– Да, да. В Степановской, где похоронена его жена.
– Ага. – Он не знал, что еще сказать.
– Максим Станиславович, вы будете… Вы приедете на похороны?
Максим был в тупике. Единственное, что он смог произнести, так это:
– Анфисочка, я очень постараюсь. – И положил трубку.
* * *
Несмотря на то что услышанное Игорем было полным бредом, он боялся выходить на улицу. А выпить хотелось. Очень хотелось. Особенно после беседы с этим полоумным. Неужели расставание с любимой может так повредить разум? Игорь просто был не в силах в это поверить. Также он не верил в собственную смерть по расписанию. Расписанию, придуманному этим сумасшедшим. Если, конечно, Максим не собирался вернуться и убить его. Но зачем? Он мог это сделать и днем, когда нес всю эту чушь про проезжую часть…
Да ну его к черту! Он просто сошел с ума и пришел заразить меня. К тому же возле дома нет никакой проезжей части. Дороги были – одна проходила мимо дома, а вторая перпендикулярно первой поднималась на холм. Но эти дороги были скорее для велосипедистов. Так что бояться вроде как и нечего.
Игорь махнул рукой, накинул куртку и вышел из квартиры. У подъезда посмотрел по сторонам. Так и есть: даже шума мопеда не слышно. Но, как говорится, береженого бог бережет. Игорь почти впритирку со стеной дома пошел по тротуару к небольшому магазинчику на углу. Он добрался без каких-либо происшествий. Снова посмотрел по сторонам. Начало темнеть. Если он и не услышит двигателя, то свет фар был бы виден издалека. Улыбнулся мысли, что все-таки сумасшествие Максима заразно, и вошел в магазин.
Внутри стояли два покупателя. Старушка рассматривала не то полуфабрикаты сквозь стеклянную крышку морозильника, не то цены, наклеенные на этой крышке. В любом случае она была чем-то недовольна. Молодой парень складывал бутылки пива в черный пакет и украдкой поглядывал на выход. Боится, что мамочка войдет, мысленно усмехнулся Игорь.
Смотреть на витрины ему не хотелось. Он знал, чего хочет. Поэтому решил, пока продавщица отпускает этих двоих, посмотреть в окно. Единственное большое окно магазинчика как раз и выходило на перпендикулярную дорогу, уходящую вверх, на холм. Но и на ней не сверкнуло ни одного огонька, принадлежащего чему-нибудь мало-мальски похожему на транспортное средство. Это радовало и еще раз доказывало, что Макс съехал с катушек.
– Молодой человек, брать что-нибудь будете?
Игорь обернулся. Кроме продавщицы и него, в магазине никого не было.
* * *
Сергей Соловьев смотрел телевизор. Террористы и заложники. Эти темы практически не покидали родное телевидение. На лице Сергея играла легкая улыбка. Ничто не могло омрачить сегодняшний прекрасный вечер. Даже если атомная бомба взорвется у него за домом. Лишь бы его крошка была цела. Крошка – это «Ока» 2002 года выпуска. Он в ней души не чаял. Как только Сергей ее купил, у него тут же появились планы по модернизации внешнего вида. Вчера он, например, установил на крошку кенгурятник. А что, пусть малышка мала, но она тоже имеет право выглядеть хорошо.
– Сереж, – позвала из кухни жена.
– Да, милая, – ответил Сергей, да так и остался сидеть у телевизора с блаженной улыбкой.
– Ты свой «Хаммер» подпер?
Черт! Черт, черт, черт! Как он мог забыть?! Хаммер – это опять же его «Ока». Тут, наверное, сработал многоразовый просмотр «Капитана Врунгеля». Как вы яхту назовете, так она и поплывет. Так вот Серега и купил буквы Hummer H2 и присобачил вместо того, что было у «Оки». Ну, она была не против, да и у знакомых это вызывало улыбку. В общем, всем хорошо. Но была одна проблема, вот о ней и говорила сейчас жена. У его крошки не работал ручник. То есть он работал, но через раз. И так как их дом стоял на холме, а машину приходилось частенько оставлять у дома, то во избежание самопроизвольной прогулки Крошки по ночному городу Сергей подкладывал под колеса кирпичи и, разумеется, ставил машину на первую передачу. Сегодня на радостях он напрочь об этом забыл. По крайней мере, о кирпичах. Что касается передачи, он не помнил наверняка. Но немного поразмыслив (как не хотелось спускаться вниз!), решил, что у хорошего водителя такие вещи происходят на автомате. О чем Сергей и уверил жену.
Но он не был хорошим водителем, и его Крошка отправилась в самоволку…
* * *
Игорь сложил все покупки в черный пакет, расплатился и пошел к выходу. Еще раз посмотрел вверх по улице. Уже стемнело. Фонари освещали только верх холма. Снова никаких фар. Дорога свободна. На мгновение ему показалось, что там наверху что-то сверкнуло. Но это могло и показаться. Игорь еще раз посмотрел через витражное стекло на улицу. Всмотрелся в темноту. Нет, никого. Усмехнулся и вышел из магазина.
Уже на улице Игорь огляделся – нет ли приближающихся машин, и, будто в доказательство своей смелости, вышел на пустынную проезжую часть. Расставил в стороны руки с пакетами – мол, вот он я. И когда он повернулся лицом к холму, появилась она.
«Ока» насадила Игоря на кенгурятник, словно бык на рога – замешкавшегося тореадора. Пронеслась с ним до магазина. И расплющила о стену его же родного дома. Перед тем как умереть, Игорь надул, будто обиженный ребенок, окровавленные губы и произнес никому не понятную фразу:
– Это не «Хаммер»…
Глава 11
Егор пришел часов в семь вечера. Макс уже около часа слушал его бред насчет плана по наказанию подлецов. Эх, если б он знал, что одна… Максим посмотрел на настенные часы. Уже двое наказаны, и вряд ли кого теперь посмеют обидеть. Макс смотрел на бывшего шурина с оскалом хищника на лице. Он смотрел на него как на жертву. Потенциальную жертву. На самом деле Егор нравился Максиму. И даже в виду открывшихся кровожадных способностей и ненависти ко всему окружающему его миру, Макс не готов был убить его.
Они уже выпили одну бутылку и принялись за вторую.
– Я убил их всех, – вдруг сказал Бабурин.
Егор поднял помутневший взгляд от плана-схемы будущей мести и усмехнулся:
– Кого?
– Своих родителей, – ответил Максим и выпил наполненную рюмку.
До Егора медленно доходили слова Максима. Его одурманенный алкоголем мозг переваривал услышанное. В его плане-схеме не было ничьих родителей. И уж тем более ни о каких смертях речи не шло.
– Я не совсем уловил. Твои родители ведь погибли в автокатастрофе?
– Да. И я виноват в их смерти.
«Бог ты мой, бедный Максим. После ухода Анжелки совсем плохой стал. Винит себя в смерти родителей. Сейчас начнет слезно вспоминать: если б я тогда не сказал это да слушался родителей, да учился на пятерки, то они никогда не сели бы в оранжевый «Запорожец» и не поехали навстречу пьяному водителю на бешеном «КамАЗе»…» Таких пьяных разговоров Егор наслушался достаточно. Но в основном эти откровения принадлежали подвыпившим девицам, с которыми он знакомился в «Спруте». Единственный молодежный клуб в городе имел свойство притягивать всех придурков из близлежащих населенных пунктов. Только эти излияния души были более приземленные – никаких сожалений по поводу смерти родителей у пьяных подруг не было. Единственное, о чем они жалели, – это о том, что пошли на свидание с Мишкой (а он, подлец, не пришел), а не с Сережкой. Но потом, выпив заказанного Егором пива, они забывали и об этом. Вроде бы не то же самое, но… Но Егор сделал вывод: человек, винящий себя в уже произошедшем, всегда найдет причину, усугубляющую его и без того подавленное состояние. И только выпивка ему поможет. Егор разлил по рюмкам.
