Сначала Кае показалось, что весь странный дом заполнен темнотой, и она замерла, давая глазам к ней привыкнуть, но Мел подтолкнул ее в спину. В глубине коридора, в котором они оказались, замерцал тусклый светильник. Кая различила ковровую дорожку красного цвета – у нее и в самом деле начинали болеть глаза. Дорожка вела к темному зеву еще одной двери. На мгновение Кая скорее почувствовала, чем заметила, движение в темноте сбоку и поняла, что за ними внимательно следят – может, один стрелок, может, несколько.
– За дверью сразу направо, – скомандовал Мел, – и чтобы я вас все время видел, понятно?
Кая послушно двинулась вперед, остро ощущая открытость собственных лопаток. Артем шел чуть позади. Его хриплое дыхание казалось оглушительным.
Здесь было тихо – тишина казалась какой-то неестественной после шума города за стеной. Кая с трудом удержалась от того, чтобы сказать что-нибудь – что угодно, – лишь бы ее нарушить.
Им пришлось подождать, пока Мел набирал код на черной двери в конце коридора, прикрывая комбинацию чисел плечом. Его рука двигалась так быстро, что Кая все равно не успела бы ничего запомнить. Артем, посеревший от боли, явно и не пытался что-либо разглядеть.
Дверь раскрылась бесшумно – ни скрипа, ни щелчка. За ней Кая увидела темную глубину коридора. Справа и слева в полумраке виднелись одинаковые двери из темного дерева. Между ними на темно-зеленых стенах висели потемневшие от времени картины в позолоченных рамах. Пол устилал мягкий ковер, который скрадывал звук шагов.
– В конец коридора, – скомандовал Мел. Здесь он говорил гораздо тише, чем на улице, как будто давящая тишина действовала и на него тоже. Оглянувшись, Кая заметила, как дернулся уголок его рта, и поняла, что ему не по себе. Наверное, это должно было напугать ее, но она почувствовала смутное злорадство… Как будто, если им суждено здесь погибнуть, проблемы Мела по службе могут стать для нее достаточным утешением. Кая нервно улыбнулась – не удержалась – и пошла вперед.
Черная дверь в конце коридора, у которой они остановились, ничем не отличалась от остальных, но Кая вдруг почувствовала холод, легкий, как прикосновение призрачных пальцев. Сквозняку здесь неоткуда было взяться, и ей стало не по себе.
Она распрямила плечи и постаралась бросить на Мела как можно более недобрый и вызывающий взгляд. К сожалению, эти усилия пропали даром. Мел на нее не смотрел. С выражением крайней сосредоточенности, как будто взламывал замок, он тихо постучал в дверь – трижды, с одинаковыми промежутками между ударами.
– Войдите. – Голос, отозвавшийся из-за закрытой двери, казался тихим, но был слышан отчетливо. Мел открыл дверь и кивнул Артему и Кае, пропуская их вперед.
Кая сделала шаг в темноту, не давая себе времени на раздумья, как в холодную воду нырнула… И услышала музыку.
Музыка явилась им сразу – как будто зазвучала только что, с середины ноты. Прежде Кая не слышала ничего подобного. Ласковый, хриплый голос певицы пел что-то совершенно бессмысленное, а инструменты плакали, и стонали, и шептали… Невозможно было определить, сколько голосов сплелись воедино. Музыка была одновременно тихой и громкой, тягучей и быстрой, в ней звучали тайна и обещание… На мгновение Кая позабыла обо всем, и ей пришлось насильно вырывать себя из плена музыки, как из объятий дурмана.
Здесь царил полумрак, и точные размеры комнаты ускользали. Кая вспомнила, как – словно это было давным-давно – они с Артемом и Ганом шли к Северному городу сквозь туман. Тогда казалось, что во всем мире не осталось ничего, кроме тумана, что даже время остановилось… Как будто сам туман и был временем. Она ощутила нечто похожее здесь.
В полумраке комнаты угадывались линии высоких деревянных полок, мерцали золотистые корешки книг. На всех доступных поверхностях были свечи – в высоких подсвечниках и глиняных плошках с водой, канделябрах и подставках. В их неярком свете казалось, что комната дрожит, плывет, дробится. В воздухе пахло воском и чем-то еще – душным, травянистым. Чуть позже Кая заметила источник запаха – несколько тонких палочек, воткнутых в песок на высокой деревянной подставке. Палочки тлели, и с их кончиков струился душный светлый дым. Дым не парил в воздухе, а вязко стелился по полу, как льнущий к ногам зверь. В глубине комнаты мерцал свет более яркий, чем свечной. Присмотревшись, Кая поняла, что он исходит от нескольких духов, заключенных в большую куполообразную клетку. Синие и зеленые, духи воды и земли кружились по своей темнице в медленном печальном танце, изредка натыкаясь на прутья клетки или друг на друга.
На стенах, как и в коридоре, было много картин в золоченых рамах, тускло мерцали зеркала. Все свободное от картин и шкафов место занимали полки, заставленные статуэтками и непонятными штуками, больше всего похожими на музыкальные инструменты. На полу лилово мерцали крупные глянцевитые листья растений в глиняных горшках. Кая не заметила на них ни цветов, ни плодов, но, кажется, здешний мрак шел им на пользу, потому что широкие листья росли буйно, казалось, пытаясь вылезти за пределы горшков.
– Добрый вечер.
Кая резко обернулась и машинально потянулась к талии, забыв о том, что все оружие у них отобрали.
Человеку, появившемуся перед ними, было, наверное, около сорока – Кая плохо умела определять возраст. Тот, кому повезло с общиной, мог и в шестьдесят выглядеть крепким мужчиной… Бродяги с дороги или из леса выглядели древними стариками – если вообще доживали до шестидесяти лет.
Высокий, но не слишком мужчина держался прямо, открыто расправив широкие плечи, туго обтянутые тканью светлой рубашки. Кожа его лица и маленьких изящных кистей рук была бледной, почти белой, как будто он редко бывал на свежем воздухе. В полумраке лицо казалось совсем гладким, будто сделанным из белого камня. У него не было ни усов, ни бороды. Черные волосы, зачесанные назад, слегка вились на концах. Темные, большие, глубоко посаженные глаза смотрели вперед спокойно, даже немного сонно – но это спокойствие показалось Кае напускным, как у змеи перед броском. Наверное, Кая сочла бы его красивым – красотой аристократов далекого прошлого, – если бы не смутное ощущение угрозы, исходящее от него.
– Добрый вечер, император, господин Сандр. – Мел стоял за спиной у Каи и явно не рвался в бой. – Я привел к вам гостей.
– Гости? – Сандр широко улыбнулся. – Очень любезно с твоей стороны. Гостям я всегда рад. Надеюсь, они любят блюз. Откуда вы? Я не видел вас внутри красных стен. Вы из Внешнего кольца?
Проклятый Мел молчал, и Кая глубоко втянула воздух носом, прежде чем заговорить:
– Мы пришли снаружи.
Сандр слегка приподнял брови:
– Снаружи? Из Мертвого кольца?
– Нет. Мы пришли из-за Мертвого кольца.
Сандр моргнул, и сонное выражение ушло из его глаз.
– Что это значит, Мел? – тихо спросил он, больше не глядя на Каю и Артема. – Разве ты не помнишь закона?
– Конечно, помню, – торопливо отозвался Мел. – Но, господин Сандр, они всего лишь дети, и я подумал, что, раз они сказали…
