Лера, с улыбкой взяв бокал белого вина, стоявший перед адвокатом, плеснула тому в холеное личико.
Снимая свои уже более не сверкавшие очочки, он произнес:
– Расцениваю сей эмоциональный жест как ваше согласие. Так что до понедельника! Только прошу не опаздывать, я этого не терплю. Не разыгрывайте из себя Элизабет Тейлор. И не думайте рыпаться, потому что это выйдет вам боком. Информация о вашем прошлом и о том, что вы дочка маньяка, во вторник появится во всех ведущих СМИ. Если себя и свой бизнес не жаль, то подумайте о своей прелестной юной дочурке.
* * *
Из ресторана Лера позвонила домой и сообщила няне, что ей по работе придется задержаться, попрощалась с Феденькой по телефону и заперлась у себя в кабинете, велев себя не беспокоить.
Впрочем, так как скоро ушли даже те, кто трудился до позднего вечера, в офисе она осталась одна.
Расхаживая по кабинету, Лера думала.
Проще всего послать и адвоката с его сверкающими очочками, и вместе с ним и свою тезку Леру ко всем чертям собачьим.
Там им самое место, они быстро найдут общий язык.
То, что ее тайные переговоры по привлечению новых инвесторов сорвутся, если станет известно ее подноготная, отнюдь не факт.
Но вполне вероятно.
Однако бизнес есть бизнес, если не эти инвесторы, так другие заключат с ней сделку.
А вот со своей тезкой и ее любовником-адвокатом она сотрудничать явно не намеревалась. Она им требовалась только для того, чтобы они, как паразиты, прицепившись к ней, выкачивали из ее успешного и прибыльного телеканала деньги на поддержку своего доведенного ими же до ручки медиахолдинга.
А спонсировать своим трудом эти ничтожества Лера не намеревалась.
Дело было в Феденьке.
С тем, что она сама является дочкой маньяка, ни на секунду не веря, что отец был убийцей, Лера уже смирилась. Но каково будет дочке, если ее в школе станут задирать, дразня тем, что она внучка маньяка?
А ведь, несмотря на то что школа была частная, элитная, они станут дразнить: иллюзий на этот счет Лера не строила.
И не только в школе.
Это она сама сумела возвести вокруг своего крошечного мирка высоченную крепость, и то далось ей это нелегко.
Ей, двадцатишестилетней женщине.
А вот каково будет семилетней девочке?
Готова ли она поставить на кон судьбу собственной дочери – и, не исключено, ее счастье? И сделать ее до скончания века внучкой маньяка?
Лера остановилась посреди кабинета.
Но значило ли это, что ради благополучия Феденьки она пойдет на сделку не только с ничтожествами, но и с собственной совестью? Да и благополучие было весьма эфемерное: в то, что ее тезка и ее любовник-адвокат будут молчать, даже заполучив желаемое, Лера не верила.
Проболтаются.
Более того, почуяв кровь, будут шантажировать ее все снова и снова.
И от ее детища, ее телеканала и Убойного отдела ничего не останется – как и от благополучия Феденьки, о котором она так заботилась.
А если не эти ничтожества проболтаются, то кто-то еще может вдруг понять, что Лера Кукушкина и продюсер Валерия Михайловна Кукушкина – одно и то же лицо.
Дочка маньяка.
Но ведь она никакая не дочка! Точнее, дочка своего любимого папы, но точно не маньяка. По той простой причине, что он никого не убивал.
Но почему тогда все в этом так уверены?
* * *
Озарение пришло за долю секунды. И Лера все поняла.
Она пыталась бежать от прошлого, которое ее настигло в настоящем и грозило разрушить будущее. Причем не только ее, но и будущее ее дочери.
Все верят в то, что ее отец – серийный убийца, на совести которого четыре (а как прозрачно намекало «Русское криминальное чтиво», гораздо больше) жертвы, лишь потому, что настоящий убийца так до сих пор и не найден.
Лера хоть и похоронила своих мертвецов, однако в течение всех лет тайно, исподволь, не привлекая внимания, наводила справки о том, что же происходит в ее родном городе.
Тем более располагая такой уникальной командой, это было несложно.
Потому что не сомневалась: маньяк, настоящий маньяк, все еще где-то там. Вот если бы убийства снова возобновились, даже с большим временным промежутком, тогда бы все стало на свои места и все бы поняли: ее отец – не маньяк.
Но весь ужас заключался в том, что за прошедшие годы в ее родном городе не произошло ни одного похожего на прежние убийства.
Убийства, которое бы можно было записать на счет маньяка.
Имели место бытовые разборки, закончившиеся летальным исходом, мафиозные войны, сенсационная попытка ограбить ювелирный магазин с множеством жертв, нападение на инкассаторов и так, по мелочи.
Имелись и нераскрытые убийства, однако все они не соответствовали прежнему образцу. А то, что маньяки не меняют своих привычек, Лера знала, углубившись в специализированную литературу.
Они могут их видоизменять. Они год от года, наглея от безнаказанности, входят в раж, теряя бдительность, что приводит к большому количеству жертв за все меньший временной период и все большей свирепости. Но они всегда действуют в рамках привычного.
А хоть убийства в ее родном городе и случались, но ни одно из них не походило на деяние прежнего маньяка.
Хотя бы потому, что даже нераскрытых убийств, которые можно было бы приписать ему, несмотря на совершенно иной modus operandi, было не так уж много, и связи между ними однозначно никакой не было.
А между деяниями серийного убийцы должна была иметься связь! И если он убивал раньше ножом, а теперь по какой-то одной его извращенному сознанию ведомой причине решил душить, то все новые жертвы должно были быть задушенными.
Но такого следа просто не было.
Поэтому-то Лера и потеряла интерес к своем малой родине. Ведь то, что новых убийств за все эти годы не произошло, могло свидетельствовать о чем угодно.
Например, о том, что маньяк после всей шумихи уехал куда-то в другое место и бесчинствует там. Но Лера через Убойный отдел осторожно проверила всю Россию и страны ближнего зарубежья: подобной схемы не было зафиксировано нигде.
Маньяк мог умереть. Сесть надолго в тюрьму. Наконец, по каким-то причинам залечь на дно, что было бы просто невероятно: жажда крови у серийных убийц всегда одерживает верх, и те снова и снова, даже после долгого перерыва, выходят на тропу новых преступлений.
Да и отчего маньяку требовалось залегать на дно, если все были уверены: серийного убийцу давно поймали и он покончил с собой в СИЗО?
