Свидетели Худжгарха стояли стойко, не отступая ни на шаг и не сдвигаясь в стороны Они уперли щиты в землю и словно срослись с ней.
Места сраженных воинов занимали воины из глубины. Фланги нападающих увязли в обороне, а центр неумолимо протискивался в узкую горловину, пробивался с боем, где под их напором отступала полусотня, медленно, шаг за шагом, теряя бойцов. Но еще больше забирая врагов с собой за грань.
Рынг видел с каким трудом пробиваются его воины. Они гибли десятками и он понял чего добивались обороняющиеся. Скоро пешие воины полностью втянутся в узкий проход и будут зажаты с флангов, окружены и уничтожены. Это была хитроумная ловушка его врагов. Он понял что пришло время атаковать остальными отрядами иначе три сотни погибнут бесславно. Центр был практически выдавлен и его воинов сдавливали с боков – Жархым! Бураб,! – зло приказал он, победа не давалась ему легко. – Ваши сотни идут первыми. Прорвите центр и обеспечьте проход остальным сотням.
Два орка сорвались с места и следом набирая скорость, устремились воины на лорхах.
Меж тем бой на спуске разгорался с новой силой. Центр был прорван и защитники вместо того чтобы напирать с флангов и окружать напавших неожиданно разошлись в стороны.
Орущие от радости сторонники Ревнителей старой веры хлынули вперед. Но в это время на них сверху покатились три повозки. Они медленно набирали скорость, но неумолимо катились на прорвавшихся. Нападавшие убавили бег и замешкались. Неожиданно с боков появились защитники с копьями в руках они воткнули их в землю и прикрылись щитами.
Первые бегущие орки опомнились и попытались повернуть назад, но им мешали напирающие в спину их товарищи. Тогда он попытались разойтись в стороны, но были встречены копьями и стрелами.
Шум от катившихся с горы повозок нарастал. Они набирали скорость и неслись вниз, несся с собой неумолимую смерть. Вот они врезались в обезумевших и мечущихся от страха орков, смяли их и продолжили свой страшный бег, раздавливая, отшвыривая и круша тех кто попадался на их пути. Повозки груженные камнями словно все сокрушающий таран проломили ряды нападавших, вырвались на простор и не сбавляя скорость устремились на верховых всадников. Часть воинов на лорхах сумели уклониться. Но многим не повезло. Повозки врезались в массу скачущих лорхов, смешались с орками, быками, смяли центр и наконец замедлив свой бег, остановились. Нападающие не останавливались. Теряя бойцов они тонкими струйками обошли «кучумалу» из орущих тел орков и быков и продолжили свой бег дальше.
Три пешие сотни в один миг перестали существовать. Остатки бежали или были добиты обороняющимся. Затем воины «Свидетелей» по зову трубы стали организованно отступать. Но не так быстро как бы им хотелось. Первые сотни на быках были уже рядом. Стараясь не попасть им под ноги обороняющиеся очистили проход, куда с воплями неописуемой радости погнали лорхов нападающие.
Три шамана под руководством Вимздыра стали творить волшбу. Но не успели они начать ритуал, как оставив тела шаманов и воинов охраняющих их на земле, невидимая смерть прошла по ним косой.
Юноша исчез.
Пока все шло так как я хотел. Тысячник не удержался и решил всю славу победителя забрать себе. Тщеславие - слабое место орков.
Пешие были разгромлены без применения магии, а верховые сами лезли в ловушку. Они сотня за сотней вливались в лагерь и наконец уперлись в стену из повозок, откуда по ним ударили разрывные стрелы. Передовые смешавшиеся в кучу шеренги осаживали быков, но их в спину толкали вновь прибывшие. На поле боя воцарился хаос. Зажатые с боков орки и быки орали и ревели поднимая такой шум, что не слышались команды. Массой нападавших уже никто не управлял. Они топтались на месте и гибли десятками. Наконец самые отчаянные вскочили на спины быков и попытались пробиться на повозки, но встреченные тяжелыми копьями гроздями падали на землю под ноги быков, где те дотаптывали раненных.
Последние две сотни во главе с Рынгом остановились и попытались повернуть лорхов, но сгрудившись на малом участке, они только мешали друг другу. И их неожиданно быстро окружили разбежавшиеся до этого враги. Они подперли их копьями и методично расстреливали из луков в упор.
Рынг отбил одну стрелу, другая вошла ему в под мышку и он заревев обломил древко, развернув быка, он направил его на ближайшего врага. Тысячник поднял свой топор, но тут его бык упал на передние ноги и Рынг кубарем полетел вперед. Он упал на острия копий пронзенный в трех местах, попытался встать, и когда поднял голову, то увидел как стремительно ему голову летит острие копья. Он оскалился и в это миг острие вошло ему в рот.
Я встал один за спинами всадников. Уверенно пошел прямо на быков. Своими черными руками бил и разрывал врагов на куски. За мной стали смыкаться ряды ветеранов. В один из моментов боя меня переполнило пьянящее чувство победы и я заорал, перекрикивая шум боя. – Худжгарх!
И этот крик подхватили сражающиеся. Над кровавым побоищем разнесся воинственный крик победителей, – Худжгарх! Худжгарх!
Зажатые со всех сторон орки пришедшие нас убивать, остановились и стали бросать на землю оружие. Их воинственный дух, их воля сражаться были сломлены. Каждый из них понимал - Отец отвернулся от них. Вскоре все они стояли выставив пред собой руки, показывая, что они не вооружены. Противник сдался.
Я тяжелым шаркающим шагом направился к ним. Толпа моих орков расступалась передо мной и крики замолкали. Я вышел к окруженным. Как таран прошел до середины расталкивая лорхов так, что они падали и те кто видел мою силу, спешили уйти с моего пути. Встав посередине. Я начал говорить.
– Орки! Вы один народ единого Отца. Но вы подняли оружие на своих братьев. Вы разделились! Вы разделились на тех кто верен заветам Отца и на тех кто решил первенствовать в степи. Все орки равны пред Отцом. Так сказал Худжгарх. Орк не раб, он свободен. Он родился свободным и умрет свободным. Вы пришли поработить нас, вы нарушили завет Отца. Вы убиваете не врагов. Вы убиваете братьев ради того чтобы быть первыми в степи. Нет чести в этом. Это позор. Отец отвернулся от вас и даровал победу нам.
Я оглядел молчавших противников суровым взглядом и подпустил в воздух эманации страха. Он разлился как невидимый туман, наполняя ужасом сердца всех участников битвы.
– Но мы верны заветам Отца, – продолжил я после недолгого молчания, я ждал когда все проникнуться жутью. – И не хотим вашей смерти, идите без своего оружия и без чести. Вы свободны. Те кто захотят присоединится к нам, получат оружие вновь и будут сражаться за нашу свободу. Даю вам полчаса чтобы убраться или остаться. Я все сказал.
Потом под изумленными и подавленными взорами побежденных орков пошел прочь. Дошел до предводителя сотен моих орков вышедших сражаться за пределы лагеря и сказал ему. Там в лагере внизу остались лорхи и припасы. Идите и заберите их.
Отпуская орков, я не боялся предательства с их стороны. У них был свой кодекс чести. Если орк сдался, то с тем кому он сдался, орк больше сражаться не будет. Он или уйдет приняв на себя позор и будет в дальнейшем жить среди людей, или примет сторону победителя. Обычно они присоединялись к племени победителю так как закон выживания диктовал им быть с теми кто сильный. И в этом для них не было ничего зазорного.
