Сейчас, глядя на эту красоту, порождение инопланетной биологии, ни малейшего восторга не испытываю. Только досаду. Ведь видел же, все время видел серебряную плетенку на стенах! Помнил, что это мицелий. Мог бы и не принимать на веру слова Нирса или Бриа о том, что прорастать талесианкам некуда и не с чего, а самостоятельно сообразить, чем это грозит: такой объем органики должен что-то есть и что-то пить! Нет же, понадеялся на авось! А теперь на вверенной мне станции бардак!
…Окстись, приятель, это игра! Какая к черту вверенная тебе станция?..
Нет, все правильно! Работу надо выполнять либо хорошо, либо уж вообще за нее не браться. А от того, насколько хорошо я пройду игру этот первый раз, насколько подробно познакомлюсь со всем, зависит и то, сколько багов и тому подобного я найду при следующих прохождениях. Да и сейвов надо наделать побольше, в как можно более удачных местах.
Однако эта цепочка размышлений даже мне самому кажется фальшивой. Какая разница, настоящая станция или нет, если я играю в нее очень даже всерьез? Какая разница, работа или нет, если я прикипел душой? Мне всерьез хочется, чтобы все здесь было по высшему классу! Точно так же, как мне хочется, чтобы в квартире у меня был порядок, или чтобы мой Белкин хорошо питался и не болел.
Последняя мысль совсем не кажется ни ребячеством, ни идиотизмом.
Короче, прокручивая это все у себя в голове, лезу в основное помещение салона. То, что с деревом. М-да… теперь дерево тут совсем, совсем другое! Искусственный великан разломан на куски, которые частью плавают в мутной водичке, частью свисают, оплетенные, с остатков искусственного металлического «скелета», который, обнажившись, больше всего похож теперь на обычный зонтик: центральный ствол и суставчатые «ветви», подпирающие потолок. Однако этот скелет по-прежнему служит опорой… только на сей раз другому уродливому растительному организму, заключившему его в крепкие объятия
Да, слышал я, что бывают деревья-уродцы, но воочию вижу впервые!
Несмотря на приятный золотистый оттенок, несмотря на украшающий его мицелий, дерево выглядит больным. Толщиной оно больше похоже на лиану-переросток, только одеревеневшую… впрочем, лианы тоже такими бывает. Все в уродливых бугристых наростах, которые возникают, если дерево чем-то повредить. На скрюченных ветках почти нет листвы, а которая есть, пятнистая, скукоженная и выглядит так, как будто вот-вот опадет. В общем, тот, перед кем стояла задача изобразить дерево-монстр или дерево-паразит, справился с этим на все сто!
— Ох Миа, что же ты наделала! — говорит женский голос позади меня.
Оборачиваюсь. Передо мною стоит давешняя администраторша из 3,14, все еще в купальнике радужной расцветки, который почти не скрывает очень явных достоинств ее фигуры. По пояс в воде выглядит она тут почти естественно.
— Это Миа так… проросла? — спрашиваю я ее.
— Ну да, — кивает 3,14. Ее губы скорбно поджаты. — За клиентками-то мы следили, чтобы ни-ни… А ей, конечно, правила не писаны! Я ей говорила! Но разве она будет слушать?
Вот поэтому, думаю, дилерам и нельзя пробовать наркотики.
— Она тоже вам втирала, что прорасти тут физически невозможно? — спрашиваю я.
Девушка кивает.
— Ну, она сама в это верила. Разгильдяйка… И видите что получилось? Как я теперь с хозяевами буду объясняться — ума не приложу!
— А разве Миа не хозяйкой тут была? — спрашиваю, и тут же понимаю, что вопрос очень глупый: Миа походила максимум на менеджера, даже не очень высокопоставленного. Какой из нее мафиозный босс?
— Нет, конечно! — восклицает администраторша с такой гримасой, как будто она прочла мои мысли. — Она перед нашим начальством — тьфу! Просто управляющая… Сколько хлопот из-за нее! — продолжает сетовать бессердечная барышня. — Пришлось посетителей эвакуировать, кому деньги возвращаться, кому подарки совать за счет заведения! Мерзость! — ее передергивает, как будто нет ничего хуже мысли об упущенной прибыли. Ну что ж, для ее народа это, вполне возможно, так и есть.
— А вы что тут делаете? — спрашиваю.
— Пользуюсь добром, которое из худа! — отвечает она неожиданно веселым тоном. — Сто лет дома не была! В кои-то веки могу искупаться в нормальной грязной холодной воде! А не этом вашем… очищенном подогретом супе, который во всех бассейнах плещется, — последние слова она произносит с явным отвращением.
И, словно бы в подтверждение, рыбкой ныряет в мутную жидкость, которая уже доходит мне до подмышек.
Оглядываюсь кругом. Вода продолжает прибывать, и по-прежнему неясно, откуда. После этого кризиса обязательно найму еще нормальных инженеров, способных действовать самостоятельно, как бы эффективны ацетики ни были!
Все же беру себя в руки.
— Демьян, — говорю я, — Пусть боты начинают уничтожать побеги.
Деньги — 2 300 001 кредит
Характеристики капитана:
Репутация — 999
Харизма — 39
Дипломатичность — 43
Предприимчивость — 36
Глава 20 (без правок)
Почему-то я жду, что по моему приказу боты начнут стрелять. Так и вижу: проносятся в воздухе плазменные вспышки со звуком «пиу-пиу», корни зловещего дерева чернеют и съеживаются на глазах. Однако ничего подобного не происходит. Ну конечно, можно было сразу сообразить: во-первых, космическая станция, во-вторых, потенциально горючие материалы — не думаю, что при такой влажности дерево бы вспыхнуло, однако только пожара в дополнение к потопу мне и не хватало.
Вместо этого боты синхронно вскидывают правые верхние конечности (не могу назвать их руками, потому что ничего похожего на пальцы у них нет), которые на моих глазах перескладываются, словно детали конструктора, и на концах возникают овальные циркулярные пилы. Роботы бодро шлепают по воде к ближайшей стенке, пилы с жужжанием начинают работу.
У меня же начинает пиликать коммуникатор: меня срочно вызывает Бриа.
Нажимаю кнопку приема, над моим браслетом разворачивается голографический экран. Выражение лица моего зама на нем весьма и весьма встревоженное.
— Капитан, доктор Сонг сказала, что вы отправились лично устранять ЧП на нижнем уровне?
— Да, я здесь, — поворачиваю браслет таким образом, чтобы было видно залитое водой бывшее помещение салона и роботов, которые за моей спиной занимаются древораспилочными работами.
— Стойте! — мне бы и в голову не пришло, что голос моего дипломатического зама способен взмывать к таким высотам. А уж такого уровня истерии, и подавно, не слышал уже давно — примерно с тех пор, как съехал от родителей, где мама периодически смотрела какие-нибудь реалити-шоу или «скандальные» ТВ-проекты. — Прекратите!
Глаза у Брии распахиваются, на лице помесь священного ужаса и дикого возмущения. Кажется, от такой бомбардировки эмоциями птицы бы на лету попадали. Однако роботам хоть бы что — пилят.
