Домой я добралась на автопилоте. Открыла дверь, сняла верхнюю одежду, скинула ботинки. Поставила чайник, заварила растворимый кофе, упала перед компом.
Он проснулся от нажатия на "пробел", высветил мне сайт с хобби. От воспоминания о буккроссинге передернуло. Закрыв вкладку, я сделала глоток обжигающего напитка, понимая, что он ни в какое сравнение не идет с тем, что я пила около получаса назад.
Почему-то в голову полезли мысли о том, что было бы, если бы Саша нагнал меня. На секунду мне даже показалось, что я хотела этого. Чтобы он убедил в том, что мы не сходим с ума. Что все в полном порядке.
Но реалии были куда жестче.
Ему нужно было на работу. А все странности в этом мире, к сожалению, приравниваются к психическим заболеваниям. Или совпадениям.
Тряхнув головой, я вновь вернулась к монитору, понимая, что и мне работа бы не помешала. Сайт с вакансиями как раз был перед глазами.
Крутанув колесиком мышки, просмотрела те, что были в "топе". Конечно же, бешеный стаж, характеристики с прошлых мест работ, требования, которые не имеют никакого отношения к бухгалтерскому учету.
Просматривая объявление за объявлением, я вздыхала, делала глоток кофе и опускалась ниже. Но почти все предложения выглядели так, будто были сделаны под копирку. Будто это все одна и та же фирма ищет себе сотрудника и плодит похожие друг на друга списки требований.
Именно потому, когда на глаза попался отличающийся от других заголовок, гласящий: "Работа и кофе — самое важное в этом мире", я открыла его с каким-то нетерпением.
Внутри несколько завлекающих строк о том, насколько хороша работа в небольшом коллективе. А потом шел список обязанностей. Вот только на плечи одного человека ложилась и обязанность вести бухгалтерию, и работа с кассой, и сдача налоговой отчетности.
Не сказать, что меня это сильно напугало. В конце концов, я могла все, что они требовали. Все же небольшая практика у меня была. И минус только в том, что на все прошлые подработки я устраивалась неофициально
Хотя… жирным плюсом стало то, что стажа как раз тут не требовали. Совсем. И это меня удивляло. Возможно, просто забыли указать. Но я потянулась за телефоном, набрала номер и прижала смартфон к уху, вслушиваясь в гудки.
С каждым протяжным звуком мне все больше казалось, что я надеюсь зря. И когда уже была готова сбросить, на звонок, наконец, ответили.
— Компания "ДелишесДринк". Чем могу вам помочь? — мужской тихий голос слышался будто через вату.
Я покрепче прижала телефон к уху, будто от этого что-то зависело:
— Здравствуйте, я по поводу объявления. Бухгалтер-кассир. Скажите, это еще актуально?
— Да. Вы внимательно прочитали требования? Проходите по всем?
— Да.
Нет, ну я ведь не солгала сейчас. О стаже и речи не было. Я даже скриншот сделаю и распечатаю, чтобы было, что предъявить в случае отказа по несуществующему пункту.
— Высылайте резюме по указанному адресу, — скомандовал мужчина, потом задумался на мгновение и добавил. — А хотя знаете, давайте лучше при личной встрече все обсудим. Подъезжайте в понедельник к двум часам.
— Адрес?
— Записывайте.
Я с трудом нашла на столе ручку, а после, прижимая плечом телефон, написала улицу и номер дома на клочке бумаги.
— До встречи.
— Всего доброго.
Сбросив вызов, я с сомнением посмотрела на адрес и вздохнула.
На собеседования ходить не впервой. Осталось надеяться, что это не обман и не развод.
5
…Воздух плавился, как плавится во время летнего зноя. Вот только в помещении было прохладно, а от белых стен исходил какой-то иррациональный мороз. Нечто такое, чего на самом деле не должно существовать.
— Саша?
Парень дернулся, обернулся и широко улыбнулся. Он стоял в коридоре, зеленые стены которого перекатывались, напоминали туман.
— Ты какая-то грустная, — он протянул мне руку. — Все ведь хорошо.
— Хорошо, — я согласилась, переплетая свои пальцы с его и проходя сквозь стену, оказываясь у сестринского поста. — Вот только все это не настоящее.
— В каком смысле ненастоящее? — он рассмеялся так звонко, что в первые мгновения мне захотелось зажать уши ладонями.
— Но ведь… Это больница, а мы с тобой выписались отсюда.
— Не-а, мы все еще тут, — Саша остановился, кивнул подбородком в сторону палаты. — Не веришь? Пойдем!
Он потянул меня за собой, не сильно беспокоясь о том, что я не хочу на это смотреть. А я не могла сопротивляться, остановиться. Шла, как покорная овечка на привязи.
Стены разошлись, дверь просто растворилась. А в палате оказалось настолько светло, что из глаз невольно брызнули слезы. Мир приобрел свои очертания только через мгновение.
И через это мгновение я увидела лежащую на кровати светловолосую девушку. Она не шевелилась. Казалась мертвой. Это пугало.
Нет! Это не может быть правдой! Это сон! Длинный страшный сон!
Я вырвала руку из Сашиных пальцев, отскочила назад, стараясь не смотреть в сторону больничной койки. Ущипнула себя и…
Не почувствовала боли!
— Это сон! Это все сон!
— Да, — Саша во сне казался моложе. — Но ты не сможешь проснуться, пока не завершишь начатое.
— Я ничего не начинала, — шептала я, отступая к двери и продолжая скручивать кожу на руке между пальцами, ничего при этом не чувствуя.
— Мы начинали, — покачал головой он. — И пока не закончим, выхода не будет. Думаешь, мне хочется тут находиться?
Он в мгновение показался старше. Таким я его запомнила в кофейне. И что-то такое прочитала в его глазах, что не смогла спорить.
— Что я должна сделать?
— Расскажи о себе, — криво усмехнувшись, проговорил Саша, жестом предлагая присесть на больничную койку.
— Нет-нет, я постою, — смотреть на бледную себя не хотелось.
Меня всегда пугали фарфоровые куклы и восковые фигуры. Именно такой сейчас я видела девушку на кровати. И приближаться к ней не было никакого желания.
— Меня зовут Полина, двадцать пять лет, есть старшая сестра. Родители погибли, близких родственников нет, по образованию…
Я, зажмурившись, тараторила все, что могла сказать о себе. Слова смешивались, путались, вырывались изо рта рывками. Но он слушал меня, кивал, соглашаясь, и улыбался. А я говорила и говорила, уже сама не уверенная в том, что все происходящее на самом деле сон.
И это пугало.
— Достаточно, — Саша прервал меня через несколько мгновений. А может минут. Часов. Или даже дней. — Теперь мой черед.
