«Мы почти не говорили. Я пытался от него избавиться. Как видите, не получилось».
Венсан опустил голову. Не говорили они! Я почему-то была уверена, что Венсан вопил не переставая и не слушал ничего из того, что могло бы сейчас прояснить ситуацию.
– Какими заклинаниями он владеет? Из тех, которыми не должен, разумеется. Перечислять бытовые не нужно.
«Не знаю. – Венсан испуганно вздернул голову и вытаращился на нас. – Я, честно, не знаю. Он при мне не колдовал ни разу».
– А выставил он тебя из тела, просто вежливо попросив выйти вон?
«Разве что это, – котенок смущенно опустил голову. – Но больше все равно ничего не могу рассказать».
– А про сам ритуал?
Венсан помотал головой.
«Ничего не знаю. Ничего не расскажу».
После этих слов закатил глаза и рухнул на стол. Я испуганно ахнула. Люк выругался, подхватил его на руки и успокаивающе сказал:
– Дышит. Видать, в обмороке.
До этого дня я была уверена, что коты в обмороки не падают, но сомневаться в словах Люка не стала: похоже, у Венсана все получается криво, и жизнь в теле котенка – не исключение.
Глава 20
– Получается, так мы ничего и не узнали про этого магистра, – заметил Люк. – Этот болван провел с ним бок о бок несколько месяцев, а знает не больше, чем мы. Непонятно, почему вселенец не выдавил Венсана сразу, а ждал так долго.
– Может, проверки Совета опасался?
– Думаешь? Они же убеждены, что Венсан лишь нашел твоего брата, к артефакту отношения не имеет и ничего о нем не знает. Думаю, его даже не проверяли толком. А оно вон как оказалось.
Люк неодобрительно посмотрел на котенка, но тому было все так же без разницы, одобряли его или нет. Обморок оказался длинным и глубоким. «Следствие перенапряжения», – предположил Люк. Интересно, от чего этот гад перенапрягся? От того, что попытка вранья не удалась?
Я вопросительно взглянула на Люка. От его решения сейчас зависело очень многое. В первую очередь – судьба Шарля. Но брат подруги не торопился радовать согласием, он хмурился, ерошил волосы и говорил о чем угодно, только не о том, собирается ли сообщать в Совет.
– Люк? – не выдержала я. – Так как?
Он вздохнул, опять взъерошил волосы, изрядно прореженные защитой венсановского дома, и неохотно сказал:
– Понимаешь, Марго, по-хорошему в Совет нужно сообщить, и срочно. Уровень магии лже-Венсана очень высокий, если за это время никто ничего не заподозрил. Да, он пользуется только магией, доступной телу, там ее не слишком много, но это с лихвой перекрывается знаниями. Ты знаешь, как заставить душу забыть о ритуале, в результате которого она была выставлена вон из собственного тела? – Я отрицательно покрутила головой, и Люк продолжил: – И я нет. А ведь Венсан не врал, утверждая, что ничего не может рассказать о проведенных вселенцем ритуалах. Иначе я бы почувствовал, амулет это определяет.
– Но вселенец ничего никому не сделал… – убито сказала я.
И я почему-то была уверена, что не сделает. Ну не было в этом Себастьене злодейской жилки, и все тут. Зато было что-то заставляющее мое сердце биться чаще и все время думать о нем.
– Может, и сделал, только не выплыло, – отрезал Люк. – Про Венсана ты случайно узнала, так? А сколько может быть таких, о ком ты никогда не узнаешь? А если и слуги там уже такие же?..
Я испуганно на него взглянула. Перспектива была жутковатой. Нашествия магистров со смутными моральными принципами наш пострадавший материк может не пережить. Он только-только начал восстанавливаться, хотя в Степи до сих пор хватает опасных мест, куда не ходят даже орки. Впрочем, у гипотезы Люка весьма шаткая основа.
– Люк, вряд ли у него найдется столько артефактов с запасными душами. Да и подселять в тело без магии какой смысл?
– Тело потом можно поменять, – мрачно ответил Люк.
– Ага, – я кивнула на Венсана. – Как он поменяет, по-твоему?
«У меня лапки, а там вполне себе руки, которыми можно провести ритуал с накопителем, – подал голос Венсан, который, оказывается, уже какое-то время притворялся. – Но я ничего не знаю ни о каких артефактах».
– Да ты вообще ни о чем не знаешь! – в сердцах бросил Люк.
«Неправда!»
– Из всего, что ты сообщил, самой полезной информацией было имя вселенца, – ехидно заметил Люк. – И то ты запомнил только потому, что совпало с твоим.
«Маргарита, и вы позволяете ему надо мной издеваться? Никогда не думал, что вы такая жестокая!»
Венсан обиженно свернулся в клубочек, спиной к нам. Удобная позиция для того, от кого никакой пользы нет и не предвидится. Но его обидой не прониклись ни я, ни Люк. Утешать его явно никто не будет.
– Знаешь, Марго, – выразительно протянул Люк, – кажется, Венсан обрел именно то тело, для которого предназначен. Божественное провидение в действии.
Котенок подпрыгнул и зашипел, не обращая ни малейшего внимания на болтающийся амулет, столь сильно его беспокоивший вначале.
«Тебя бы на мое место! Я бы посмотрел, как будешь смеяться. Только и знаешь, что издеваться!»
– На твое место? Я не стал бы активировать непонятный артефакт, так что на твоем месте не оказался бы. Да и что для тебя изменилось-то? Как раньше ничего не мог сделать толком, так и сейчас. Только сейчас от тебя вреда нет ни друзьям, ни врагам.
Жалко только, что этого не случилось раньше, до того, как пострадал Шарль.
«Это была трагическая ошибка! – завопил Венсан, сразу поняв, на что намекает Люк. – Между прочим, я один из самых успешных выпускников нашего потока!»
– Страшно представить, какие там неуспешные, – безжалостно заявил Люк. – Нужно с тебя список одногруппников взять, чтобы случайно не вляпаться.
Шерсть у Сесиль встала дыбом, и кошечка превратилась в подобие пушистого шарика, что не мешало ей оскаливать крошечные клыки и грозно шипеть. Думаю, это зрелище не испугало бы и мышь, разве что насмешило.
– Люк, не надо его дразнить, – укоризненно сказала я. – Что ты решил с Советом?
– Я считаю, нужно сообщить немедленно.
Венсан картинно свалился на бок и застонал. Но судьба Венсана, в которой он сам был виноват, меня заботила куда меньше, чем судьба брата.
– Если ты это сделаешь, Люк, я тебе не прощу до конца своих дней!
«Правильно, Маргарита. Нельзя лишать других возможности вернуть тело».
– Ваше тело, Себастьен, меня волнует куда меньше души брата. В конце концов, это не вы отправились за Грань, и при самом печальном раскладе у вас есть еще несколько лет жизни, а у Шарля ничего этого нет. И по вашей вине!
– Марго, каждый день промедления может быть смертелен, – недовольно заметил Люк.
