Кирилл встретил ее настороженно: она навестила его на квартире, где уже была тогда на дне рождения его сына.
С Феденькой.
– Чем обязан? – спросил он несколько натянуто, а Лера произнесла:
– Хрыков бежал и похитил Феденьку.
Кирилл, пожав плечами, заметил:
– Ну, в нашей стране и не такое возможно. На твоем месте я дочку охранял бы получше…
Подавив желание дать Кириллу затрещину, она продолжила:
– Он похитил ее и позвонил мне. Он намеревается ее пытать, а потом убить.
Кирилл отвернулся, возникла пауза. Затем, снова посмотрев на Леру, он сказал иным, уже несколько более человечным, тоном:
– Мне очень жаль. Но если ты думаешь, что я причастен к деяниям этого психа…
Ну да, теперь он псих, а вот когда речь шла об инвесторе, чтобы захапать ее холдинг, Хрыков был лучший друг.
– Не думаю. Потому что ты ему не нужен. Но ты нужен мне, Кирилл!
Она посмотрела на него и продолжила:
– Помоги мне найти Хрыкова и Феденьку!
Кирилл устало вздохнул.
– Повторяю, ты напрасно считаешь, что я причастен к этой мерзости…
Похоже, даже у такого негодяя, как Кирилл Белогорко, были свои моральные принципы. Ну, или принципы аморальные.
– Не считаю. Но ты его знаешь. Куда он мог увести мою дочь? Где спрятать?
Подойдя к ней, Кирилл положил ей на плечи руки, и Лера не столкнула их.
– Ты ошибаешься, он ведь не был моим другом, а я его приятелем. Мы были шапочно с ним знакомы…
Лера, взглянув в глаза Кириллу, произнесла:
– У твоего отца есть связи…
– Ну, у тебя тоже есть связи…
Лера крикнула:
– У твоего отца есть связи в преступном мире! Причем не на уровне «шестерок», а на уровне боссов! И не смей отрицать это!
Кирилл тихо заметил:
– Я и не отрицаю. Благодаря твоим разоблачениям, Лера, все в курсе его коррупционных схем и дружбы с ворами «в законе».
Лера, чуть успокоившись, продолжила:
– Твой отец погубил мою семью. И если хочешь, чтобы… – Она запнулась и продолжила: —чтобы все осталось в прошлом, причем окончательно осталось, то пусть он поможет найти Феденьку!
Кирилл, чьи руки все еще лежали на плечах Леры, произнес:
– Ну, мой отец отошел от дел. Ведь из-за твоих разоблачений он потерял работу, а потом у него было целых два инфаркта…
– Твой отец убил моего. Как и бабушку. И Лариску. – сказала Лера совершенно спокойно. – Не считаешь ли, что потеря хлебного места и два инфаркта за такое маловато?
Убирая руки с ее плеч, Кирилл молвил:
– Не считаю. Извини, но он помочь не сможет, да и не согласится. Я могу свести тебя с кое-какими людьми, но они опасны, да и ты попадешь в полную от них зависимость, если пойдешь с ними на сделку.
Она была готова пойти на сделку с самим Сатаной, лишь бы спасти Феденьку.
Спасти, если это вообще было возможно.
И ей катастрофически не хватало одного: времени.
А на налаживании контактов, встречи, реверансы, переговоры с криминальными авторитетами понадобится именно это самое треклятое время.
Время, которого не было ни у нее, ни, что ужаснее, у Феденьки.
Лера вздохнула, понимая, что надо идти до конца.
– Твой отец поможет, я знаю.
Кирилл качнул головой.
– Извини, но я даже твоего имени в его присутствии произносить не рискну. Не хочу, чтобы его накрыл третий инфаркт, который может стать для него фатальным…
Лера сказала:
– Он поможет. И ты убедишь его в этом.
Кирилл усмехнулся:
– Извини, но разреши полюбопытствовать, почему? Ты что, решишь мне предложить сейчас за спасение своей дочери свой холдинг? Или свои, пардон, не самые свежие прелести? Или и то и другое? Мне ничего не нужно!
Лера не верила, что это так, но дело было в ином.
Совершенно ином.
– Он поможет, потому что речь идет о его внучке. Его единственной внучке. А ты, Кирилл, потому что речь идет о твоей дочери. Ведь отец Феденьки – это ты!
* * *
Как Кирилл ни уговаривал ее, Лера настояла: к зданию заброшенного подмосковного ведомственного санатория, купленного буквально две недели назад через подставных лиц одним из продажных адвокатов Стаса Хрыкова, она поехала вместе с командой захвата, которая явно работала не на государство, а на частное лицо: какое именно, Лера и знать не хотела.
Собственно, ее это и не занимало.
С момента их разговора прошло десять часов.
Кирилл, сжав ее руку, сказал:
– Останешься здесь. Ты мне обещаешь?
И пощекотал по старой традиции ее ладонь своим мизинцем.
Кирилл поверил сразу: окончательно и бесповоротно. Лера думала, что он выгонит ее, решив, что она изобретает небылицы, лишь бы добиться его помощи, но тот, словно подозревая, что это так, немедленно связался со своим отцом, который лежал на плановом обследовании в одной из московских клиник.
Может, в самом деле подозревал?
Потом они поехали туда, и Кирилл беседовал с отцом около четверти часа, после чего вышел к Лере и сообщил:
– Он уже звонит куда надо. Но придется потерпеть…
Лере хотелось кричать во все горло, но вместо этого она отправилась с Кириллом в столовую клиники.
Они еще не успели расправиться с борщом, как завибрировал мобильный Кирилла.
Прочитав сообщение, мужчина сказал:
– Ага, что же, уже кое-что! Вышли на ребят одного мутного типа, который помогал Хрыкову бежать во время следственного эксперимента…
Дальше все завертелось как в калейдоскопе. Имена, пароли, явки…
Лере все было безразлично, она только то и дело считала минуты и секунды, складывавшиеся в долгие, тоскливые, кошмарные часы.
Секунды, минуты и часы пребывания Феденьки в лапах Стаса Хрыкова.
Старик Белогорко, отец Кирилла, наконец удостоил ее высочайшей аудиенции, и она шагнула в огромную палату.
Облаченный в серую пижаму, выглядел тот далеко не самым лучшим образом. Ну да, из-за нее.
Или из-за себя?
– Ну что, не думала, что так обернется, – спросил он безо всякого издевательства, и Лера ответила:
– Так и вы ведь тоже?
