— Гай, этот шрам делает тебя истинным мачо, такой воинственный вид.
— Это тот, что три года назад в бойне заработал.
— Да, нас тогда знатно потрепали.
— Ничего, — Дем потрепал Гая по плечу — говорят, шрамы украшают мужчину.
И все четверо повернулись ко мне. Будто у каждого по шраму на лице и я должна подтвердить, что, да-да, непременно украшают.
Поэтому подошла к Гаю, усадила того в кресло и села к нему на колени. А потом поцеловала шрамик.
— Тебе идет. — подмигнула ему и уложила голову на плечо.
На плечо своему мужу.
“Мужья”, слово-то какое интересное, но ко мне не липнет, не приняла еще.
Медленно попивая успокаивающий чай, сама такой попросила девушку, что приносила еду, отрешилась и смотрела “со стороны”. Принимая и проникая.
Внутреннее ликование так и льется из братьев, они не могут успокоиться, надо им тоже чаю предложить. А то все чаще смотрят на меня вожделенно, жадно и в то же время ласково. С каждым разом все горячее и горячее, а мне бы поспать и прийти в себя.
В дверь постучали. Мои мужчины и их папа, моментально преобразились. Я даже брови приподняла в удивлении. Только что передо мной были счастливые мальчишки, а теперь собранные мужчины, подтянутые, грозные, сильные и непримиримые. Рей посмотрел на меня, весело подмигнул и снова посерьезнел.
— Войдите. — отрывистое, после того как все надели маски, кроме меня.
Мужья решили не распространяться о том, что проклятие снято. Нападения еще не прекратились, хотя главного подстрекателя вычисляют. Мало ли какая информация будет на руку заговорщикам.
— Привезли Доральда Слоум. — зычно отрапортовал он.
— Управляющего? — вырвалось у меня и я выпрямилась на коленях у Гая.
Вот уж не думала, что удастся его отыскать.
— Идем. — скомандовал Перс и посмотрел на Рея.
Тот галантно подхватил меня под локоток, помогая встать на ноги и повел следом за всеми. В коридоре мы встали на платформу с перилами и она очень быстро полетела над полом. Перила были только спереди, меня туда и поставили. Рей и Гай встали по бокам, обнимая за талию. Прилетели в другой крыло здания и платформа, войдя в горизонтальный тоннель, стала спускаться. У меня захватывало дух. Такие платформы я еще не видела, но слышала о них.
Здесь, в запертых комнатах сидели особые преступники, суд над которыми вел Правитель или главный судья и палач в одном лице. Сильный маг, по-современным меркам, и магия его такова, что сама наказывает виновного. Иссушая, забирая жизненную энергию, этим подпитывая палача.
Платформа остановилась около дверей, которые быстро открыл сопровождающий, впуская нас, но сам остался снаружи. Здесь было огромное окно во всю стену, несколько удобных кресел, в которых все молча расположились. А вот за стеклом было самое интересное. Там в деревянном кресле, не обшитым ничем мягким, сидел мой управляющий. Вид у него был цветущий, кажется он прибавил еще десяток килограмм, к тому что уже было за пределами моего понимания здоровья. Уж очень много у него подбородков и животов. Однако бледность и будто пьяные глаза говорили об обратном. С ним в комнате сидел мужчина, весь в черном, даже руки были в перчатках.
— Ему вкололи эликсир правды. Осталось задать правильные вопросы. — пояснил для всех Правитель. — Фред, начинайте.
Фрейд, так назвал судью Мартиниан, начал, своим беспристрастным, но приятным голосом.
— Расскажите по какой причине, вы бросили свою работу и уехали.
Управляющий, сидевший сгорбленно и безучастно глядевший в серую стену напротив, вдруг вскинул голову и брюзжа слюной закричал:
— Это все Влазилос, это он захотел по миру пустить девку с пацаном. Он влюбился, идиот, в их мать и мстил всю жизнь. А потом убил любимую собственными руками. Будучи пьяный как свинья сам мне все рассказывал, пуская слюни.
Нервные и невнятные крики остановила пощечина. Доральд замолчал и снова сник.
— Рассказывай — снова безучастно заговорил палач, будто только что не ударил по лицу управляющего, — кто такой Влазилос?
— Это школьный друг Лазариума, отца Силайн и Олкейна, и его конкурент. Они сразу влюбились в эту Майнэрис и рассорились. Но спустя год она выбрала Лазариума. — спокойнее, но все равно очень эмоционально рассказывал Доральд. — Он платил мне много лет, чтобы я докладывал обо всех сделках старика, некоторые приходилось срывать. А Влазилось, по-моему, чокнулся на почве мести. И он не боится правосудия — последнее предложение управляющий неожиданно зло выкрикнул. — Болен он смертельно. А дочь его даже внука родить теперь не сможет. Она девкой еще вытравила плод от садовника, малахольная. Отец помог. Глупец. Он специально женил ее на женихе Силайн, чтобы Силайн повесилась. Ведь любила она этого щегла крепко. Уж как в рот заглядывала на всех празднествах.
— Доктором подтверждено, что дочь Влазилоса не может иметь детей?
— Да, Влаз по-пьяни мне все выложил, ее много кто обследовал, он целое состояние угрохал. Ведь наследник нужен, а нету. — Доральд затрясся от беззвучного смеха, и тело его тряслось, как желейное.
— Кого убил Влазилос? — снова спросил человек в черном.
— Как кого? — завопил бывший управляющий и вдруг захрипел.
— Не нужно кричать, вас прекрасно слышно.
— Любимую свою, Майнэрис, и мужа ее. Еще на конференции напоил обоих ядами отсроченного действия, такими, что распадаются в крови и их потом не обнаружить. Зато они координацию нарушают, все это действовать начинает не сразу, а через несколько часов. И в машине у них покопался какой-то мастер, что за деньги любую поломку устроит.
— Леди Силайн и лорд Олкэйн ему чем помешали?
— Говорю же, помешался на почве мести, хотел всю семью извести, но так, чтобы не догадались, что это он. Он даже хотел, чтобы я изнасиловал девчонку. Но не вышло у меня. Не могу уже ничего, болезнь эта проклятая, только жрать и могу. — он печально засмеялся. — Соврал Влазису, он щедро отсыпал. Девчонка как раз ходила как в воду опущенная. Влазис тогда и предложил Джонасу, это друг Лазариума и отец бывшего жениха Силайны, хорошее приданое за свою дочь. О ее неспособности детей делать умолчал. Быстро сговорились. Икарион, жених, был только рад сменить одну невесту на другую. Он тогда оговорился, что Лайна ледяное бревно в постели. Думали, Лайну это добьет и она самоубьется, но крепкий орешек, как просто не сломать. Тогда за брата ее принялись. Влазис решил его к азартным играм пристрастить. Стал приглашать на карточные турниры, позволял выигрывать небольшие суммы. А потом только обдирал, обещая золотые горы, мол удача она дама капризная, никогда не знаешь кого поцелует в этот раз.
Я сидела и слушала, холодея душой. Сколько зла причинил нам один злопамятный человек. И ведь был женат на замечательной женщине, красивой и доброй. Умерла она при вторых родах. И мальчик мертвым родился. Много лет не беременела после первой дочки. И вот на пятом десятке обрадовалась. Береглась, счастливая ходила. Но врачи спасти не смогли ни ребенка, ни роженицу. А ведь ничего не предвещало.
