Я дернулась, не совсем понимая, о чем он говорит. На какое-то мгновение даже забыла о том, где нахожусь и что происходит.
Этот сон казался до того реалистичным, что мне хотелось поскорее из него вырваться, открыть глаза, посчитать мелкие цветочки на потолке и отправиться пить кофе.
Саша прошел по палате, заложил руки за спину, остановился у изголовья кровати, на которой лежала вторая я и заговорил.
Но произнесенные слова не долетали до меня, повисали в воздухе полупрозрачными облачками, отдаляли нас друг от друга. А мне почему-то до безумия хотелось услышать, что он говорит. Понять. Узнать его.
А потом понимала, что мне это ни к чему. Потому что я уже знала все. Уже все о нем знала.
Вот сейчас он говорит о том, как после школы часто ходил на какие-то кружки: футбол, тхэквондо, легкая атлетика, даже фигурное катание. Но нигде долго не задерживался. Не было интереса.
А вот теперь рассказывает про отца, тот силком впихнул в бизнес, который развил еще в 90-х. Но Сашу совершенно не прельщала должность гендира в этой компании, ведь это скучно. Прибыльно, но безумно скучно. И кажется ему, что просиживает он свою жизнь зря.
А сейчас о том, как во время произошедшей аварии, летел на срочное заседание. Не успел затормозить на красном. И очень сожалеет о произошедшем.
Но в то же время рад познакомиться со мной. Рад…
Напоследок он улыбнулся, махнул рукой и растворился. Вместе с девушкой на кровати и больничной палатой…
Я вскрикнула, села на постели и протерла кулаками глаза. Все было как обычно: письменный стол в углу, рассвет за окном и цветочки на потолке. Кошмар, навеянный пережитым за последние несколько недель, медленно рассеивался в лучах зимнего солнца. Превращался в мутное воспоминание, которое хотелось поскорее оставить в прошлом.
В подростковом возрасте мне часто снились кошмары. Я научилась их забывать очень быстро, точнее — менять. Я воспроизводила все приснившееся в своих воспоминаниях, но меняла детали.
Вот Саша не берет меня за руку и не ведет за собой. Он только улыбается и уходит куда-то, а я бреду по больнице, нахожу выход из нее и просыпаюсь.
Выдохнув сквозь сжатые зубы, я во второй раз открыла глаза и улыбнулась.
Кошмар отпущен, скоро настоящее сновидение сотрется из моей памяти, как ложное воспоминание. Удобный трюк, его мне несколько лет назад посоветовала соседка по парте, с которой я поделилась своими проблемами. Ее отец был известным психологом, а дочь часто интересовалась его работой.
А потом жизнь нас разбросала. Слышала только, что Юлька пошла по стопам отца. Вроде тоже сейчас помогает людям.
Где-то на этой мысли я спустила ноги с кровати, накинула поверх пижамы халат, и поплелась на кухню. Сегодня была моя очередь готовить завтрак. Хотя "готовить", это, конечно, громко сказано. Ни я, ни Ленка особо не любили этот обязательный утренний ритуал. Обе были согласны на чашку кофе перед тем, как окунуться в мир за дверями квартиры. Но родители приучили нас, что завтракать надо обязательно.
Поставив чайник, я вытащила из шкафа коробку с хлопьями, две глубокие миски и пакет молока.
Когда сестра вошла на кухню, ее уже ждал завтрак и чашка кофе. А я сидела на стуле, грела пальцы о стеклянные стенки и смотрела в одну точку.
— Не выспалась? — Ленка потянулась, зевнула и опустилась за стол напротив. — Опять сны?
— Нет, — я мотнула головой. — Кстати, я, кажется, работу нашла. Загадывать пока не буду, но меня пригласили на собеседование. В понедельник поеду.
— О, правда? Что за фирма? — сестра заинтересовалась, отпила из чашки. — Даже без стажа возьмут?
— Насколько я поняла, это кто-то новенький, — я улыбнулась, — потому стаж не требуют. Разузнаю что там да как и, если все хорошо, то наконец буду при деле.
— Не рано ли, — с сомнением протянула она. — Только из больницы выписалась. Тебе бы недельки две отлежаться, отдохнуть от всего этого.
Отчасти Ленка была права. Отдых бы не помешал — хотя и уставшей меня сложно было назвать. Но с другой стороны, мне было скучно, тяжким грузом давили обязательства, сливались с личными амбициями и желаниями. В пустую голову лезли ненужные мысли. To о Русе и его странном поведении, то о Саше, который приходил ко мне во снах, а после знакомился на улице.
Нет-нет-нет! Это все нужно выкинуть из головы и начать строить свою жизнь заново. Раз с хобби не сложилось, то пора двигаться в сторону работы, которую мне так любезно предложила судьба.
— Да я в больнице належалась, — усмехнулась я, стараясь перевести все в шутку. — Куда уж больше?
Лена не оценила юмор, укоризненно покачала головой, но больше ничего не сказала. Вновь сделала глоток кофе, встала с табурета и подошла к окну. Выглянув во двор, она тихо фыркнула:
— Смотри, кто пожаловал!
— М? — мне было так лениво отрывать свою задницу от стула, что я просто перевела взгляд на сестру.
Но ответить она мне не успела. Вместо нее это сделал телефон, лежащий на подоконнике. Он завибрировал, ударился корпусом об горшок с фиалкой и разразился знакомой до дрожи мелодией.
Pyc.
— Он приехал? — я протянула руку к телефону, но обрывать его вопль не спешила.
— А ты сама посмотри, — сестру происходящее почему-то позабавило, хотя я не находила ничего веселого.
Мне не хотелось видеть его. Не хотелось слышать. Не сейчас. Я еще не остыла. Не простила его. Не поняла. Не задушила внутреннюю обиду.
Но несмотря на все эти "не", я нашла в себе силы поднести телефон к уху.
— Слушаю.
— Доброе утро, моя принцесса, — голос выдавал улыбку. — Впустишь?
Я молчала с мгновение, собираясь с мыслями, пытаясь понять, чего хочу больше: впустить или послать ко всем чертям. А Ленка прожигала взглядом во мне дыру и, казалось, что ждет ответа не меньше, чем сам Руслан.
— Да.
С одной стороны раздался вздох, а с другой удовлетворенное похмыкивание.
— Тогда я поднимаюсь, открывай дверь, — проговорил он, а я услышала, как динамик сообщает об открывшейся подъездной двери.
— Впустишь в квартиру, я за себя не ручаюсь, — проговорила Ленка, открывая воду и подставляя под струю чашку.
— Лен…
— Никаких "Лен", кроме меня, — огрызнулась она. — Если увижу его наглую морду в этих стенах, быстро расскажу, что такое "покой больного" и как важно соблюдать "рекомендации врачей". Мог бы и подождать со своими заскоками.
Я промолчала о том, что сама его спровоцировала на тот разговор, и направилась к двери.
Щелкнув замком, вышла в тамбур, прикрыла дверь, открыла вторую, да так и замерла. Рус держал перед собой огромный букет разноцветных роз и молчал.
