— Слушаю вас, Станислав Петрович.
— Евгения Сергеевна, а можно я приеду к вам с собакой?
— Да хоть с конем! — Пока растерянный майор воображал себя приехавшим на лошади, отправила уточняющий вопрос: — Ваша собака ест мясо или приготовить для нее какой-то особенный корм?
— Спасибо, моя собака ест все, но корм я привезу.
Реакция влиятельной дамы из Государственной думы прозвучала авансом добрых отношений.
Назавтра к крыльцу был подан шикарный джип с сыном замминистра за рулем.
Последнее обстоятельство, правда, слегка майора огорчило. Гущин предпочел бы минимизировать контакты с молодым тщеславным выскочкой. Но, поразмыслив, решил выжать из ситуации максимальную пользу: до депутатского поместья путь неблизкий, в дороге следует поговорить о ситуации в Игнатово.
Заноза, размещенная на заднем сиденье, ворчала и недружелюбно поглядывала на водителя — кажется, ей выскочка тоже не особенно понравился. Но, скорее всего, собаке в принципе не нравилась идея путешествия в автомобиле: ее в машинах зверски укачивало, и Гущин не кормил беднягу с вечера. Голодная Заноза не буйствовала и вела себя прилично лишь потому, что помнила: противные тряские путешествия обычно заканчиваются в лесу или на чьей-то даче, где много восхитительных кротовых и мышиных нор. Фон Маргаритовна надеялась, что за страданием последует охота. Но пару раз не утерпела и принялась поскуливать.
— Скоро это прекратится, — извинился Гущин, знающий, как многих раздражают заунывные собачьи страдания. — Потерпите, Владислав, Занозу скоро укачает, и она отключится.
— Не проблема, — улыбнулся депутатский помощник. — Вы б видели, как я вожу на дачу тетушку с тремя котами.
Следователь кивком поблагодарил сына замминистра за понимание. Тут надо сказать, не будь Стас так предубежден к Владиславу, то обязательно попал бы под его обаяние. Причем, пожалуй, моментально, поскольку Владик относился к людям из породы обаяшек. Высокий блондин лет двадцати семи, с широкими плечами, хорошо посаженной головой и голливудским оскалом. Встретившись с Владом, майор мгновенно понял, почему отец отправил парня на «стажировку» к Львовой: Владислава Иванцова легко представить в толпе избирателей — сияя открытой улыбкой, он пожимает руки и раздает авансы и автографы. Парень рожден для политики и, вероятно, это понимает. Улыбка намертво приклеилась к смазливому лицу.
На следователя она, впрочем, не действовала, вызывала противоположную реакцию — Гущина в принципе раздражал любой переизбыток, он приторности не любил, предпочитал горчинку. Но водопадное обаяние депутатского помощника отметил и понял, что его отец был прав, когда не стал закапывать врожденный талант сына, а помог ему с карьерой. Помимо внешних данных Влад обладал еще и чутьем: он быстро почувствовал, что Гущин не слишком-то доволен навязанной поездкой, смирил лучезарное давление и поменял тактику. Поймал волну майора, перенастроился и стал деловито хмурым.
— Спасибо, Станислав Петрович, что согласились на предложение Евгении Сергеевны. Она действительно взволнована. Я слышал о вас как об отличном следователе…
«Ты мне еще орден от лица папаши предложи!» — мысленно вскипел Гущин и оборвал помощника:
— Владислав, а откуда вы так много знаете о деле Водяного?
Интонационно Гущин дал понять мажору, что тот подставил папу. Да и себя, возможно. Болтун — находка для шпионов и в политических игрищах. Тому, кто не умеет держать язык за зубами, в высших эшелонах места нет.
Влад суть интонации расшифровал верно, осекся на полуслове и некоторое время ехал молча.
— Я понимаю, что виноват, — сказал, догадавшись, что следовало загодя покаяться. — Тайна следствия и все такое. Но события развивались стремительно, все как-то случайно вышло…
«Случайно» к папе Владика заглянул на шашлыки стародавний школьный друг, нынче судебный медик. Приехал, как назло, с вскрытия шестой жертвы Водяного, очень уставший. Немного выпил, снял усталость и разоткровенничался со старым другом. Поделился последними новостями, сказал, что продолжилась прошлогодняя серия убийств девушек-блондинок…
Мужчины, как из оправданий Влада понял Гущин, разговаривали приватно. Отошли от стола перекурить, сынишка увязался следом и стал невольным свидетелем беседы. Тот разговор и всплыл в памяти Владислава, когда к Львовым пришел следователь Мартынов с расспросами о погибшей горничной: когда она от них вышла и все прочее.
— Евгения Сергеевна поинтересовалась, как погибла Лариса! — горячо повествовал болтун. — Следователь сказал, что тело нашли у плотины, девушка была задушена. Ну я и… вставил свои пять копеек. — Владик покаянно вздохнул. — Спросил, а не было ли на ее шее нескольких порезов.
— Зачем спросил? — хмуро буркнул Гущин.
— А пес его знает. Я спросил, Мартынов отреагировал точно так же, как и вы, а Евгения Сергеевна позже уцепилась за оговорку. — Влад огорченно скуксился: — Знали бы вы, как Евгения Сергеевна умеет вытащить все, что ей нужно.
— Понятно. — Станислав поерзал по сиденью. История «находки для шпиона», оказалось, развивалась не совсем так, как интерпретировал ее Коростылев. Влад вроде бы и сам прилично пострадал от неловко брякнутого слова. Он лишь упомнил о порезах, а дальше все пошло-поехало само собой. — По загривку от папы получил? — вполне миролюбиво поинтересовался Стас. — В следующий раз умнее будешь.
— Вот уж не надо мне следующего раза! Одного хватило за глаза.
Возможно, обаяние помощника все-таки подействовало, возможно, искреннее огорчение вызвало толику сочувствия, как бы там ни было, майор позволил себе чуть оттаять. Посчитал, что ни к чему глядеть на парня букой, неглупого и ловкого помощника предпочтительно иметь в союзниках.
— А скажи-ка мне, Владислав, почему Евгения Сергеевна не захотела увезти семью из Игнатово?
— Спросите об этом лучше ее саму, — с кислой миной увильнул Иванцов.
«А мы, оказывается, быстро учимся. Или промашка с оговоркой действительно лишь единичный случай».
— Ну хорошо, — пошел на попятную сыщик. — А как ты думаешь, Евгения Сергеевна могла заподозрить кого-то из односельчан, соседей? Маньяк орудует на большой территории, а она вот меня вызвала. Трудно поверить, что это просто взбалмошность. — Помощник не ответил, и майор продолжил мягко настаивать: — Мне важно знать твое мнение, Влад, ты знаешь обстановку и свою наставницу. Или у тебя нет собственного мнения?
Собеседник был слишком умен, чтобы попасться на простейшую наживку. Покачивая головой, он изобразил лицом «грубовато действуете, господин майор», но все-таки ответил:
— Евгения Сергеевна никогда и ничего не делает просто так. По взбалмошности. — Последнее слово парень выделил.
«Туше, — подумал сыщик. — Кажется, мне продемонстрировали, что за наставницу — в огонь и в воду, и намекнули на мою приверженность к шаблонным подходам». Ситуация начинала забавлять майора. Влад, вначале показавшийся ненатуральным и киношно-голливудским, довольно быстро превратился в русскую матрешку. В лакированный сюрприз с начинками.
