Едва думаю об этом, в коридоре оживают обычно неприметные двери-диафрагмы, которые разбивают его на отсеки в случае пожара или других неприятностей. Они показываются из пазов по окружности коридора и начинают медленно смыкаться, а потом так же медленно раздвигаться, как пульсирующие зрачки. Опасности ни для кого это не представляет — даже в самом крайнем положении через оставшуюся дыру пролезет большинство инопланетян. Однако выглядит неприятно. Кроме того, по коридору сразу же становится невозможно ходить. Ну, по крайней мере, быстро ходить. Так-то перемещаться можно: прямо на моих глазах какой-то верзила-Превосходный пытается пролезть через сужающуюся диафрагму, запинается (а вот не надо таскать такие долгополые шмотки) и падает на пол с другой стороны.
Как по сигналу, получаю системное сообщение: «Затруднения на станции привели к снижению вашей репутации на 100 пунктов! Поспешите исправить положение, а не то репутация продолжит снижаться».
Кто бы сомневался, а!
Вскидываю к лицу браслет-коммуникатор, чтобы вызывать Томирла, но вместо этого вижу вызов от него.
— Капитан, — говорит мой главный инженер, — мне нужно поговорить с вами лично.
— В чем дело? — душа у меня падает в пятки. Не знаю еще, что произошло, но подозреваю что-то крайне серьезное. — Это связано с той хренью, которая сейчас творится?
— Да, — отвечает Томирл, — именно с ней. Можете добраться до моего кабинета?
Оглядываю коридор: кто-то споткнулся об одного из роботов-уборщиков и валяется на полу, держась за поврежденную конечность, перед ближайшей захлопывающейся диафрагмой уже собралась небольшая толпа, поскольку пройти просто так через нее теперь нельзя, да и Превосходный с той стороны злобно ругается на своем языке, не торопясь освобождать проход…
М-да, все-таки как много надо, чтобы в налаженном быте воцарился хаос!
— Могу, пожалуй, — говорю я. — Ждите.
Сам же гашу вызов и связываюсь с рубкой, со старшим вахтенным специалистом. Сегодня это Ансули Раго, миловидная инопланетянка с огромными фасетчатыми глазами, ярко-розовой кожей и чем-то вроде жабр на шее.
— На ваших контрольных экранах видно, что там происходит? — рявкаю я.
— Нет, капитан, — отвечает девушка, — система контроля станции не работает!
— Переключитесь на резервную, — про себя я ругаю на все лады туповатых неписей, которые не в состоянии усвоить, что устройство станции изменилось и на ней появилась вспомогательная система контроля — та, которую Нор-Е со своей бригадой внедрили под моим руководством.
Однако Раго меня удивляет.
— Уже сделано, — отвечает она. — С точки зрения резервной системы управления все работает в штатном режиме, поэтому запустить автоматическое исправление неполадок мы не можем.
Ха. Во что же такое мы вляпались на сей раз?
Пока я пытаюсь добраться до логова Томирла, ситуация несколько исправляется: по крайней мере диафрагмы резервных перегородок перестают закрываться и открываться, застряв в полуоткрытом положении. Это, конечно, создает неудобства, потому что через получившиеся пороги приходится пробираться, но нервирует гораздо меньше.
Зато обзорные экраны, расположенные вдоль коридора (обычно они играют роль иллюминаторов), начинают в произвольном порядке включаться и выключаться. Как ни странно, это производит как бы не худшее впечатление. Прохожие начинают метаться; слышу, как кто-то на повышенных тонах общается по системе ближней связи и требует поменять его билет на другой корабль. Желаю удачи: я давно успел выяснить, что настоящего рейсового сообщения тут нет, космические корабли — это все-таки не самолеты.
Ситуация больше похожа на морские путешествия века этак семнадцатого-восемнадцатого: есть компании, которые регулярно отправляют суда определенными маршрутами, и чтобы попасть, куда тебе нужно, нужно поспрашивать и сменить два-три корабля, порой несколько суток, недель или даже месяцев ожидая в очередном пункте пересадке. Что и позволяет нашей станции функционировать как перевалочному пункту.
К счастью, в полноценную панику все это не перерастает, поэтому путь к Томирлу хоть и занимает у меня больше времени, чем я думал, но в квестовый бег с препятствиями не перерастает. Надо полагать, хоть за это стоит сказать спасибо то ли разработчикам, то ли искину игры. С них бы сталось.
Перед самой целью получаю еще одно системное сообщение: на сей раз с меня сняли пятьдесят очков репутации. Да что б их!
В кабинете Томирла привычно темно и полное ощущение влажности и прели; на сей раз, благодаря капсуле, я даже чувствую соответствующие запахи, пусть не слишком сильные.
А еще там на удивление тихо. Не горят экраны, которые окружают рабочее место моего инженера, никто из подчиненных не общается с ним по коммуникатору — никакой характерной для кризиса суеты.
— Капитан, я вынужден сложить с себя обязанности главного инженера, — серьезным и даже немного пафосным тоном заявляет хозяин кабинета.
Я бы так и сел, если бы тут было, куда садиться. А мебели никакой, даже сам Томирл просто сидит (так и хочется сказать «растет») на полу за низким столиком. Помню, когда ему становилось плохо во время прорастания талесианки, именно на этом столе он и лежал.
— С чего вдруг? — спрашиваю я вместо этого. — И почему именно сейчас? Вы в курсе вообще, что творится на станции?
— Разумеется, — кивает Томирл, — в этом и причина, по которой я собираюсь подать в отставку.
Момент, мягко говоря, неподходящий, но едва я собираюсь открыть рот, чтобы высказаться на этот счет как можно менее экспрессивно, главный инженер скорбным тоном поясняет:
— Боюсь, я просто не могу занимать должность главного инженера в ситуации, когда мое правительство саботирует работу станции.
Желание сесть становится прямо нестерпимым. Плюнув на условности, я так и делаю, устраиваясь на полу напротив Томирла.
— С чего вдруг Экспансия Аце что-то делает со станцией? — спрашиваю я.
На самом деле мне понятно с чего: очередной квестовый кризис, что б их! Раз уж меня с самого начала пустили по пути наибольшего сопротивления, то, понятное дело, что расслабиться и в кои то веки начать получать от игры настоящее удовольствие (то есть чтобы все шло размеренно и по-моему), я, по замыслу сценаристов, права не имею. А то, видите ли, из меня будет плохой подопытный кролик.
Поэтому, хоть внутренне я и начинаю закипать, внешне прикладываю все усилия, чтобы спокойно выслушать вводную очередной проблемы, которую мне придется разрешить.
— Дело в том, что у моего правительства обострились отношения с Альянсом тораи, — скорбным тоном поясняет инженер. — Поскольку мест, где наши интересы соприкасаются, не так уж много, станция Узел волей-неволей станет одной из точек, на которой начнутся… я не могу назвать это «военными действиями». Пожалуй, точнее всего будет — акты взаимного саботажа.
