Я не знаю, как про это всё рассказывать и, наверное, долго думаю, прежде, чем найти подходящие слова, потому что он, немного подождав, добавляет:
— Мне Алла служебку прислала.
Не удивлена.
— Пишет, что ты поконфликтовала с Марией. Это правда?
— Нет, — говорю я.
— Расскажешь, что случилось?
Вздохнув и преодолев неловкость, делюсь с ним произошедшими событиями и впечатлениями. Стараюсь быть максимально объективной. Он внимательно выслушивает меня, не перебивает.
— Ясно, — говорит он.
— Ты мне не веришь?
— Почему? Верю. И я рад, что ты надела платье и серьги, что я тебе подарил. Ты прекрасно выглядишь. Приятно смотреть.
— Спасибо…
— Ну, смотри, Наташ. Я с Аллой очень давно работаю и, могу тебе честно сказать, что очень ценю её, как сотрудника. Ну, просто могу на неё положиться. При этом прекрасно понимаю, что ей не понравилось то, что я взял тебя на работу, и она вполне в состоянии на этом основании сильно очернять твою деятельность в компании.
— Руслан, мне надо понять, кому я подчиняюсь.
— Ты — мой секретарь. Моя помощница. Так же, как и Маша.
— То есть, Маша — не мой руководитель, правильно?
— Правильно.
— Я должна делать то, что она мне говорит?
— А вот это сложный вопрос, Наташ. Если говорить о фронте работ, то конечно. Она в курсе множества вещей, которые касаются непосредственно взаимодействия с оптовыми клиентами, партнёрами и так далее. И кто, как не она, научит тебя тому, что нужно делать?
— Но она общается со мной…
Он жестом останавливает меня:
— Я понимаю, Наташ. Я тебя услышал. Обязательно с ними обеими сегодня поговорю.
— Спасибо.
— Но при этом Маша тебе именно коллега. Не руководитель. А вот Алла да, в моё отсутствие она может загружать тебя работой. Просто относись к этой работе ответственно, но легче. Окей?
— Это как?
— Ты не ходишь под угрозой увольнения. Я тебя осознанно взял на работу. Я действительно считаю, что нагрузка для одной Маши слишком большая. У нас очень много входящих звонков, мы расширяемся, появляются новые клиенты, посредники и партнёры. Ты не переживай, я с ними обеими сегодня же пообщаюсь и, думаю, вопрос с этим вашим недопониманием будет снят.
— Я очень на это надеюсь.
— Ты подумала о том, что я тебе предложил?
Кусаю губу. Смотрю в сторону, собираюсь с ответом. Не знаю, как сказать так, чтобы его не обидеть.
— Подумала.
— И что решила?
— Давай чуть попозже это обсудим? — я умоляюще смотрю на него. — Мне очень хочется видеть тебя чаще, правда. Но… мама болеет и я бы…
Я умолкаю, подбирая слова.
— Что? — спрашивает он.
— Ты и так очень потратился на меня.
— Наташ, это не вопрос финансов.
— А какой это вопрос?
— Я тоже хочу чаще тебя видеть. И, как ты понимаешь, на работе я не могу с тобой общаться так, как хотел бы. Наши отношения не должны мешать бизнесу.
— Я понимаю.
— Ты всё же ещё подумай, ладно? Просто я надеялся, что мы сегодня съездим, посмотрим первые две квартиры и может быть тебе что-то понравится из них.
Звучит, конечно, безумно заманчиво… Но при этом я думаю о том, что даже не знаю, как это всё объяснить маме.
— Руслан…. Хорошо, я подумаю.
— Окей. Ладно, Наташ, у меня работы полно, ты иди пока продолжай то, что делала, это важно. Это не так срочно, как сказала тебе Маша, но желательно сделать сегодня.
— Хорошо, — вставая, говорю я.
— Предлагаю попозже пообедать вместе. Ты как?
— С удовольствием, Руслан, — улыбнувшись, говорю я.
— Хорошо, — улыбается он в ответ. — Иди.
И действительно, после того, как Маша выходит из кабинета, её отношение ко мне заметно меняется. Во-первых, она нормально, вежливо общается, а, во-вторых, перестаёт командовать. Человека будто подменили. Пять минут отсутствовала, а вернулась совсем другой. Только вот она явно расстроена и мне её даже жалко становится в какой-то момент. Как я понимаю, ей очень нравится Руслан и, разговор с ним — явно по поводу меня — она восприняла близко к сердцу. То и дело вздыхает, сидит теперь за своим столом немного ссутулясь, в общем, не знаю, специально или нет, но демонстрирует подавленность. Вторую папку с моего стола она забирает со словами:
— У тебя и так полно работы, давай я это сама сделаю. Ты молодец, что справилась с входящими письмами.
— Да ладно тебе, — говорю я. — Ничего особенно сложного.
Уж не знаю, что ей там сказал Руслан, но перемену в её общении со мной не заметил бы только слепой и глухой. Если это будет действовать и дальше, то здесь вполне можно будет нормально работать, без конфликтов.
Правда, общением это всё-таки назвать сложно. В основном, мы изредка просто перекидываемся парой-тройкой слов по работе, ещё реже я задаю вопросы, чтобы ненароком не накосячить. Например, спрашиваю, как назвать папку, которую утром я обозначила цифрой "1". И Маша неохотно, но вежливо помогает мне.
Чуть позже она немного расслабляется, оттаивает и объясняет мне, как отвечать на входящие звонки, как писать служебки, что говорить тем, кто просит к телефону Руслана, в то время, когда его нет, и так далее и тому подобное. В общем, без всякого снобизма и бабовщины, совершенно нормально вводит меня в курс моих обязанностей.
Когда наступает время обеда, Руслан выходит из кабинета и открыто, при Маше, глядя на меня, произносит:
— Заканчивай, я тебя жду.
— А можно я доделаю эту работу? — кивнув на ноутбук, спрашиваю я. — Мне совсем немножко осталось.
Я почти справилась с этой кипой документов, осталась всего пара листов.
— Позже доделаешь, — говорит Руслан. — Пойдём поедим.
Маша смотрит на меня с плохо скрываемой завистью. Выглядит сейчас, при всей своей ухоженности, как побитая собака. Затем утыкается в монитор и принимается активно печатать. Чересчур активно, как по мне.
— Маш, — говорит ей Руслан. — Время обеда. Сделай перерыв.
— Хорошо, Руслан Львович, — повернувшись к нему, понуро отвечает она. — Вы сейчас в "Борщец"?
— Нет, в другое заведение. Нам с Наташей надо обсудить ряд вопросов.
Мы выходим в коридор и направляемся к лифту. Руслан нажимает кнопку и внимательно на меня смотрит.
— Что? — обеспокоенно спрашиваю я.
И тут же, совершенно машинально, поправляю волосы, а затем оправляю платье. Думаю о том, что может как-то не так выгляжу.
