— Ну и ладно. — Губы Алисии дрожали, а в глазах мелькнули слезы, но держалась девушка гордо. — Зато у меня есть сокровища цвергов. Не все, правда, — печально вздохнула она. — Но это мелочи.
— Ты должна с нами делиться! — снова подала голос Бриана.
— Она не будет ни с кем делиться, — отозвался Амбер устало. — Но я компенсирую.
— Зачем? — внимательно посмотрела на него Алисия. — Я, правда, все достала сама. Если у тебя есть лишнее золото, дай его мне. Дай! К тому же у меня разбито сердце, и я теперь точно буду никому не нужна.
— Ты их чуть не угробила, — припечатал Амбер, а Лайтнер отступил и отвернулся, чтобы никто не мог прочесть на его лице эмоции. Да и были ли они? — И сейчас же возвращаешься домой. Отпустить тебя было моей самой большой ошибкой. Из замка больше ни ногой. Ты меня поняла?
Алисия фыркнула и гордо потопала по полю прочь. Мне было интересно куда, но догонять ее никто не спешил, а Амбер, словно, забыл про меня. Он оказался занят обсуждением с наемниками их оплаты за доставленные неудобства.
Я немного подумала и решила все же догнать Алисию. Может быть, я и не готова считать ее своей подругой после всех сумасшедших проделок, но я знала, сама Алисия относится ко мне именно так. Я для нее подруга, а значит, должна поддержать. Я выдохнула, подумала, что, наверное, не раз пожалею о своей слабости, но все равно кинулась следом за рыжей.
Почему-то мне казалось, за всей ее эгоистичной стервозностью скрывает доброе и отзывчивое детское сердце. Просто не нужно вставать между ним и драгоценностями.
— Эй… — позвала я. — Тебе очень плохо?
— У меня есть золото, — улыбнулась она, но в глазах мелькнули слезы. — Мне не может быть плохо. Только из-за этого меня все не любят. Эти… — она дернула плечом. — Хотят отобрать. Они считают, что я должна поделиться, но я не буду! Амбер злится. Лайтнер от меня отказался… но это неудивительно.
— Почему неудивительно? — Я перевела разговор с золота на дарга.
— Он никогда меня не любил. Просто должен Амберу. Их род должен нашему, черные всегда прислуживали золотым. Нет… — Она затрясла головой. — Не совсем прислуживали. Они нас защищали, оберегали, становились телохранителями и спутниками жизни. Но я знала, что он откажется от меня рано или поздно. Я его раздражаю, и он думает я до сих пор избалованный ребенок.
— Хочешь, я тебя пожалею или скажу правду?
Алисия задумалась, а потом несчастно попросила.
— А можно и то, и то? Сначала пожалеешь, а потом правду или сначала правду, но потом пожалеешь? Мне очень хочется, чтобы меня кто-то пожалел, а не читал нотации. Но и твою правду услышать интересно.
— Я тебя понимаю, — вздохнула я. — Знаю, как больно, когда разбивают сердце. Но Алисия, неужели сложно было не брать эти драгоценности? Неужели они важнее всего? Важнее наших жизней, важнее любви?
— Объективно, — тихо сказала рыжая. — Ваши жизни и любовь важнее золота. Субъективно… — она посмотрела на меня несчастным взглядом. — Если я знаю, что где-то есть сокровища и они меня ждут, я не могу оставить их одних.
Я смогла только вздохнуть и обняла ее за плечи. Все же эта солнечная, иногда очень плохая девочка чем-то покорила мое сердце. Сердиться на нее было совершенно невозможно, а уж когда она молча повесила мне на шею одну из цепочек, самую тоненькую и невзрачную, меня затопила нежность. Правда, Алисия уточнила:
— Я дала только понести, а то тяжело…
— Конечно, — улыбнулась я. — Ты же знаешь, я равнодушна к драгоценностям.
— Ты лучшая подруга, о которой я только могла мечтать, — призналась она. — Я буду скучать, если ты уедешь.
— Когда уеду, — поправила я и рыжая безропотно согласилась.
— Когда.
А я вздохнула, потому что в душу закрались подозрения. Я очень не любила, когда Алисия соглашалась. Как правило, она просто не хотела раньше времени озвучивать свое мнение.
До лагеря добрались за пару часов. Мы вышли совсем с другой стороны, поэтому даже по горам особенно карабкаться не пришлось — путь был весьма удобным — пологий склон и потом небольшой подъем к плато, на котором разбит наш лагерь. Мне было немного страшно. Когда я уходила, отношения со всеми у меня оставались весьма напряженными. Сейчас я переживала, что дядя разозлился еще сильнее. Мне совершенно не хотелось выслушивать поток нотаций. Хотелось поесть побольше, потому что в мире Блуждающих скал прошло почти сутки, а здесь так и вообще почти пять дней. Огромный срок.
Оказывается, в лагере нас, и правда, ждали и волновались, и готовились, иначе как объяснить ароматно-пахнущую кашу в огромном котле. Дядя и мисс Пинс бросили все дела и кинулись к нам. Даже я снова вернула себе их расположение. О моих прегрешениях забыли и улыбались вполне искренне.
Новостей было много у всех. Дядя сиял от радости. Изучив несколько пещер к северу от лагеря, сегодня члены одной из групп все же смогли найти то, что походило на сокровища дракона. Не скажу, что находок было много, или они имели такую же ценность, как сокровища цвергов, но вполне могли сойти за клад. Какие-то монеты, нечто напоминающее корону и так по мелочам. Алисия лишь презрительно фыркнула и свой улов потащила к себе в палатку, а мы собрались у костра, чтобы поделиться впечатлениями. Амбер и его люди тоже были здесь. Палатка рыжего лорда была разбита чуть в стороне от лагеря. Ее окружали, несколько палаток поменьше, видимо, там жила его охрана.
Дарг с дядей нашли общий язык и сейчас активно что-то обсуждали. Лайтнер сразу же отделился и сейчас инструктировал людей, приехавших с Амбером. Делал он это, одновременно поглощая кашу из миски. Прямо на ходу. Я тщетно пыталась найти на его лице хоть какие-то следы сожаления или переживаний. Но нет, он вел себя, как обычно, разве что держался не рядом с Амбером, а в стороне.
— Я очень всем вам благодарен! — дядя утер скупую слезу. — И очень доволен, что наша экспедиция увенчалась успехом. Мы задержимся в лагере еще на пару-тройку дней, а потом отправимся в путь. Мы нашли сокровища драконов, а еще выяснили, что цверги существуют. Жаль только вход в их горы найти нелегко, но зато, какая научная статья получится! — мечтательно вздохнул он. — И все благодаря вам, мои дорогие! — обратился он к нашей команде, и я только хмыкнула. Главная виновница наших приключений не спешила приходить и принимать благодарности, у нее было чем заняться — она сортировала и рассматривала свои сокровища.
— Но вы ведь остановитесь в моем замке на пару дней? — поинтересовался Амбер с живым интересом.
— Боюсь, не получится, — отозвался дядя, и у меня сжалось сердце от понимания, что это конец. — Нам нужно обработать находки и начать работу над статьями. Уже не терпится домой, поэтому, к сожалению, нет. Но мы будем благодарны, если ваши люди доставят наши вещи на вокзал к отбытию поезда.
— Как скажете, — кивнул Амбер. — Я к вашим услугам. Значит, еще два-три дня?
Он говорил это, обращаясь к дяде, но смотрел почему-то исключительно на меня. Но что я могла ему сказать? Мне тоже было мучительно больно от того, что наша история с ним заканчивается, так и не начавшись. Но, увы, так бывает. Зато я забыла Констера, как и хотела.
