От брула Тёмный отказывается, скромненько остаётся ждать в прихожей. Вместе с Диной мы упаковываем Мариселу в штанишки и кофточку с аппликациями в виде маленьких ошаррят, мягкие кроссовочки и курточку. Шапочку кладу в аэроколяску — без неё вечером уже не погуляешь.
Ботильоны приходится сменить на удобные балетки, а клатч на объёмную сумку со множеством кармашков: для бутылочек, для подгузников, для лекарств и ещё тысячи и одной вещи, которые могут неожиданно понадобиться моей принцессе.
— Всё, мы готовы, — бодро сообщаю я, когда мы выходим к Тёмному.
Оторвавшись от экрана сейта, Ксанор суёт его в карман джинсов, перебрасывается парой слов с Диной, здоровается с «мелочью», которая уже успела забыть большого сероглазого дядю и теперь резко начинает его стесняться, затихает в коляске.
— Явно пошла не в маму, — шутливо отмечает Хорос.
— Ты просто плохо её знаешь, — улыбаюсь в ответ. — Нас обеих. Сейчас как освоится, как вспомнит тебя…
Мы заходим в лифт, и Тёмный на миг подаётся ко мне:
— Но надеюсь узнать тебя поближе, Эления. Вас обеих.
Я не успеваю ничего ответить, потому что высший, коснувшись сенсорной панели лифта у меня за спиной, чтобы тот доставил нас наверх, продолжает:
— В парке мы этим и займёмся. Как ты, Ленни, вообще относишься к вредной уличной еде? Я голоден как зверь.
Не знаю, как ему это удаётся, но до «Фантастических миров» мы добираемся минут за двадцать. Лита осваивается очень быстро и начинает лепетать на весь аэрокар, выражаясь на одном ей понятном языке.
— И как это вообще можно расшифровать?
— Никак, — улыбаюсь я. — Но она любит, когда её слушают и что-нибудь ей отвечают. Правда, куклёныш?
Легонько щёлкаю малышку по носу, а Лита в ответ принимается болтать ещё громче, улыбается и даже хлопает в ладоши. Она явно очень довольна этой спонтанной вылазкой за город.
— Ты совершенно непонятное существо, мелочь, — заявляет малышке Тёмный, бросая на неё взгляд из зеркала заднего вида.
Ему она тоже отвечает, а потом от щедроты своей маленькой души протягивает высшему куклу.
— Спасибо, мелочь, но дядя Ксанор в куклы не играет, — он на миг оборачивается, а потом начинает снижаться.
Правда, что ли? Не играет?
Свою иронию я оставляю при себе. Сегодня Ксанор просто образцовый бойфренд, пусть пока таким и остаётся. Не буду портить момент. Подозреваю, что это благоденствие продолжится, пока ему не надоест этот образ или не наскучит игра, которую он затеял. В неожиданное преображение Тёмного я не верю.
Когда прилетаем, на землю уже опускаются сумерки, но в парке развлечений, кажется, будто их не существует. Здесь столько огней! Столько света, шума, визга и смеха. Даже несмотря на то, что это начало рабочей недели. Даже боюсь представить, что здесь творится на выходных… А летом?!
В очереди мы не задерживаемся. Мы её просто обходим стороной, потому что для Тёмных не существует очередей. Ну а Тёмные вроде Хоросов наверняка даже не знают, что означает это слово.
Я надеваю солнцезащитные очки с дымчатыми стёклами на пол лица и перекидываю на плечи волосы. Здесь нет журналистов, зато куча народа с сейтами. Вдруг в этой куче обнаружится какая-нибудь фанатка Ксанора Хороса, которая решит нас сфотографировать, а потом выложит фото в сеть? Как говорится, бережёного высшие силы берегут. Вот и пусть нас с Литой оберегают.
От всяких напастей.
— Очки? — заламывает бровь Тёмный.
— Когда вокруг столько огней, у меня начинают слезиться глаза, — моментально нахожусь я с ответом и махаю рукой в сторону выкрашенного в яркие цвета киоска, к которому ведёт широкая мощёная дорога. — Кажется, кто-то был голоден. И я уже, кстати, тоже.
— Читаешь мои мысли, Эления. — Хорос тут же забывает про очки и устремляется за вредной уличной едой.
Я немного отстаю, потому что иду с Литой за ручку, а коляска плывёт рядом. Сидеть в ней мы категорически отказываемся.
Малышка вертит головой из стороны в сторону. Засматривается на йоргово колесо с прозрачными кабинками-капсулами, подсвеченными огнями, отчего кажется, будто они облеплены блестящей фольгой. Пищит при виде детской карусели и провожает взглядом других деток. Особенно её заинтересовал рыжеволосый мальчуган с огромным голографическим шаром, рассыпающим по дорожке разноцветные отблески.
— Салик! Хоцю! — бескомпромиссно заявляют мне.
— Ну кто б сомневался, — улыбаюсь в ответ. Опустившись перед дочкой на корточки, говорю: — Мы сейчас быстренько поедим, а потом пойдём выбирать тебе самый красивый шарик, согласна?
Лита послушно кивает.
Она у меня вообще почти никогда не капризничает, очень редко показывает характер. Не ребёнок, а ангел.
Устроившись за столиком в стороне ото всех, мы с жадностью набрасываемся на бумажные пакеты. Лита уже поужинала, дома, что не мешает ей тянуться к моей еде. Даю ей жареные на гриле овощи, по маленькому кусочку.
Пока едим, общаемся. Я расспрашиваю Ксанора о друзьях, с которыми он познакомил меня вчера. Он интересуется, как там Хайме, на что я скупо отвечаю:
— Без понятия. Думаю, мне нескоро захочется снова с ним общаться.
Тем более что мне это самым наглым образом запрещают.
— Прости идиота. Да, он вчера позволил себе лишнего… много лишнего. Приревновал, напился, — неожиданно вступается за Лосано Тёмный.
Он выглядит таким расслабленным и таким безмятежным, что в кои-то веки перестаёт казаться хищником на охоте. Сейчас он больше похож на довольное жизнью одомашненное животное… Глупое сравнение, согласна, но такой Ксанор Хорос мне даже нравится. И ещё больше нравятся его попытки не обращать внимания на то, каким просящим взглядом смотрит на него Лита, когда он подносит к губам бумажный стаканчик со сладкой газировкой.
— Я-то его, может, и прощу, а вот он меня… Думаю, Хайме догадался, что вчера я его бессовестно использовала.
— Переживёт, — безразлично пожимает плечами Хорос.
А вот это уже больше на него похоже.
Мы продолжаем общаться. Легко, непринуждённо, даже шутим и смеёмся, пока у меня в мозгах не происходит какое-то замыкание, и я неожиданно объявляю:
— Я тут недавно вспомнила… Коллеги в офисе обсуждали… Тебя и Фелисию. Вроде бы вы должны были быть вместе, но потом что-то произошло, и она стала встречаться с сонором Хоросом. Ну или как это у вас в высших кругах называется. Завела с ним отношения, в общем.
