А этот рогатый Шива или как там его воду мутит!
— Он блогер, — вздыхает Бриа.
Нет, это, конечно, многое объясняет, но…
— И что вы предлагаете?
— Прежде чем объявлять комендантский час, его нужно отловить и изолировать! А не то он подымет такое возмущение вашими действиями, что мало не покажется!
Читай: репутация катастрофически просядет, что уж. Как будто она и так мало падает: за последние игровые сутки на сто очков опустилась!
Тут на моем пульте вспыхивает значок вызова.
— Капитан, вас вызывает флагман группы кораблей преи, — обращается ко мне от своего пульта один из вахтенных офицеров. Не помню, как называется раса, к которой он принадлежит, но выглядит точь-в-точь как человек, только кожа ярко оранжевая.
— Вахтенный Тайс, почему вы не сообщили, что к нам приближается флот преи? — хмуро спрашивает его Нирс.
— Потому что они не приближаются, — отвечает этот брат апельсинов, — они на самой границе радиуса действия наших сенсоров. Поэтому при радиосвязи будет запаздывание.
Передо мной возникает экран, на нем — уже знакомая кроличья физиономия. Адмирал Виоланна Откушу-врагам-головы, давно не виделись!
Секундная пауза, как и обещалось, и адмирал изрекает:
— Рада снова видеть вас, капитан Старостин! — ее слова так и сочатся ядом. — Перед вами — уполномоченный проверяющий Межзвездного союза, Виоланна Месть-моя-страшна!
Ну офигеть.
И в самом деле, с чего я решил, что инфа мафиози сто процентов верна и проверяющий непременно уже прибыл на станцию? А уж тем более, почему я решил, что он непременно прибудет тайно — Отец Родной мне точно ничего подобного не говорил!
— Знаете, — сообщаю я Виоланне, — я тоже очень рад вас видеть! Особенно сейчас!
Деньги — 780 243 кредита
Характеристики капитана:
Репутация — 2023
Харизма — 71
Дипломатичность — 116
Предприимчивость — 71
Глава 32 (без правок)
Воистину, хочешь насмешить бога — расскажи ему о своих планах.
Или, может быть, расскажи ему о своих страхах…
Только что я ломал голову, как бы избавиться от Виоланны, не обрушив репутацию окончательно и не спровоцировав еще какую-нибудь гадость себе на хвост. Но тут, пока Виоланна летит к станции, желая, очевидно, откусить нам всем головы (а что, я слышал, заячьи зубы это позволяют, пусть те и вегетарианцы), приходит сообщение о еще одной напасти. А именно — группа бунтовщиков под предводительством того самого чокнутого блогера перекрыла тоннель и взяла в заложники…
— Тораи? — потрясенно спрашиваю я у Бриа. — А он-то что там делает?
— На экскурсию выбрался, — отвечает моя заместительница.
— Но… как?
— В специальной передвижной цистерне.
Прикидываю, влезет ли такая цистерна в наши коридоры. Ардено Нолькарро, тот тораи, с которым я общался, по-моему, поместился бы только в центральном авеню хаба, да и то только если убрать лавочки и магазины, которые подпирают там стены. Однако, может быть, живущие с ним соплеменники поменьше… их там вроде пять, так?
— Какого размера эта цистерна? — спрашиваю я.
— Точно не знаю, — говорит Бриа, — но, судя по видео с камер безопасности, коридор она не перегораживает.
Если места в отсеке хватает, значит, этот тораи намного меньше. Ну что ж, тем проще службе безопасности будет его вытаскивать. Зачем только он поперся гулять по станци в разгар беспорядков? Острых ощущений захотелось? Большинство жителей выделенных модулей заперлись там и в ус не дуют. Преи вот вообще намертво изолировались, никого не впускают и не выпускают. Талесианки обошлись без такого экстрима, но у них вроде как жестко тоталитарное общество (хотя по виду и не скажешь), прививки от любой межпланетной заразы сделаны под гребенку. Ацетики — те просто ничего не цепляют в виду своей грибной природы (талесианки, несмотря на экзотический способ размножения, все же ближе к млекопитающим — во всяком случае, в той форме, в которой они проводят большую часть жизни).
Впрочем, тораи зараза тоже явно не угрожает — в специальной-то цистерне. Но все равно, зачем нарываться? Что за подростковая тяга к острым ощущениям?
И тут меня осеняет. Я вспоминаю, что у тораи размер напрямую зависит от возраста.
Как по заказу, лицо Бриа искривляется в такую гримасу, как будто она съела межпланетный аналог лимона.
— Капитан, вас вызывает Ардено Нолькарро из третьего модуля, — говорит она. — Будете разговаривать?
Прикидываю, что Виоланне нужно еще несколько минут, чтобы прибыть на станцию… В реале это, конечно, заняло бы больше времени, но сейчас условности игры решают. Впритык, но успеваю пообщаться с кальмарами.
— Да, соединяй.
На экране появляется морда… лицо… глаза и медузоподобный купол над ними, принадлежащие моему старому знакомцу из модуля тораи.
— Капитан, — говорит он (точнее, голос звучит из моего динамика — очевидно, его устройство связи оборудовано устройством преобразования речи), — рад видеть вас в добром здравии. Надеюсь, так оно и останется.
— Не надо мне угрожать, — говорю почти спокойно. — Лучше скажите, что я могу для вас сделать.
— Вы можете спасти моего подопечного! — восклицает Нолькарро. — И поверьте, это не «сделать для меня», это сделать для вас же самих! Если Межзвездному содружеству станет известно, что у вас тут подвергаются опасности дети…
— Скажите лучше, почему я вообще впервые слышу, что в вашем модуле есть несовершеннолетние? — на самом деле, никто мне, конечно, не обязан об этом докладывать; во всех модулях, кроме модуля тораи, населения столько, что я больше чем уверен: какой-то процент детишек там присутствует. Другое дело, что почти никто не выпускает их в хаб, где водятся страшные инопланетяне… по крайней мере, не выпускает в одиночку. — И почему, если уж на то пошло, этот несовершеннолетний бегает без присмотра?
Не думаю, конечно, что слово «бегает» применимо к гигантскому кальмару в бочке на колесиках, но сама претензия более чем оправдана.
— По вашему, я разорваться должен?! — почти взвизгивает Нолькарро. — Их четверо, а я!..
Тут до меня доходит:
— То есть все остальные обитатели модуля — малыши? — спрашиваю я с вдруг пробившимся весельем. — Вы — воспитатель детского сада?
— Попрошу! — тораи явно оскорбился. — Я — старший наставник в экспериментальной обучающей программе! Между прочим, весьма престижной и дорогостоящей!
Тут-то я и понял, что мне напоминал инфантилизм кальмара и его манера выражаться: ну точно, эдакий старомодный преподаватель. Причем скорее университетский, чем школьный.
