– Вкусно пахнет, – сказал я, и мой желудок требовательно заурчал.
Рот моего отца был слишком набит тартаром, чтобы говорить, но он указал на другое место, где уже стояла тарелка для меня. Я сел и зачерпнул большую ложку костного мозга с ломтиками свёклы. С самого завтрака я толком ничего не ел. Конечно, мы заезжали в фастфуд по дороге из Деллса, но три бигмака и два десятка макнаггетсов лишь раззадорили мой аппетит.
Поев достаточно, чтобы унять мой бушующий живот, я наконец рассказал отцу, как прошла МУМ и что случилось с Камешком.
Он сочувственно кивнул.
– Пришлось нелегко, – сказал он. – Но, похоже, ты хорошо справился.
– Да, но это будет напрасно, – возразил я. – Если я не смогу всё исправить. Я дал Камешку слово, которое будет нарушено, если нам придётся держать его взаперти. Иногда я просто не понимаю гномов, папа. Мы постоянно твердим, какие мы все из себя просвещённые, не такие, как эльфы, которые поспешно судят о людях и в первую очередь заботятся только о себе. А потом, чуть ли не в тот же миг рассуждаем о том, какие скальные тролли дикие и глупые, в то время как никто из ныне живущих никогда их раньше не встречал. Словом, мой опыт общения с Камешком даже близко не соответствует тому, что говорится в старых текстах о скальных троллях. Это заставляет меня задуматься, насколько я могу доверять всяким пыльным, древним книгам времён Земли отделённой.
Отец молчал несколько мгновений, и мой желудок сжался в ожидании начала нового раунда бессмысленных разговоров. Но потом он медленно кивнул и положил в рот кусочек мусса из копчёного сига со свекольными ломтиками.
– Каждый может быть неправильно понят, – пробормотал папа с набитым ртом. – Я всегда так говорил. – Он взял паузу, чтобы проглотить еду и сделать глоток чая. – Знаешь, мне кажется, что если бы все в этом мире понимали друг друга с полуслова, то большинства плохих вещей можно было бы избежать.
Я молча кивнул. Но был ещё один вопрос, который меня волновал. В те редкие, короткие моменты, когда отца не мучили приступы безумия, я отчётливо осознавал, насколько он был умным. Какой он добрый, щедрый и заботливый. Пожалуй, я всегда принимал это как должное. Сейчас же я как никогда нуждался в совете, но отчаянно боялся его попросить. Его странная новая причуда делиться Зёрнами истины поначалу казалась мне забавной, хотя и раздражала. Но в последнее время эти выпадения из реальности, когда он сыпал пустыми, бессмысленными мудростями, казались мне немного пугающими. Когда у него случался приступ, он словно становился другим человеком. Как будто он вовсе не был настоящим. Его помутнения были такими же жуткими и тревожными, как если бы он ходил во сне.
Но я был обязан продолжать задавать вопросы – быть может, именно это в конце концов поможет ему поправиться?
– Что же мне делать, папа? – тихо спросил я.
Его глаза тут же остекленели, как это часто бывало в последнее время, и моё сердце ушло в пятки.
– Ты жаждешь услышать слова мудрости, – мрачно сказал он. – И я благородно поделюсь с тобой Зерном истины: не иметь друга или врага – значит жить в мире. Но чего стоит мир, не имеющий смысла?
Он сделал паузу, выжидая, как будто действительно хотел получить ответ на свой философский вопрос.
– Гм, может быть…
– Это жаркое из бычьих рогов! – прервал меня он, театрально подняв палец вверх. – Варил, варил и варил его. Пока не останутся только крылья феи. Которые, смею добавить, прекрасно подходят для перекусов. Они действительно вкусные. Ах! Не стоит так пугаться! Я же не зверь, не варвар какой-нибудь. Ибо они отрастают снова! Ха-ха! Бьюсь об заклад, ты этого не знал, правда? Хах. Конечно, не знал! Что ж, это правда: феи естественным образом сбрасывают свои собственные крылья каждые несколько месяцев. Так, на чём это я остановился? Ах да, лучший способ освежевать барбегази, не отравившись. Во-первых, тебе понадобится жёлтое копьё с синими полосками, деревянное ведро, предпочтительно дубовое, и большой крючок. Затем ты должен пойти к замёрзшему пруду и…
Покачав головой, я не смог сдержать горестный стон, сорвавшийся с моих губ.
Нужно срочно это исправить. Я больше не мог сидеть и смотреть, как отцу становится всё хуже. Смотреть, как он медленно теряет рассудок. Как только я помогу Камешку и как только вся эта ерунда с МУМ успокоится, я посвящу всего себя, каждую унцию энергии, чтобы выяснить, что случилось с моим отцом, и как (если это вообще возможно) всё исправить. Так больше жить невозможно. Осознание того, что мой отец превращается в подобие человека, медленно разрывало меня на части. Даже если нужно будет пойти к эльфам и умолять их о помощи (поскольку именно их зелье вызвало подобные последствия), я без раздумий это сделаю.
Но с этим придётся подождать, так как в данный момент у меня оставались более насущные проблемы. А именно: мне нужно было придумать, как сдержать данное новому другу обещание.
Когда я встал из-за стола, мой отец продолжал болтать без умолку. Он даже больше не смотрел на меня, неся какую-то чушь. Его взгляд просто был устремлён в пустоту.
– Спасибо за ужин, папа, – пробормотал я.
Он проигнорировал меня и продолжил свою тираду. Прежде чем вернуться в комнату Камешка, чтобы сменить Ари, мне нужно было сделать ещё одну остановку. Становилось всё более очевидным, что сегодня я уже ничего не смогу исправить. А значит, Камешку по крайней мере один день придётся побыть пленником.
Но я не собирался позволить ему провести этот день в одиночестве.
* * *
Иган открыл дверь в футболке и фланелевых брюках, протирая сонные глаза.
– Грег, – вяло поприветствовал он меня. – Я слышал, что вам, ребята, удалось без происшествий привести сюда скального тролля. Я хотел зайти поздравить вас, но был слишком уставшим. Раз я теперь в Совете, мне нужно многому научиться.
Он махнул рукой за спину, где на столе и вокруг кровати громоздились десятки огромных томов толщиной с мою голову.
– Что это за книги? – спросил я.
– Летописи Совета, – устало сказал он. – Согласно правилам, все новые члены Совета в течение одного месяца после того, как они займут своё назначенное место, должны ознакомиться со всей записанной историей Совета.
Он вздохнул.
– Ну и ну, – воскликнул я.
Я всегда любил читать, но эти книги были настолько толстыми (и, конечно же, очень скучными), что в них, вероятно, было раз в сто больше текста, чем я прочёл за всю свою жизнь. Если не в тысячу.
– Да уж, – вздохнул Иган. – Но со мной всё будет в порядке.
Однако казалось, он и сам не очень-то в это верил.
– Теперь мне неловко, что я тебя побеспокоил, – сказал я.
– Да нет, всё в порядке, – уверил он меня. – Входи же.
Иган отступил в сторону и жестом пригласил меня сесть за стол, который был настолько завален Летописями Совета, что друг, хотя и сидел напротив меня, был полностью скрыт за грудой книг. Иган швырнул на пол огромную стопку книг, создав для меня что-то вроде окошка. Он сел напротив меня, и его усталое лицо оказалось обрамлено стопками потрёпанных книг.
