Жаль, огнестрельного оружия нет. Только луки, копья и мечи. А в ближний бой с шиагами лучше не вступать. Узнать бы, сколько их и на каком они сейчас уровне развития. Но Магнус о шиагах не знал ничего.
— Не люблю шататься по лесам, — признался он, ведя меня по дорожке между пышных цветущих кустов, и виновато улыбнулся.
На его щеках появились ямочки, совсем как у Валидола. Глаза тоже были синими, но из-за светлых ресниц и бровей казались не такими яркими, как у моего мужа. Волосы, выгоревшие на концах до белизны, он носил распущенными, и они слегка завивались. Красивый. Молодой. Пожалуй, более утонченный, чем Валд: мягкая линия губ, пухлых и нежных, как у девушки, приятная открытая улыбка, гибкое, стройное тело — ростом он был лишь немногим выше меня, но бицепсы под синей, в цвет глаз, рубашкой заметно бугрились.
Мы гуляли по внутреннему дворику пирамиды, среди буйной зелени, где по аккуратным дорожкам важно ходили яркие птицы, названия которых я не знала, а на скамейках в тени отдыхали беременные женщины. Их почему-то в замке было очень много. А может, мне так казалось после строгих квот на деторождение, принятых на Обители-три. Наша семья с тремя детьми была скорее исключением. За рождение брата родителям пришлось уплатить налог, который покрыл бы стоимость новой машины. Когда-то, еще до начала войны, я тоже мечтала о семье. Вернее, оно само как-то думалось, что так и будет. Муж, дети, спокойное счастье. Кто-то близкий рядом. Тот, о ком можно заботиться. Те, кому нужна моя любовь. После смерти Риты и родителей Кир превратился в ежика, сворачивающегося в колючий клубок, как только протянешь к нему руку. Брат оттаял лишь когда поступил в военное училище. Наверное, там он нашел для себя какое-то подобие семьи. Кир приезжал ко мне на каникулы — в квартиру, которую нам, как беженцам, выделил Космосоюз, и иногда нам было весело вместе. Но тени погибших родных всегда стояли рядом.
Я пыталась встречаться с парнями и пару раз даже была в отношениях, но как-то не сложилось. Может, из-за моей наивной влюбленности во Влада Увейро, а может, мне просто было некогда — я училась и работала, чтобы обеспечить себя и Кира. В Космосоюзе грянул кризис, цены взлетели, и экспедиция на «Арго» подвернулась очень кстати — там давали аванс восемьдесят процентов от двухлетнего заработка. Хватило, чтобы обеспечить брата на время моего отсутствия и отложить про запас на все его обучение.
Магнус прошептал что-то мне на ухо, и я вздрогнула, возвращаясь в реальность.
— Что? — переспросила я.
— Со мной тебе было бы лучше, — повторил он и провел пальцем по внутренней стороне моей ладони. — В твоих прекрасных глазах горечь и печаль, Валд не сделал тебя счастливой. Он не способен понять, какая особенная девушка ему досталась. А я бы обращался с тобой как с редким сокровищем.
— Спрятал бы в сундук и никому не показывал? — уточнила я.
Магнус на мгновение смешался, а я прикусила язык. Пылкий романтичный юноша, незачем его шпынять.
— Я бы не позволил гнать свою будущую жену голой через храм, — резко сказал он.
Вряд ли Валидол знал, что церемония будет такой. Он явно был зол тогда.
— А что наверху башни? — спросила я, щурясь и глядя в небо.
— Шар богини, — ответил Магнус. — Хочешь посмотреть на него вблизи? Туда никого не пускают, но я могу тебя провести.
Шар походил на огромный бриллиант и сейчас сверкал так, что глазам было больно. Он держался на верху пирамиды на блестящих белых опорах, и на них я бы тоже взглянула. Снова олимпиум? Интересно, где останки настоящего Ковчега? Судя по карте, которую я успела увидеть на «Арго», Ковчег упал во внутреннее море неподалеку от места, куда меня забросили. Должно было что-то остаться или же варвары растащили его по кускам?
Магнус глянул поверх моего плеча и, взяв меня за локоть, быстро потянул по дорожке, сворачивающей за кусты.
— Пойдем прямо сейчас, — сказал он, уводя меня к лестнице.
— Ладно, — согласилась я, идя за ним и путаясь в длинной юбке.
Его поспешность выглядела немного странной, будто мы от кого-то убегаем. Магнус взял меня за руку и повел вверх по белым ступеням.
— Куда мы так спешим? — все же спросила я.
— Сейчас все заняты работой, — ответил Магнус, — наверху никого нет. Вообще-то туда нельзя. Но для тебя — все что угодно, милая Эва.
Он вдруг остановился, и я налетела на него. Он обхватил меня за талию, удержав от падения, и не дал отстраниться.
— Валд не хотел на тебе жениться, ты знала? — спросил он, заглядывая мне в глаза.
— Вот как? — Я тем более не хотела.
— Его вынудили.
— Ну ничего, — сказала я. — Стерпится — слюбится.
Магнус посмотрел на меня с легким удивлением и, отстранившись, предложил руку, но я пошла, держась другого края лестницы. Так, вместе, но поодаль, мы поднялись на четвертый уровень пирамиды.
— Сюда, — позвал Магнус, открывая одну из дверей ключом.
— Это комната? — спросила я. — Нам ведь наверх, к шару.
— Туда можно попасть только из покоев капитана, — ответил Магнус, отодвигаясь в сторону и освобождая мне проход, — либо через балкон и оттуда по стене. Есть одно место, где сможет забраться даже женщина.
Я задержалась на пороге. Стол, кресло, широкая смятая постель. На столе — два бокала с недопитым вином, на полу — скомканные вещи.
— Это твоя спальня? — спросила я.
— Да, — кивнул Магнус. — Проходи. Выйдем на балкон и поднимемся к шару. Ты же хотела посмотреть на него.
— Хотела, — подтвердила я, но все же не спешила переступать порог.
В синих глазах Магнуса промелькнуло раздражение, но он тут же кротко улыбнулся.
— Мы теперь родственники. Ты — жена моего брата. И в твоем визите нет ничего неприличного. Из моей спальни — удобный выход на балкон. Я часто пользуюсь окном вместо двери, чтобы не сталкиваться на лестницах с матушкой, когда возвращаюсь поздно…
Кивнув, я переступила порог. Дверь за мной захлопнулась, и ключ повернулся в замке.
Покосившись на Магнуса, я сразу направилась к окну, которое действительно было большим — до самого пола, как стеклянная дверь. Переступив скомканные вещи, где мелькнуло что-то явно женское, отодвинула щеколду и дернула ручку, но дверь не поддалась. Я обернулась, вопросительно посмотрела на Магнуса, который не спеша разливал вино по бокалам.
— Хочешь? — спросил он.
— Из них уже пили, — заметила я.
Магнус кивнул, посмотрел на меня с усмешкой, искривившей губы.
— Я тоже предпочитаю пить из чистых бокалов, — произнес он. — Пользоваться новыми вещами, которые до меня никто не брал.
Он подошел ближе с бокалом в руке, сделал глоток. Синие глаза смотрели цепко и твердо, куда только девалась его робость?
