И, отвлекаясь, я больше внимания уделял внешнему, чем внутреннему. Потому и зародилось подозрение, что Мелконог с нами в Сусанина играет. Затем подозрение окрепло до уверенности.
Лидер нашей невеликой группы сам не знает, куда идет. Понятно лишь одно: он старается двигаться за юго-запад, то есть приблизительно в направлении фактории. Меня это одновременно и устраивало, и нет.
Да, я хочу вернуться в факторию. Вряд ли это самое лучшее место в Роке, но в данный момент для меня безопаснее не сыскать. И если там получится разобраться с причинами, по которым я с Бякой оказался так далеко от Камня, жизнь наладится.
Однако меня не устраивало то, что к юго-западу от шахты «Красный глаз» простиралось сплошное белое пятно. Это намекало на то, что нелегальные добытчики не появлялись в тех краях.
Почему они туда не заглядывали? Причина неизвестна, но, учитывая то, что мы находимся в одном из самых нехороших районов Лихолесья, в голову лезли самые мрачные предположения.
После очередного бурелома, в котором пленник чуть не остался без глаза, неловко завалившись на сучковатый ствол сухой лиственницы, я решил, что идти дальше будто бычок за пастухом — это не мое.
Пора начинать что-то делать.
Догнав Мелконга, я поравнялся с ним и, стараясь идти синхронно, задумчиво заметил:
— Вы здесь никогда не были.
Он шагов двадцать отмалчивался, после чего без интереса бросил:
— Что еще скажешь?
— Скажу, что у меня есть карта.
— Этих краев, что ли? — уточнил Мелконог. И уточнил с нескрываемым интересом.
— Не совсем, — честно признался я. — Карта слабая, отсюда и почти до фактории на ней сплошное белое пятно. Ни одной детали нет.
— Тогда толку с этой карты тоже нет, — справедливо заметил лесовик.
— Да, вы правы, — согласился я. — Но иногда и белое пятно о чем-то может сказать. И сейчас оно говорит, что мы идем по опасным местам.
— Мы еще никуда не ушли, шахта рядом, — угрюмо заявил Мелконог. — И если мы не уберемся подальше, этой ночью скучать не станем.
— Ксирсы живут только возле шахты? — уточнил я.
— Их убивает дневной свет. Они прячутся в местах, где темно и где все залито кровью и слезами. Древние шахты — это для них самое то. Представь, сколько пота проливалось, чтобы проходить эти проклятые выработки. Ну а крови со слезами всегда хватает там, где много пота. На севере хватает древних шахт, но почти все они засыпаны. Эти тупые ушлепки, — Мелконог обернулся, бросив на пленника свирепый взгляд, — раскопали одну и полезли еще в несколько. Но там им не понравилось, ведь там сплошные логова хихикающих. Вот и копали только одну шахту, где ксирсов нет. И поставили охранные руны на стены домов. Редкие навыки нужны, чтобы такой фокус проделать. За день они заряжаются солнечным светом, а ночью дают невидимый свет. Но для ксирсов это все равно что само солнце, потому не лезут. Вокруг шастают, а к избам не подходят. Их запахом все там пропиталось, потому к шахте никто не лезет.
— Вы для этого пожар устроили? Чтобы руны пропали?
— Угу, — довольно ухмыльнулся Мелконог. — Руны на бревенчатой стене — это скверная затея. Эти ублюдки так перепугались, что даже на меня не кидались. Набрали всякую шантрапу, драться никто не рвался. Забились по углам, пока я искал топор и соль. Стояли под стенами с копьями и мечами, но не лезли. Если бы не темный, я бы с ними сам за все поквитался. А так пришлось их оставить ксирсам. И это… За темного благодарю. Выручил ты меня. Хороший у тебя навык. Полезное дело, когда вот так, на ровном месте, скрываться получается. Двигаться под пологом не можешь, да?
— О своих навыках здесь говорить не принято, — уклончиво ответил я.
— А где принято? В краях, откуда тебя к нам занесло?
Не став отвечать на вопрос, в котором ощущался непонятный подтекст, я перевел разговор на другую тему:
— Допустим, от шахт мы успеем уйти далеко. Но где гарантия, что дальше не нарвемся на что-нибудь похуже? Уважаемый Гурро, сами подумайте, раз на карте белое пятно, получается, эти люди сюда не ходили. Или карта неполная. Но я не вижу смысла такую делать, так что вряд ли. Это ведь добытчики, им здесь все интересно, они должны искать брошенные шахты и всякие другие места, где есть разные ценности. Почему именно здесь не искали? А может, наоборот, искали, но нашли такое, что искать дальше перехотели? Опасно идти неизвестно куда.
— А ты куда шел, пока меня не встретил?
— К Удавке. Мы думали пройти по ней на плоту.
Мелконог махнул рукой вправо:
— Ты про ту Удавку, по которой можно спуститься до Черноводки? Да, места там не самые плохие. Но только мы там сами придем к шайке. Они там плотно все держат, чужаку на его земле ловить нечего.
— Что за шайка? Император боли?
— Он навоза кусок, а не император. Но если тебе так нравится, можешь его хоть самим ПОРЯДКОМ называть. Этот ушлепок там и правда порядок поддерживает. Только дело в том, что нам в его порядке нет места. Как тебе тот парень со скелетом? Сильно понравился?
— Не сильно, — ответил я. — Если бы он мне понравился, я бы его не убивал.
— А там таких парней дюжина, если не больше. Тем и держатся. Один темный — это как отряд, который никогда не спит и которого все боятся. Многие твари Чащобы даже близко не подойдут, если почуют темного. И тот, которого всякие молокососы зовут императором боли, главный из них. Он, конечно, редкий ублюдок, но ублюдок сильный. Нам там делать нечего. А все остальные места еще похуже. Мы слишком далеко на север забрались.
Я покачал головой:
— Необязательно похуже. Мы ведь как-то смогли добраться до шахты от Черноводки. И шли по суше, а не по реке. Эта река обозначена подробно, места там явно не такие опасные. Да и нет смысла до ее устья добираться, потому что оно выше фактории. Мы бы могли идти рядом с берегами, чтобы не попадаться. Хотя вы, конечно, знаете лучше. Раз нельзя, значит, нельзя.
— Первый раз такого пацана вижу. Ты какой-то странный. И соглашаешься, и сразу возражаешь. Вот как тебя понимать? Надо проще быть. Вот я не пойму, какая чума понесла вас к шахте, а не к фактории? Что у вас тут вообще за брожения? Скучно стало, решили погулять по Чащобе?
— Так я ведь уже все объяснил. Если вкратце, по Черноводке безопасного прохода нет. А так мы думали выйти к шахте, а от нее уже на запад повернуть. По карте вдоль Удавки безопасно. Мы же не знали, что там император боли. Карта трофейная, от диких шахтеров досталась.
— Ты, пацан, многовато врешь. Где там безопасное? От Черноводки пройти к шахте напрямую — это надо быть воином сотой ступени. Ну ладно, пусть не сотня, пусть пятьдесят будет. Какая разница, ведь ты и на такого не тянешь.
— Говорю же, на карте обозначена безопасная тропа, — пояснил я.
— Не бывает в этих краях безопасных троп. Я вообще там лишь про одну тропу слышал. Да только ни хрена она не безопасная, нормальный человек на нее не сунется. Она называется тропа тсурров. Смекаешь, к чему ее так прозвали? Вот то-то.
