— Ну что, ваше высочество, готовы? — полюбопытствовала я. — Уж простите, ни накормить, ни в баньке попарить не предлагаю. Могу, правда, предложить портвейна. Не желаете?
По тому, как брезгливо поморщился принц, я сделала вывод, что он никогда больше не пригубит этот напиток.
Глава 3. Дорожная пыль
Дом, служивший мне убежищем последние полтора года, постепенно удалялся, грозясь вот-вот совсем исчезнуть из виду. Его и теперь было сложно как следует рассмотреть из-за кружившей в воздухе пыли, словно у нас за спинами клубился колдовской туман. Подумалось, что лучше лишний раз не оборачиваться, чтобы не застыть каменным изваянием, наподобие женщины из древней легенды. Впрочем, суть истории, вероятно, сводилась к тому, что невозможно двигаться к будущему, не отпустив своё прошлое. Ко мне всё это было неприменимо. Старый обособленный дом, не имевший соседей, одиночка среди пустоты, мало походил на прошлое. Скорее на безвременье, то самое, в котором можно пребывать, превратившись в камень. А будущее — тут совсем смешно, будущего у меня в столице не было. Просто в безвременье порой становится скучно, и мы, древние статуи, иногда выходим наружу, чтобы слегка размять ноги.
Утомившись от порождённых собственным умом метафор, я пришпорила кобылу, чтобы поравняться с мерином принца.
— Расскажите мне ещё немного о ключах, — предложила я. — Уж если впереди долгая дорога, к чему терять время?
Сейчас поблизости не было зеркал, не считая, конечно, тех, которые я везла с собой. Поэтому я видела Орвина исключительно в его иллюзорном обличии, а именно — рыжеволосым стражником с простоватыми, даже грубоватыми, чертами лица, ничего общего не имеющего с высшим звеном аристократии. В эдаких походных условиях его маскировка вполне могла обмануть даже мага-зеркальщика.
Предмет моих размышлений снисходительно усмехнулся.
— Отец так и думал, что вы захотите задать мне вопросы во время нашего возвращения, — объяснил своё настроение он.
— Ваш отец невероятно прозорлив, — с долей сарказма отозвалась я. — И что же, он уполномочил вас молчать, как рыба?
— Совсем напротив. Он поручил мне рассказать вам всё, что вы захотите услышать. …Если это вообще подлежит разглашению, — всё-таки несколько смешался он под конец.
— Что ж, хорошо. — Теперь я немного придержала кобылу, чтобы двигаться со спутником вровень. Ширина дороги это позволяла. — Меня интересует судьба четырёх оставшихся ключей. Вам известно, у кого они сейчас находятся?
Орвин прикусил нижнюю губу и посмотрел на меня с неодобрением.
— Задать простых вопросов вы, конечно же, не могли? — укоризненно спросил он.
— Простых у меня не бывает, — просияла я в ответ. — Так что же не так с моим интересом? Вы не знаете ответов или не вправе делиться информацией?
— Отчасти первое, отчасти второе, — со вздохом признался принц. — Видите ли, когда подобные артефакты передаются по наследству, афишировать подробности не принято. Но и отслеживать их передвижения мы всё-таки стараемся. Плюс в ряде случаев выбор наследника вопросов не оставляет и очевиден для всех.
— Так, например, обстоит дело с архиепископом, верно? — предположила я. — Один-единственный человек на одной-единственной должности может обладать этим ключом. Когда он умирает, ключ передаётся его преемнику.
— Совершенно верно, — мягко кивнул Орвин. — Поэтому мы точно знаем, что нынешний архиепископ и есть хранитель ключа.
— Дело обстояло так же прозрачно с первым министром, военачальником и послом Итранды, — продолжала я. — Быть может, Охотник, — мысленно я уже называла преступника только так, — потому и начал с этих троих? Он точно знал, что ключи у них, и стремился побыстрее собрать как можно больше артефактов. А уж затем сосредоточиться на тех, вычислить которые сложнее. Но если его логика действительно такова, то следующая жертва — именно архиепископ. Он — последний из тех хранителей, которых легко определить. Дальше начинаются проблемы, не так ли?
— Некоторым образом, — уклончиво высказался Орвин.
— Остаются три ключа: институтский, королевский и тот, что передаётся придворным магам, — принялась рассуждать я. — Придворных магов несколько, зеркальщиков среди них двое. Кто же из них?
Я выразительно поглядела на принца.
Он покачал головой.
— Мне это неизвестно. Маги предпочитают не распространяться о подобных вещах. Отец, может быть, и знает. Но если нет, не думаю, что он станет требовать ответа без крайней необходимости. В конце концов, сильные маги способны сами постоять за себя и имеют право на свои секреты, как и мы — на свои.
— Хорошо. Пока довольно и этого. На магический ключ у нас два кандидата. Далее идёт королевский. Как я поняла, он передаётся из поколения в поколение, необязательно будущему королю, но как минимум его родственнику. Насколько дальним может быть этот родственник?
— Только очень близким, — внёс уточнение Орвин.
— Значит, я не буду далека от истины, если предположу, что кандидатов на обладание королевским ключом у нас четыре? Его величество, старший принц Ансель, вы, — тут я очень пристально посмотрела спутнику прямо в глаза, — и юная принцесса. Её величества, увы, нет в живых, стало быть, либо сам король, либо кто-то из его детей?
Я продолжала смотреть испытывающе, и Орвин наконец ответил, хотя и без особого восторга от необходимости делиться такой информацией.
— Ваше предположение справедливо. Ключ действительно у одного из четырёх.
— И вы знаете, у кого именно?
— Знаю, но не скажу.
— Потому что он у вас? — осведомилась я невинным тоном.
Принц рассмеялся.
— Нет, потому что я не уполномочен сообщать вам или кому бы то ни было, у меня он или нет.
«Точно не у тебя», — подумала я, проанализировав его реакцию. Уж слишком он был расслаблен. Впрочем, для меня такой вывод был совершенно предсказуемым, поскольку я уже сделала мысленную ставку на другого члена королевской фамилии.
— Что ж, стало быть, вариантов — четыре, — вздохнула я, изображая смирение. — Остаётся последнее — институт. Вам известно, кому достался седьмой ключ? Ректору?
Орвин досадливо покачал головой.
— Не знаю. Институт — заведение достаточно самостоятельное, даже в наше время. Они не отчитываются в подобных вещах.
— Значит, здесь поле для деятельности самое широкое, — заключила я. — Артефакт — у сильного зеркального мага, но им может оказаться любой преподаватель и, уж если совсем откровенно, даже талантливый студент. Н-да, интересное задание мне дал ваш отец. Пойди туда, не знаю куда… Радует одно: Охотник, вероятнее всего, пребывает в таком же неведении. Если так, у нас есть шанс его обогнать…
Вытянув руку, я сорвала веточку разросшегося у самой дороги куста. Тончайшие зелёные листья напоминали иголки, которые, когда-то в далёком детстве, мы обрывали во время гадания. Я начала тихонько бормотать себе под нос.
