Английский язык представляет собой подобную историческую мешанину из почтения и прагматизма. Английские слова имеют греческие, латинские, староанглийские и многие другие корни, и чего это стоит при обучении чтению, известно каждому первокласснику и второкласснику. Лингвисты характеризуют английскую систему письма как морфонологическую, потому что в написании слов представлены как морфемы (единицы значения), так и фонемы (единицы звучания). Это оказывается главным источником недоумения начинающих читателей, если они не понимают исторических причин такого положения дел. Чтобы проиллюстрировать этот морфонетический принцип в английском письме, лингвисты Ноам Хомский и его жена Кэрол используют некоторые слова, например muscle («мускул»), чтобы объяснить, как в слове хранится история – примерно как это было с шумерскими корнями в аккадских словах [35]. Буква c здесь не читается и может показаться ненужной, но на самом деле она визуально связывает это слово с его происхождением, латинским корнем musculus, от которого образованы такие родственные слова, как muscular («мускулистый») и musculature («мускулатура»). В этих двух словах буква c читается как [k] и представляет собой морфемный аспект письма. По сути, английское письмо – это «компромисс» между описанием отдельных звуков устного языка и демонстрацией корней входящих в него слов [36].
Из-за подобных компромиссов эта система письменности требовала значительных интеллектуальных и физиологических усилий от начинающих читать на аккадском языке. Неудивительно, что для овладения аккадской системой письма (как и более ранней шумерской) требовалось от шести до семи лет. Этот довольно долгий срок, а также мощные политические факторы ограничивали грамотность рамками небольшой привилегированной группы людей в храмах и при дворе, которые могли себе позволить роскошь потратить несколько лет на обучение. Нигде такие политические силы не оказали более заметного или более губительного воздействия, чем в параллельной истории другой «первой» системы письма – египетских иероглифов. А ведь некоторые ученые предполагают, что египетские иероглифы возникли на сто или более лет раньше, чем шумерская система письма.
Еще одна «первая»? Изобретение иероглифического письма
Многие годы большинство ученых полагали, что шумеры изобрели первую систему записи языка и что египетский шрифт произошел частично из шумерских письменных знаков. Новые лингвистические данные, однако, показывают, что совершенно независимое изобретение письма в Египте произошло или около 3100 года до нашей эры, или (на основании все еще противоречивых находок немецких египтологов в Абидосе) в 3400 году до нашей эры, то есть раньше, чем шумерское письмо [37]. Если эти данные окажутся правильными, иероглифы можно будет считать первой значительной адаптацией в эволюции умеющего читать мозга.
Рис. 2.6. Египетские иероглифы
Поскольку эти данные все еще не окончательны, я хотела бы представить египетскую иероглифическую систему (см. рис. 2.6) как отдельную адаптацию. Первые иероглифы, преимущественно логографические и эстетически прекрасные, визуально очень отличались от шумерских знаков, напоминающих следы птичьих лапок. Любой, кто пытался расшифровать хотя бы частично эти древние письмена, был сразу же очарован художественностью их исполнения. Обе эти системы использовали необычный ребусный принцип и обе считались даром богов
[14].
Со временем иероглифическое письмо развилось в смешанную систему, в которой были логографические знаки для ядра значения слова и специальные знаки для согласных звуков (они называются фонограммы). Например, иероглифическое изображение слова «дом» очень похоже на вид дома сверху – предполагалось, что так его видят боги. Этот знак можно использовать как простую, образную логограмму, означающую «дом», или прочитать как сочетание согласных pr. Можно поместить этот знак после других логограмм, чтобы показать, что эти знаки произносятся с pr. Это так называемый фонетический маркер, или комплемент, который есть и в шумерском письме. Этот знак можно также поместить с семантически схожими, связанными словами, например «храм» или «дворец», чтобы точно обозначить для читателя класс, к которому относится слово.
С точки зрения когнитивных требований египетская система, как и шумерская, должна была представлять ужасные трудности для начинающих читателей. Древним читателям приходилось догадываться, в каком именно смысле использовался каждый знак. И вновь разнообразие стратегий и гибкость, необходимая для решения, когда и что использовать, способствуют очень высокой активности мозга. Чтобы опознать логограмму, требовались зрительно-концептуальные связи; чтобы опознать знаки согласных, нужны были связи между зрительными, слуховыми и фонологическими системами; а чтобы узнать фонетические и семантические маркеры – дополнительные способности к абстрагированию и классификации, а также фонологический и семантический анализ.
Более того, раннее египетское письмо, по-видимому, не имело знаков пунктуации и не записывалось последовательно слева направо или справа налево. Египетская и некоторые другие системы записывались бустрофедоном (греческое слово, обозначающее «разворот быка»), когда одна строка записывается слева направо, а следующая – справа налево, как бык вспахивает поле. Вместо беглого просмотра в одном линейном направлении, как мы читаем в наши дни, взгляд двигался до конца строки, а следующую начинал читать в другом направлении. Египтяне писали и сверху вниз, это зависело от архитектуры строения, на котором делались надписи. В итоге читателю иероглифов необходимо было обладать целым спектром навыков, включая высокоразвитую зрительную память, слуховой и фонемный анализ, а также значительную когнитивную и пространственную гибкость.
За века своего существования египетская система письма, подобно шумерской и большинству других основных ранних орфографических систем, «обросла» множеством новых знаков и обрела некоторые новые черты. Однако, в отличие от других систем, египетская претерпела две значительные трансформации. Для тех, кто занимался письмом и копированием, иероглифическая система постепенно приобрела две формы курсивного письма. Эта первая трансформация увеличила эффективность деятельности по написанию и копированию текстов, что, должно быть, привело в восторг всех писцов. Хотя эти древние писцы, вероятно, еще больше обрадовались второй трансформации.
По существу, египтяне открыли эквивалент фонемы. Возможно, по этому поводу они не устраивали пляски на улицах, но для писцов это изобретение было на самом деле очень важным, потому что помогло им легче обозначать новые названия городов и имена членов семьи правителя, а также записывать иностранные слова и имена. Искусный ребусный принцип мог выполнять эту задачу лишь до известных пределов. Подобное явление можно обнаружить значительно позже в двух японских системах письменности – более старой, основанной на китайской, логографической системе (кандзи) и более поздней слоговой (кана). (Подобно египетскому частичному алфавиту слоговая система кана была разработана как дополнение к кандзи, чтобы дать возможность письменному языку записывать новые слова, иностранные слова и имена.)
