«Если он за мной не придет, — подумалось мисс Шеридан, — я, по крайней мере, проведу ночь в компании настоящей ведьмы».
Как увлекательно–то! Маргарет сжала постукивающие зубы, Бирн пробормотал что–то успокаивающее, держа наготове револьвер. Джен осмотрела единственную комнату на первом этаже, и по ее кивку Бирн впустил девшку в дом. Едва она переступила порог, как детектив захлопнул дверь. Засовы изнутри и снаружи с лязгом вошли в пазы. Мисс Шеридан провела пальцем по засову: брус и скобы были расписаны мерцающими светло–зелеными узорами, которые, как живые, поползли по двери, расцветая сложными переплетениями. Маргарет восторженно охнула.
— Это тебе не над компаньонками издеваться, — усмехнулась ведьма. — Это настоящая магия.
— Я просто такого еще не проходила! — возмутилась девушка, хотя с какой стати ей оправдываться перед каким–то дворецким. — Я тоже когда–нибудь так смогу!
— Не сможешь, — презрительно сказала Джен. — Мистер Лонгсдейл — не такой, как вы, людишки.
— А какой?
Ведьма не ответила. Она остановилась перед небольшим очагом и щелкнула пальцами. Вспыхнул огонь, уютно затрещали дрова, и комната озарилась мягким домашним светом. Маргарет завистливо посопела. Джен пинком подтолкнула к ней кресло.
— Сядь и не отсвечивай. Надеюсь, ты не описаешься от страха.
— Не дождешься, — холодно ответила мисс Шеридан, опускаясь на краешек сиденья. — Мне не семь лет.
— А сколько?
— Семнадцать.
— Врешь! — недоверчиво вскричала ведьма и вылупилась на девушку, как на чудо света.
— Семнадцать, — раздраженно повторила Маргарет. — Что тут такого?
— Да ты же еще вообще младенец! Как ты можешь так выглядеть в семнадцать лет?!
— Мы, люди, в семнадцать уже выглядим нормально, в отличие от… — девушка смолкла, поразмыслила секунду и вкрадчиво спросила: — А тебе сколько лет? А мистеру Лонгсдейлу? Давно ты ему служишь?
— Я ему не служу!
— Да? А что же ты, по–твоему, сейчас делаешь?
Ведьма наклонилась к ней и прошипела:
— Сиди молча, самочка, не то превращу в лягушку!
— А ты можешь? — встрепенулась Маргарет. — Нет, правда можешь?
Джен озадаченно на нее покосилась, пробормотала «Вот же полоумная!» и отступила к окну.
Очаг весело пылал, и в комнате постепенно теплело. Маргарет сняла муфточку, шляпку, расстегнула пальто и сбросила его на спинку кресла, тихо чихнула от пыли. Обиднее всего будет просидеть в этой развалине до утра, потому что никто не придет. За разговором с ведьмой она не услышала, как уехал детектив Бирн. Маргарет никто ничего не говорил с тех пор, как дядя взялся за дело — на тот случай, если маньяк умеет читать мысли. Девушка нервно переплела пальцы. Вообще–то полная неизвестность пугала ее еще больше, чем сумашедший убийца.
— Каково это — быть ведьмой? — спросила Маргарет.
— Что значит — каково? — резко ответила Джен, сверкнув на нее оранжевым блеском в глазах. — Я такой родилась!
— И… и как это? Ну, быть такой… — девушка поискала слово. — Такой… самостоятельной.
— Неплохо. Мне нравится.
«Ага, — с тоской подумала мисс Шеридан, — ходишь куда хочешь, делаешь что хочешь, и никто тебе не указ».
Жизнь очень несправедлива!
— Почему Энджел говорит, что у вас нет души?
— Потому что нет, — сквозь зубы процедила Джен.
— Но в чем разница? Вот, допустим, у меня она есть. И что?
— И ничего. Пока не потеряешь — не поймешь.
Маргарет заинтересованно посмотрела на ведьму. Определенно, это ее задевает. Но почему? Разве она не сильнее человека во всех отношениях? Владеет магией, живет наверняка дольше, всякие твари ей не страшны… в чем тогда дело?
— Что, завидно? — с усмешкой спросила Джен.
— Да, — тихо сказала Маргарет. — Будь я ведьмой, я бы разорвала этого гада в клочья. Сама!
Ведьма снова наклонилась к ней — так низко, что поля ее шляпы бросили тень на лицо Маргарет, долго смотрела ей в лицо совершенно черными глазами и наконец сказала:
— Ну, когда–нибудь, лет через двадцать, если будешь прилежно учиться…
— Хотела бы я быть ведьмой, — прошептала Маргарет.
— Ага, вот с этого они все и начинают, все эти ваши Душители и маньяки. Вс–то им хочется заполучить то, чего вам, людишкам, от природы не положено. Спроси–как у своего ангела, как он стал…
Вдруг Джен замолкла и напряженно замерла. Маргарет оцепенела, вмиг покрывшись холодной испариной. Ведьма повернулась к окну и положила ладонь на пристегнутую к бедру кобуру с револьвером. Ее сюртук распахнулся, и под ним обнаружилась такая плоская мускулистая фигура, что в темноте ведьму и без иллюзий можно было спутать с парнем.
Джен прижалась к стене у окна и чуть–чуть приоткрыла ставень. Маргарет перестала дышать. Снаружи потянуло холодным воздухом, донесся звук размеренных шагов. Ведьма вытащила револьвер и чем–то в нем щелкнула. Шаги замерли. Мисс Шеридан встала и прижала к груди медальон. Сердце тяжело бухало в груди, как колокол.
«Выходи», — вдруг прозвучало в ее голове. Он больше не принуждал ее. Голос просто звучал в ее мозгу, возникая ниоткуда. — «Выходи».
— Он просит меня выйти, — сказала Маргарет.
— Стой где стоишь, — процедила ведьма и дулом револьвера еще немного приоткрыла створку. В темноте снаружи девушка ничего не видела.
— Там двое, — сказала Джен. — Низкорослые и довольно тощие. Это люди.
«Выходи», — потребовал голос.
— Не выйду, — прошептала Маргарет, прижимая к груди медальон. Сердце так часто колотилось, что дышать было трудно; края медальона врезались в кожу.
«Выходи или они умрут».
— Никто не умрет. Здесь нет никого, кроме меня.
«Посмотри в окно».
— Еще чего!
«Освети их. Ты увидишь».
— Освети их… — повторила Маргарет. — Освети тех, кто снаружи!
— Недурная мысль, — кивнула Джен. За окном вспыхнул огненный шар, и озарил двоих: мальчика лет двенадцати и девушку, которой было пятнадцать или шестнадцать.
«Выходи», — повторил голос; Маргарет почудилось, что он стал глуше и отдаленнее. Мальчик поднял руку: огонь блеснул на лезвии ножа. Маргарет испуганно вскрикнула, и вдруг мальчик всадил нож в бок девушки. Она покачнулась, но осталась стоять, а он бил ее ножом механически, как заводная кукла.
— Нет! — Маргарет метнулась к окну. — Прекрати!
Джен перехватила ее одной рукой и прижала к себе; дуло револьвера уставилось в лоб мальчишке.
«Выходи или…»
— Motus! — взвизгнула мисс Шеридан и ткнула пальцем в мальчика. Невидимый кулак ударил его в грудь и отшвырнул ярдов на пять. Мальчишка ударился об остатки изгороди и выронил нож. Тот, потяжелевший от крови, утонул в рыхлом сугробе.
