Бен-Гурион читал Тору, когда его секретарь зашёл к нему, чтобы зачитать телеграмму министра иностранных дел. Не отвлекаясь от чтения, Бен-Гурион выслушал сообщение и невозмутимо ответил: «Но этот голос стоит многого».
Шарет оказался прав, предсказывая ооновское единодушие. 10 декабря Генеральная Ассамблея приняла резолюцию, подтверждающую решение двухлетней давности: переход Иерусалима и его окрестностей под международный контроль. Бен-Гуриона это не смутило – его неожиданным союзником без заключения каких-либо соглашений о партнёрстве стала Иордания: ведь, согласно принятой резолюции, королю вежливо предлагалось ретироваться из Восточного Иерусалима. Бен-Гурион перешёл в наступление.
На следующий день на заседании кабинета министров Бен-Гурион поставил вопрос о переносе столицы Израиля в Иерусалим. Представители религиозного блока встретили это предложение с воодушевлением, но министры-однопартийцы, опасаясь международной изоляции, его не поддержали. У Шарета не выдержали нервы. Протестуя против решения, как ему казалось, губительного для Израиля, он телеграфировал премьеру о своей отставке.
Бен-Гурион привык действовать стремительно, не считаясь ни с чьим мнением, и нередко демонстрировал замашки диктатора, если оказывался в меньшинстве. Так он поступил и на этот раз. Он не сообщил министрам о телеграмме Шарета, отклонил его заявление об отставке и обратился к Кнессету с речью, в которой заявил, что в Тель-Авиве правительство находилось временно, на период войны: «У еврейского государства нет и не будет другой столицы, кроме Вечного города Иерусалима. «…» Едва завершились бои, мы начали переводить правительство в Иерусалим. «…»Теперь ничто не мешает тому, чтобы и Кнессет перебрался в Иерусалим, в связи с чем мы просим вас принять соответствующее решение».
13 декабря Кнессет принял резолюцию о переезде в Иерусалим, вызвавшую на Израиль громы и молнии. Негодовали католические страны и Ватикан, но Бен-Гурион был непоколебим. Если уж он принял решение, то действовал напролом, не обращая внимания на летящие в него стрелы, вовсю используя не раз приносившую успех тактику свершившегося факта. На этот раз его расчёт оказался верным. Католический мир бушевал и гневался несколько дней, пока грузовики перевозили в Иерусалим имущество Кнессета и правительства, а затем сбавил риторику – на Корейском полуострове надвигались события, грозящие перерасти в новую мировую войну. Через месяц, когда поутихла волна возмущений, 23 января 1950 года, Кнессет провозгласил Иерусалим столицей Израиля.
Через много лет Бен-Гурион так пояснил Бар-Зохару своё решение бросить вызов ООН: «Почему я решил, что это нам удастся? Прежде всего, я знал, что у нас есть союзник – Трансиордания. И если ИМ позволили остаться в Иерусалиме, то почему должны запретить НАМ? Трансиордания никому не позволила выставить её из Иерусалима; следовательно, никто не сможет и нас заставить это сделать. «…» Я был твёрдо убеждён, что все предостережения, которые делала ООН, не больше чем пустые слова».
Так невольно король Иордании помог Бен-Гуриону выиграть битву за Западный Иерусалим.
Общая позиция по Иерусалиму сблизила позиции Израиля и Иордании. В день, когда Кнессет принял решение о переносе столицы в Иерусалим и переезде туда правительственных и государственных учреждений, в Аммане состоялись секретные израильско-иорданские переговоры о заключении мирного соглашения и взаимном признании границ. Подписывая документ о намерениях, король Абдалла ибн Хусейн обмолвился: «Я не единственный хозяин в своём доме, и мне нужно на это получить согласие британского представителя в Иордании».
Согласие получено не было. Опасаясь вовлечения Израиля в орбиту советской внешней политики и преследуя собственные геополитические интересы на Ближнем Востоке, Англия воспрепятствовала проведению мирных переговоров и подписанию мирного соглашения. Англия – вот кто виновник того, что палестинский вопрос и поныне остаётся головной болью мирового сообщества! Сорванное соглашение о взаимном признании границ привело к длительному арабо-израильскому территориальному конфликту, которого бы не было, если бы стороны достигли договорённости в декабре 1949 года. Ближневосточный мир был как никогда близок!
В октябре 1950-го секретные переговоры с Иорданией возобновились. Но Лондон упрямо отказывался признать государство Израиль (это было сделало лишь 27 апреля 1950 года, когда дальнейшее упирательство уже граничило с глупостью) и препятствовал заключению соглашения. В доверительном разговоре со своими сотрудниками Бен-Гурион вынужден был признать, что мира не будет, пока этого не захочет Великобритания, и пояснил, что король полностью зависит от Лондона: «Арабский легион входит в состав британской армии, и Абдалла находится на содержании Англии».
Абдалле желание заключить мир стоило жизни. 20 июля 1951 года король Иордании был убит в Восточном Иерусалиме при выходе из мечети Эль-Акса фанатичным поклонником муфтия. Но действовал ли убийца в одиночку, как утверждало следствие, быстро закончившееся? Причастна ли Великобритания к убийству короля, склоняющегося к заключению мира с Израилем? Знала ли о готовящемся покушении британская разведка? Был ли убийца секретным агентом «Интеллидженс сервис»?
Ответы на эти вопросы получены будут не скоро. Исповедуя принцип, провозглашённый в 1856 году премьер-министром Палмерстоном («У нас нет ни вечных союзников, ни постоянных врагов, а есть лишь постоянные и вечные интересы, которые мы должны защищать»), правительство Великобритании на долгие десятилетия засекретило документы, постыдные для британской короны.
Много удивительных открытий ожидает наших потомков, когда уйдут поколения, заинтересованные в сокрытии архивов и зловещих тайн, к которым причастны их прадеды. Бенджамин Дизраэли, 40-й и 42-й премьер-министр Великобритании (в 1868 и 1874-80 годах), стал автором неумирающего афоризма, касающегося историй всех государств и народов: «Если помнить выгодно, никто не будет забыт».
Человечество помнит то, что ему выгодно. Общественная мораль такова, что о многом содеянном в прошедшие века выгоднее забыть – или упоминать весьма скупо. Английские политики и общественные деятели «забыли», что Великобритания воспрепятствовала в 1949 году заключению мирного договора между Иорданией и Израилем, и в результате в последующие годы отношения между соседями омрачились двумя войнами, в 1967 и 1973-м. Шестидневной войны, по итогам которой Восточный Иерусалим перешёл под контроль государства Израиль, не было бы – если бы не имперская политика Великобритании.
Мирный договор между Иорданией и Израилем был подписан лишь в 1982 году. Но за два года до его подписания, 30 июля 1980 года, Кнессет принял «Закон об Иерусалиме», объявивший город, бывший ещё в XI веке до н. э. столицей Израильского царства, единой и неделимой столицей Израиля. Статус Восточного Иерусалима оспаривается арабами и является предметом будущих израильско-палестинских мирных переговоров, которые состоятся рано или поздно. Но хотя позиции сторон ныне противоположные, суверенитет Израиля над Западным Иерусалимом международным сообществом сомнению не подвергается. Это заслуга Бен-Гуриона, проявившего в 1949 году мудрость, твёрдость, выдержку и хладнокровие, не поддавшегося панике и давлению.
