ассистенты к нам на площадку приходили, чтобы всякие трюки подглядывать.
– На какую площадку? – недоуменно спросил Сергей.
Тут вмешался Талеев:
– Кончай болтать! Человеку срочная помощь нужна. А для сведения: Вадим действительно после нескольких лет работы в цирке руководил группой каскадеров на «Мосфильме».
Редин все-таки невинно поинтересовался:
– А в цирке он не ножи метал?
– Нет. Акробатом работал.
– Впечатляет.
Пока Гера доставал походную аптечку, Сергей помог Вадиму забраться в кузов и удобно расположиться там на диване. Потом, следя за тем, как профессионально управляется Талеев с набором разнообразных блестящих медицинских инструментов, заметил:
– Гера, честно скажу, если ты окажешься еще и внебрачным правнуком хирурга Пирогова, я просто застрелюсь от комплекса собственной неполноценности!
– Да это же обычные школьные знания анатомии!
– Ты не путай «обычную школу» с высшей «спецшколой»!
– И зануда же вы, Сергей Михайлович!
– Да я просто чувствую себя младенцем в вашем профсоюзе. И это рождает во мне негативные эмоции.
– Да ладно прибедняться-то! А профсоюз у нас у всех один – честных людей, которые в меру своих сил и талантов на деле помогают не развалиться Великой Державе и не дают всякой сволочи устанавливать в ней свои волчьи порядки. Так что задави комплексы и подержи пинцетом вот эту веревочку. Кетгут называется.
Через полчаса рука Вадима приобрела вполне благопристойный вид, а сам он порозовел и негромко посапывал во сне, удобно положив голову на мягкий валик дивана.
– Он, – Гера указал на лежащего Вадима, – такой трюк с машиной третий раз выполняет. Больше никто ничего подобного в мире не делает. Считается, что просто невозможно с миллисекундной точностью определить момент отрыва от ступени кабины и физически не успеть оттолкнуться и сгруппироваться. Первый раз он ногу сломал, во второй – два ребра и ключицу. А вот сегодня целым вылетел и приземлился. Так эта сука подстрелила!
– Значит, я плохо гранаты кинул, раз они живы остались.
– Серж, у нас не принято заниматься самоедством или винить в чем-то напарника. Все работают на пределе сил. Доскональный разбор и анализ – это совсем другое дело. А они показывают, что ты на сто процентов свое задание выполнил. Вот так! Пойдем, Толю прихватим, перекусим чего-нибудь да обмозгуем наши действия дальше.
К этому времени Анатолий уже заканчивал «приборку» на месте недавней схватки: все оружие он собрал в мешок и положил в кабину «Урала», рассчитывая утопить в первом же озере, тела бандитов забросил в догорающие остовы их автомобилей, создавая хотя бы внешнюю иллюзию ДТП.
– В общем, командир, я обнаружил десять трупов, не считая тех, которых прямо в джипах раздавили и в «БМВ» взорвали. А всего вместе с парочкой из вертолета, кажется, пятнадцать или шестнадцать бойцов.
Гера еще раз внимательно осмотрел всю территорию, включая обочину дороги по обеим сторонам, удовлетворенно кивнул и, расстелив прямо на траве чистую тряпку, занялся приготовлением на скорую руку холодных закусок. Ему помогал Сергей. Выпили по полстакана спирта из железной фляжки, конечно, за здоровье Вадима. Потом Талеев уединился в кабине, чтобы воспользоваться рацией и телефоном. Сергей с Анатолием, блаженно развалившись прямо на земле около «скатерти-самобранки», молча курили. Гера присоединился к ним минут через пятнадцать.
