Но главное – охранник ни в чем не нарушил инструкцию. Теперь ему следовало аккуратно закрыть входную дверь, записать в журнале о сработавшей сигнализации и спокойно дожидаться окончания смены.
– Понавозят всех этих животных-скотин со всего света… а мне потом отвечать! – пробурчал секьюрити, закрыл дверь и отправился в служебный корпус.
Блеклые фонари ровно подсвечивали прямые дорожки, посыпанные песком, аккуратно подстриженные кусты, влажную металлочерепицу крыш и темные вольеры. Неожиданно в клетке с пятнистыми гиенами произошло странное шевеление. Животные, которые еще несколько минут назад не подавали никаких признаков беспокойства, теперь тревожно задергались, заметались по клетке и жалобно заскулили. Следом за гиенами подали голос волки – их вольера стояла рядом. Жутковатый протяжный вой пронесся над зоопарком. Истошно заржали пони, испуганно взвизгнули шимпанзе, и даже африканский слон нервно затрубил в своем домике.
Но больше всех почему-то бесновались крупные кошки. Африканский лев рычал на весь зоопарк, словно безумный. Молодые бенгальские тигры бросались на прутья вольеры с такой силой, будто бы их подталкивали сзади раскаленным железом. Черная пантера залезла на обрубок ствола и тревожно забила хвостом.
– Боже, что это с ними такое? – охранник испуганно посмотрел на клетки с беснующимися зверями, неуютно поежился и невольно ускорил шаг к своей будочке.
Спустя какую-то минуту бесновался уже весь зоопарк. Кошмарная какофония неслась над темными кронами деревьев. Казалось, еще чуть-чуть – и обезумевшие звери сломают клетки, чтобы выбраться на волю. От визга, скуления и рыка хотелось бежать как можно дальше.
Секьюрити растерялся окончательно. По логике, о неожиданном психозе в вольерах следовало немедленно доложить начальнику режима. Неизвестно, какая причина заставила зверей бесноваться, и уж никто не мог объяснить, чем все это может закончиться. Однако вскоре рычанье, поскуливание и визги стихли так же неожиданно, как и начались.
Небо над зоопарком почти посветлело, до конца смены оставалось всего двадцать минут, да и начальник режима очень не любил, когда его тревожили в такое время. А главное, самому охраннику не очень-то хотелось фиксировать ЧП именно на своей смене. Если что-то и произойдет – то пусть разбирается напарник. А там, глядишь, и начальник режима появится, и специалисты-зоологи… Вот пусть они и разбираются, что к чему.
Он вновь уселся за ноутбук, однако продолжать игру почему-то не хотелось. Угрожающий шелест, слышанный в карантине, до сих пор звучал в ушах. Да и зрительная память очень некстати зафиксировала странный, словно человеческий глаз, на какое-то мгновение сверкнувший в слепом свете фонаря на темном полу. Теперь охранник и сам верил, что это, скорее всего, была не галлюцинация.
– Нет, все-таки надо работу менять, – вздохнул секьюрити, захлопнув крышку ноутбука. – А то скоро с этими тварями крыша окончательно поедет…
Глава 3
– Значит, когда вы вошли, клетка уже валялась на полу? – Суровцев смотрел на охранника цепким следовательским взглядом.
– Да, как раз между столом и холодильником, вот тут, и была почему-то перевернута на бок. Я еще невольно подумал: неужели вы или ваша лаборантка могли так ее бросить? – Секьюрити выглядел явно сконфуженным, хотя никакой особой вины за собой не ощущал.
– Ничего подозрительного не заметили? – Мефодий Николаевич внимательно осмотрел засовчик снаружи клетки, несколько раз им пощелкал и заметно помрачнел.
– Я уже говорил: когда стоял за окном, слышал какой-то странный шелест… Негромкий, но, знаете ли, неприятный такой, угрожающий. Потом, когда уже в самом помещении фонарем посветил, смотрю – глаз в темноте горит, жуткий, синеватый, словно человеческий… И не мигает! И тут же исчез. Потом – какой-то писк, словно микрофон зафонил. Потом все пропало. Я, конечно, подумал, что это галлюцинация или нечто подобное… Нет, честно: я не виноват! Откуда я знал, что у вас тут какое-то животное в клетке?!
– Последний вопрос: когда вы зашли в карантинный корпус, дверь изнутри не закрыли?
– Нет. По инструкции я всегда должен оставлять дверь открытой, – охранник честно округлил глаза. – Вы же сами знаете: а если в карантине животное взбесится и внезапно нападет на меня – как я тогда выберусь?
– Поня-атно…
Суровцев жестом отпустил охранника и уселся на подоконник. Картина складывалась вполне однозначная. Никакой вины охранника в исчезновении афганской крысы и быть не могло: он действовал согласно служебным инструкциям. Другое дело, что подлая тварь оказалась куда умнее, чем можно было предположить. Сперва грызун каким-то непостижимым образом раскачал клетку, стоящую на столе. Или носился, как сумасшедший, по замкнутому пространству, или просто тупо тыкал передними лапками и мордой в один и тот же железный прутик. Как следствие, клетка свалилась на пол, после чего от удара сработала сигнализация. Открыть клетку изнутри было невозможно, однако умная крыса, несомненно, догадалась, что от удара о пол хлипкий засовчик может отскочить. Так оно, видимо, и произошло. И уж если крыса догадалась свалить клетку на пол, то ее сообразительности вполне хватило, чтобы улизнуть из карантинного корпуса аккурат в тот момент, когда туда наведался секьюрити.
Но почему в вольерах произошла такая жуткая паника? Если верить охраннику, сразу после бегства Rattus Pushtunus не на шутку всполошились даже крупные кошачьи, что ранним утром случается крайне редко… Кто-кто, а Мефодий Николаевич железно знал, что эти животные обычно чутко реагируют на любую опасность, которая человеку может показаться незначительной и не заслуживающей особого внимания. Неужели всему виной – сбежавшая афганская крыса?
– И что теперь всем нам делать? – лаборантка Лида печально взглянула на Суровцева.
– По логике, Rattus Pushtunus следует отыскать, приласкать, посадить в клетку и расспросить, каким образом она удрала. Ну, и о причинах бегства, конечно же…
– Но как же ее изловить?
– Как, как… «Силою данного мне природой ума», – процитировал Мефодий Николаевич. – Читай Достоевского, Лида, сейчас это модно. Если природа одарила нас большим интеллектом, победим мы. Если Rattus Pushtunus – выиграет она.
– Уж если у этой твари хватило интеллекта обмануть и охранника, и инструкции, и даже сигнализацию, то наверняка хватит ума удрать отсюда куда подальше! – Лаборантка упрямо поджала губы.
Мефодий Николаевич показательно проигнорировал реплику.
– Итак, небольшая задачка для выпускницы столичного биофака. Дано: из зоопарка сбежало небольшое по размерам, но весьма редкое животное, отличающееся подлым умом и почти человеческой сообразительностью, – произнес он голосом университетского преподавателя. – Уйти далеко она не могла: незнакомое неисследованное место, огромный мегаполис со всеми сопутствующими опасностями. Задача: животное следует изловить и вернуть, не причинив ему никакого вреда. Какие будут предложения?
