— Ни черта себе, — пробормотал Бирн, разглядывая коллецию черепов на полке. На них были нанесены метки с подписями «Мышцы», «Кожа», «Хрящи». В стеллаже Кейн нашел и показал комиссару несколько наборов хирургических инструментов. Выкрасив стены в белый, жилец углем писал на них формулы, набрасывал схематичные изображения скелетов, рук, ног, мышечных каркасов. В углу в банке горкой лежали стеклянные глаза, в ящике на окне Бреннон обнаружил набор восковых ушей. Книги же делились на две части — труды по анатомии и физиологии и некие трактаты на латыни и прочих незнакомых комиссару языках.
— Можешь прочесть?
Бирн хмуро уставился на толстый том, который лежал на столике у кресла. Детектив успел проучиться год на юридическом факультете, еще до революции. Может, скудные остатки латыни еще задержались в его памяти?
— Что–то про смерть. Мертвые… Necromorphia… мертвые формы… или изменения мертвых?
— Ясно. Вот мы и нашли его гнездышко.
— Кто это такой? — голос управляющего взмыл к вершинам дисканта. — Он преступник? Убийца?
— А вам он как представился?
— Химик, — домоправитель облизнул губы. — Он работал в университете. Каждый день ходил на службу, платил исправно. Я не думал, что он тут устроит это!
— Он именно на это надеялся, — уверил его Бреннон. — Опишите этого Марка Стилтона.
— Э… ну…
— Живей! — прикрикнул комиссар. — Вы что, ни разу не видели вашего же жильца в лицо?!
— Ну оно… оно такое… такое незапоминающееся. Такое… — управляющий задумался. — Сам–то он маленький, худой, словно ребенок в мужском костюме. Руки такие маленькие… волосы вроде каштановые, с поседью… ну темные, по крайней мере. Глаза… глаза… гм…
— Один? Два? — насмешливо уточнил Бирн. Домоправитель испуганно покосился на его шрам:
— Два! Два! Но вот остальное… лет ему, может, сорок, а может — пятьдесят. Ну за тридцать пять точно. Голос… — тут управляющий глубоко задумался. Бреннон, хоть и мечтал врезать ему по башке, чтоб думалось быстрей, молча ждал. — А я и не помню, чтоб он разговаривал–то…
— Но вы с ним как–то общались?
— Как–то да, но… — управляющий наморщил лоб. В дверях появился Келли.
— Сэр, вас там внизу спрашивает джентльмен из кафе. Ну, который второй такой…
— Вытряси из него что–нибудь осмысленное, — велел Бирну комиссар и заспешил вниз по лестнице.
Редферн ждал в прихожей. Полицейские не пустили его ни в квартиру, ни в кабинет управляющего, и, что закономерно, пироман был раздражен и злобен.
— Какого черта вы тут делаете? — зашипел он на комиссара.
— Я тут работаю.
— Вам заняться больше нечем? Маргарет похитили несколько часов назад, и раньше ему этого хватало для убийства.
— Мы нашли его квартиру. Снимал ее под именем Марка Стилтона.
— О!
В возгласе пиромана смешались удовлетворение и почему–то — радость, хотя ему чего радоваться? Он жадно уставился на Бреннона этим своим изучающим пристальным взглядом, но комиссар польстил себе тем, что на физиономии Редферна отразился не только интерес, но и уважение.
— Я хочу, чтобы вы осмотрели его квартиру. В ней полно всякой хрени…
— Найдете консультанта — и будете ему приказывать, — оборвал его Редферн. — Я тоже кое–что нашел. Точнее, найду, — и достал из кармана руку. На длинной цепочке покачивался амулет, похожий на лодочку, с ампулой в центре и зеленым кристаллом–наконечником спереди.
* * *
— Ч… чего? — оторопело пролепетала Маргарет, неверяще уставившись на консультанта. — Чего вы начнете?
— Умирать, — повторил Лонгсдейл. — Меня нельзя убить, но, когда пса нет рядом слишком долго, начинается умирание. Кома.
— Н-но почему? — прошептала мисс Шеридан и сжала его руку: консультант дрожал. Большая ладонь едва поместилась в ее руках, но сейчас он казался не сильнее чахоточного больного.
— Не знаю, — ответил он. — Я не успел рассказать вашему дяде… Он обещал мне узнать… узнать… — его голова склонилась на грудь, и рука обмякла. Внутри Маргарет что–то екнуло. Она даже не задумалась, сколько сил он потратил на ее защиту. Но она же не знала!
— Ох, пожалуйста, — девушка обняла его, усадила, положила его голову себе на плечо. — Пожалуйста, мистер Лонгсдейл! Простите, я ведь не знала…
Его веки тяжело приподнялись, и Маргарет съежилась. Взгляд консультанта был напряженным и остановившимся, как у куклы.
— Зачем вы так защищали меня? — горестно сказала девушка. — Если бы вы предупредили, я бы сама… я бы придумала что–нибудь!
— Так надо, — после долгой паузы проронил Лонгсдейл. — Я должен.
— Что должен? Кому?
— Должен защищать. Вы человек, и я должен вас защитить.
— А вы? — замерев, выдавила девушка. — Вы разве не человек?
— Я не знаю, — медленно произнес Лонгсдейл. Его глаза снова закрылись. Маргарет, переборола дрожь и приложила ладонь к его лбу. Он был холодным и липким от испарины, под бледной кожей проступила голубоватая сетка вен. Девушка шмыгнула носом и сглотнула слезы. Ей не хватит сил, чтобы поднять консультанта на ноги и увести. Но нельзя же сидеть и ничего не делать!
— Уходите, — вдруг тихо сказал Лонгсдейл. — Поторопитесь, пока маньяк не вернулся.
— Я не могу бросить вас здесь!
— Почему?
— Потому что, — процедила девушка. Она подобрала шаль, отряхнула, свернула и подложила консультанту под голову. — Я найду вашу собаку. Вы можете определить, где она?
— Здесь, — помолчав, ответил Лонгсдейл. — Где–то в этом здании или рядом. Но как вы его найдете?
— А что, на кличку он не отзывается?
— У него нет…
— Могли бы и придумать за столько лет, — девушка встала и осторожно подобралась поближе к лежащему в камере телу. — А он никак не сможет нам помочь?
От удивления консультант даже приподнялся на локте и недоверчиво спросил:
— Вы хотите его допрашивать?
— Ну… — Маргарет прикусила губу. — Честно говоря, если он хоть что–нибудь помнит, то это самый простой способ вернуть вам пса.
Девушка наклонилась и потормошила человека за плечо. Выглядел он ужасно, но все еще дышал.
— Нет, — вдруг сказал консультант; Маргарет обернулась. Он привстал, опираясь на стену, и чутко к чему–то прислушивался. — Сюда идут. Уходите, немедленно!
— Но вы… как же вы…
Консультант поднялся.
— Не беспокойтесь. Они не смогут меня повредить.
— Но… — Маргарет хотела сказать, что им уже это удалось, но Лонгсдейл схватил ее за локоть, прошипел «Живо!» и толкнул к лестнице, ведущей в широкий коридор.
