То есть я крепко обхватывала головку в ладонь, начиная с мизинца, и скользила вниз, как только достигала корня, то же самое движение делала вторым кулаком, потом третьим, как бы смешно это не звучало. И так пока Перс не напрягался в преддверии оргазма. Первый раз от неожиданности сделала движение вверх, раз, другой и он с разочарованным стоном расслабился. Второй раз снова прошел этот трюк — не дала мужчине кончить. И я порадовалась, что могу контролировать эякуляцию мужчины. Это поразило и дало большее “поле” для маневра. Я смелее стала делать наиболее возбуждающие движения, а потом не давала случиться главному. Иногда я переходила на яички и тоже ласково массировала, растягивала кожицу, осторожно “перетирала” ее в пальцах. Перс как с цепи сорвался, он так стонал уже на второй минуте моего неожиданного экстремального массажа, что у меня буквально раскрывались крылья вдохновения. Я с удовольствием делала ему хорошо и похоже очень-очень хорошо довольно долго, полчаса или дольше.
Под конец Перс требовал дать ему кончить, но сам не прерывал меня, только бедрами качал навстречу. Ноги его были очень напряжены, голос хрипел, стоны и невнятные рыки почти не прекращались. И я сдалась: пара движений и мужчина выплеснулся раз, другой, третий, пульсация продолжалась и продолжалась. Но вскоре он затих, ноги расслабились, дыхание стало выравниваться.
— Что же ты со мной делаешь, маленькая Лайна? Довела до умопомрачения! У тебя волшебные ладошки, ты знаешь об этом?
Что-то я не подумала, о том, что испачкается его одежда и, возможно, мое платье. Ну и ладно, главное я смогла сделать ему приятно.
Ведь сами мужчины неизменно были ласковы со мной. Пусть секс и был иногда быстрым и грубоватым, но мне все нравилось и они не сказали и не сделали ничего, чтобы мне не понравилось. Наоборот, повысили мою самооценку, как женщины, раскрыли мою чувственную сторону. Подарили множество восхитительных минут, избавили от боязни близости. Своим контрактом помогают развивать особые способности. А теперь и путешествия, ну это я конечно преувеличила, побег от преследования. Но оно странное. И преследование и сам побег. Почему нельзя просто залечь “на дно” пока их люди ловят наемников и тех кто собственно их нанял. Или они ловят “на живца”, то есть на самих себя? Возможно.
Но все же путешествие вышло грандиозным для меня. Когда мне еще придется оказаться на тропическом острове, побывать на прицеле бандитов, тот еще адреналин, а подводное плавание в океане, пусть вслепую, но все же — незабываемые впечатления. А как приятно покататься на слонах, выспаться в лесу на дереве, и полетать на вертолете, перед этим весь день подавать воду невменяемым мужчинам. Это я уж точно никогда не забуду. Осталось только гадать, что ждет меня впереди. Но гадать я не стану, стану жить настоящим и радоваться каждому мгновению.
Глава 19. Обряд с Реем.
Рейнольд
Рей нервничал больше обычного, сегодня ночью должен состояться его свадебный обряд с Силайн. Он сразу проникся симпатией к этой девушке. Она так пахла и манила, за несколько дней он привык к ней и очень скучал. Ему все время хотелось обнять ее затискать, раздеть и…, да, и все остальное тоже. Еще молодому мужчине ужасно хотелось сорвать наконец, дурацкую повязку и смотреть ей в глаза, целую вечность. Видеть эмоции, а не угадывать. Он не знал наверняка, но мечтал, о красивых, бездонных глазах. Это как загадка, которую они загадали себе сами и не показывали ответ.
Она сильная девочка с устойчивой психикой, а еще с очень спокойным характером и такая покладистая, послушная. Немного пугливая, но ей это шло, делало ее беззащитной, хрупкой в их руках. Сколько бы необычного с ней не происходило, она все принимала с ледяным спокойствием и улыбкой на губах. Ох, уж эти губки, хотелось целовать их все время.
Девушку, несмотря на внутреннюю силу, хотелось защищать и оберегать. Заботиться о ней. И они позаботились. Брат Силайны — Олкейн — посещает психолога и усердно служит на благо своего семейного предприятия, правда под неусыпным контролем нового управляющего их маленького завода, или скорее винодельне и виноградников.
Интересно, как такое предприятие, оказавшись на попечении неподготовленных толком детей, пусть и совершеннолетних, не оказалось под патронажем государственного ведомства. Им обязаны были сообщить. Рей и братья часто курировали различные предприятия, оказавшиеся на грани разорения или без хозяина, или под подозрением контролирующих структур. Тут явно кто-то вмешался: придержал информацию и способствовал разорению предприятия, а также деморализации юных хозяев.
Сегодня у них свадьба у местного племени, которые имеют действенные обряды против злого умысла, проклятий, сглаза и прочих неприятных явлений и все это они вплетают в обряд соединения судеб. Правда проходит он весьма своеобразно. Сначала невесту и жениха запирают в темных помещениях по одному, дают время подумать над своей жизнью, над будущим, очистить ум от суетного. Главный шаман племени проводит обряд очищения. Потом пару окунают в природный водоем, под песнопения всего племени с шаманом во главе, по их верованиям смываются прошлые грехи, очищаются тонкие тела. А после у костра плетется защита от темных сил и злого глаза. Шаман пояснил, что невесте не нужно ничего сообщать. Это мужское знание и их женщины делают так, как скажет мужчина, доверяя. Они верят своим мужам безоговорочно, как истинные жены своих защитников.
Это племя действительно самое сильное и удачливое на протяжении всей истории существования различных диких племен на территории их государства.
Если же женщина словом или действием нарушает верный ход обряда, то паре не быть вместе. Они не подходят друг другу. У женщины нет доверия к мужчине или интуиция подсказывает ей поступить вопреки обряду. В любом случае, такую пару шаман и Благословляющие не благословят на счастливое совместное житие. И отверженный нарушением обряда мужчина не имеет права на женщину и требовать новый обряд с избранницей в течение года. Если же обряд проходит гладко, то и любовь у пары будет счастливой.
Леди Силайн
Сижу на жесткой деревянной низкой лавке в темном чулане, снаружи сооружение похоже на шалаш, в совершенно растрепанных чувствах. Я постоянно теребила красную веревочку на запястье ту, что оставил мне Персильван. В этом селении, куда меня привезли на старом, разваливающемся мобиле, подозреваю производства местных умельцев, все дома из чего-то непонятного и напоминают то ли юрты, то ли шалаши. Я голодная, озябла, хотя лето и вроде тепло. Но в этом месте каким-то образом прохладно.
Рей встретил нас с самолета один, подскочил ко мне, обнял очень крепко, радостно закружил и сказал, что я теперь его. Я невероятно сильно обрадовалась увидеть, хотя скорее услышать, весельчака Рея. Но тут мой дар показал, что Перс уходит и мы с Реем остаемся одни. Остальных братьев рядом нет. Было четкое ощущение очередной подставы. И еще почувствовала обиду на Перса, что не попрощался, не предупредил, да даже не намекнул на то, что ждет меня здесь. Где здесь я и представить не могла. В общем полная дезориентация и потерянность, и единственная опора это Рей. Чувство подставы усилилось, и я поежилась.
