Немного подумав, он начал поиск оборудования, связанного с контролем его здоровья, – ведь как-то эти данные с него получали. И вскоре обнаружил целый список датчиков, вживленных в его тело. Они совершенно не ощущались, поскольку были размером с крупную песчинку. Донован вызвал карту со схемой размещения этих датчиков. Мест установки оказалось шестнадцать, и в этом не было ничего необычного. Тем более что к списку микрооборудования прилагалась подробная техническая документация.
Поразмыслив, Донован решил еще немного покопаться в перечне аппаратуры, которая была на него навешана, и вскоре обнаружил еще одно устройство. Оно оказалось нестандартным и не имело соответствующего технического описания.
Найдя безымянный файл, закрытый паролем, Донован потратил полчаса на то, чтобы вскрыть его, и, когда это удалось, получил доступ к схеме, указывавшей, где именно располагалась это устройство, а также к файлу с краткими инструкциями по обслуживанию этого устройства.
Оказалось, это был эмулятор реальности, подключенный напрямую к нервной системе и располагавшийся рядом с шейным отделом позвоночника.
– Вот это номер, – произнес Донован озадаченно. Если бы не его обычное притупление ощущений, он бы, наверное, почувствовал нечто вроде омерзения и его бы передернуло.
Сверившись с инструкцией, Донован вызвал функцию администратора, и перед ним открылись регулировки вживленного эмулятора.
Решив не делать резких движений, он уменьшил мощности пяти параметров на пару процентов и дал команду «исполнить».
В глазах сверкнула яркая вспышка, и Донован на мгновение потерял сознание, однако Мелани вовремя успела подхватить его.
– Да-да, спасибо… Как вас там?..
– Мелани, сэр.
– Мелани. Не уходите, пока я тут не закончу…
– Хорошо, я постою рядом.
– Я хочу разобраться в своих делах. И приложу все силы, чтобы выплатить вам долг. Я не люблю находиться в должниках, – заверил Донован, замечая, что его голос звучит звонче – или это слух стал острее? Да и красок как будто прибавилось.
– Ну-ка, встаньте передо мной, – попросил он.
– Зачем? – на всякий случай уточнила Мелани, однако исполнил просьбу странного клиента.
– У тебя яркая кофточка.
– Это топ.
– Неважно. О! Вот это спектр!
– Ну да, – улыбнулась Мелани. – Причем она у меня натуральная.
Она не поняла клиента, он не понял ее и снова вернулся к регулировкам.
– Ты вот что… Ты приготовься меня подхватить, если я снова… Ну, ты поняла…
– Да-да, – кивнула Мелани и встала рядом.
Теперь Донован решился на пять процентов сокращения активности эмулятора и, секунду помедлив, нажал «ввод».
На это раз его словно ударило молнией и, очнувшись, он обнаружил, что лежит на полу, а над ним бьется в истерике Мелани.
На ее лице был написан ужас и отчаяние, однако ее рыданий Донован не слышал.
Он шевельнул одной ногой, потом другой. Руки его тоже слушались, хотя с небольшой задержкой.
– Мне нужно встать, – сказал он, однако не был уверен, что Мелани его услышала. Она продолжала трясти головой и что-то кричать, будто выступала в какой-то модной пантомиме.
Не в полной мере ощущая свое тело, Донован сумел вернуться к монитору и, действуя, больше опираясь на подсознание, снизил изменения в характеристиках с пяти до двух процентов и снова нажал «ввод».
В то же мгновение он ощутил себя суперменом – пусть всего на несколько секунд, но это было удивительное чувство, когда снова ощущаешь власть над собственным телом. Впрочем, не до такой степени, как это было у Мелани. По сравнению с ней Донован все еще выглядел инвалидом.
И – да, ее голос. Как же громко она кричала!
– Да перестань ты орать! Я в порядке! – гаркнул Донован с неожиданными для себя армейскими нотками.
И Мелани замолчала.
Какое-то время в комнате царила тишина. Мелани все еще не могла отойти от испуга, а Донован сосредоточенно обдумывал ситуацию.
Он чувствовал себя лучше, значительно лучше, однако эмулятор все еще действовал, и его зловредную деятельность нужно было прекратить. Но как? Очевидно, что попытка отключить его может отключить самого Донована. А если двигаться с регулировкой шагом по полтора-два процента в сутки, это очень долго, и этого времени у Донована сейчас не было.
– Драйвера надо переписывать, – выдохнул он.
– А можно выпить.
– Чего?
– Да чего угодно, но покрепче.
– Ты думаешь это… сломает схему пороговой адаптации мозга?
– Я не знаю, чего там сломает. Но мне один знающий мозгоправ говорил, что, когда у его придурковатых пациентов не было сдвига в лечении, а за деньги требовалось как-то отчитываться, он использовал последний метод – поил их крепким до полной отключки.
– И помогало?
– Он говорил, что помогало, – пожала плечами Мелани.
Доновану показалось, что подобный опыт у него уже имелся. Как будто где-то и когда-то он так уже поступал. Или кто-то другой, а он об этом только знает.
– А у меня в доме есть алкоголь?
– Да, в баре.
– А где бар?
– Там, – указала Мелани.
Донован кивнул, собираясь с силами. Затем поднялся со стула и направился в указанном направлении.
Судя по всему, это была гостиная или коктейльный салон. Главное, он точно определил бар в этой незнакомой обстановке и, подняв крышку из лакированного ореха, подпружененную лифт-амортизатором, обнаружил полсотни разноцветных бутылок, подсвеченных огоньками, загоревшимися в стенках бара.
Увидев все это великолепие, Донован больше не сомневался в том, что у него была богатая практика применения этих средств в прошлом. Но каково его прошлое и кто он? Это на данный момент не имело значения. Донован схватил пару бутылок, которые показались ему наиболее подходящими по цвету и виду этикеток, и вернулся к терминалу.
– Вот, – сказал он, ставя их рядом с сенсорным вводным устройством так неаккуратно, что на экране появилось «скрытнргблю», которое пришлось удалить.
– Это подойдет?
Мелани взглянула на этикетки и вздохнула.
– Что не так? – уточнил Донован.
– Шестьдесят градусов…
– И что?
– Ничего. Нужно еще рюмочки и закуску.
– Какую закуску?
– Ну хоть какую-то. Я просто так подобную крепкую отраву выпить не могу, – призналась Мелани.
– А ты собираешься участвовать?
– Ну… раз уж я тут… Конечно собираюсь. Вы же один не справитесь.
