Ее пальцы скользили по его спине, оставляя длинные полосы, хотелось обнять его сильнее, ощущать стальные мышцы, вылепленные природой или Творцом… неважно. Их хотелось трогать и испытывать при этом удовольствие, запрокидывать ноги ему на спину и слышать его смешок. Даже ее смех сейчас стал сексуальнее, потому что Крис назвал ее ведьмой и перевернул на живот. Смех прошел, и наступило иное наслаждение, когда его губы двинулись вдоль ее позвоночника, остановились между лопаток. Внутри опять все замерло, Элизабет приподнялась на локтях и, ощутив его язык на коже, тотчас со стоном рухнула на песок.
А его пальцы! Они ложились на ее грудь и касались ее сосков. Теребили и доставляли невероятное наслаждение. Элиза была готова к тому, что вот-вот Кристиан ворвется в нее, причинив боль. Она еще помнила эту боль, готовая сейчас терпеть все что угодно, но лишь бы внутри был только он. Она верила ему.
Даже если надо снова пройти через боль.
Но его пальцы не вызывали боли, ощущая их внутри себя, хотелось двигаться быстрее и стонать.
Но Кристиан не торопился войти в нее и лишиться наслаждения от ожидания. Впервые в жизни он хотел растягивать игру. Или нет! Скорее, это нечто иное.
– Элизабет, – прошептал он и перевернул девушку на бок, лег рядом и коснулся ее лица, – хочу, чтобы ты поняла… заниматься сексом – тоже искусство. Это то, что дала природа лишь нам. Тем самым мы отличаемся от животных. Мы можем творить красоту своими телами.
Он прав, секс – это красиво и приятно. Он сродни искусству, ведь недаром написали «Камасутру». Люди явно улавливают самое прекрасное, что есть во Вселенной.
Но секс бывает разный, это как рисовать на полотне пейзаж: тот, кто чувствует красоту всей душой, создаст шедевр. А человек с гнилой душой просто перемешает все краски и ничего особенного не нарисует.
Рик никогда не станет ценителем красоты в сексе. Для него близость – лишь принуждение, похоть и самоудовлетворение. А для Кристиана – нежность и игра тела. Игра…
Элизабет придвинулась к нему и губами прикоснулась к его рту. Как же хорошо лежать под звездами, быть обнаженными на безлюдном пляже и иметь возможность неспешно друг к другу привыкнуть. Кристиан накинул на нее алое парео, которое взял в надежде на то, что когда Элиза найдется, скорее всего, захочет прикрыть тело.
А сейчас она лежала перед ним нагая, лишь слегка прикрытая тонкой тканью, которая подчеркивала ее соблазнительные изгибы и практически ничего не скрывала Хотелось этот момент продлить, потому что минуты стали особенными: взгляд друг другу в глаза, легкие прикосновения и шум моря под звездным небом. Идеальный фон для картины. И не только. Он был идеальным для самого идеального секса.
Иногда их губы встречались, пальцы переплетались, иногда его рот скользил по ее шее к груди, оставляя горячий след от прикосновений.
Элиза никогда бы не подумала, что можно настолько возбудить свое тело, чтобы его ломало.
Порой она проводила пальцами от его пупка к соску. Он тихо смеялся. В ответ она улыбалась и не могла понять, почему Крису смешно от прикосновения к его соскам, ведь ей приятно, когда он касается ее.
– Меня возбуждает тот факт, что ты касаешься меня, хотя соски у меня не чувствительны ни капли.
Приятно слышать, и Элиза тоже улыбнулась. Она его возбуждает! Интересно, Лусия так же возбуждала его? Как только она подумала о его бывшей жене, у нее заныло сердце.
Она откинула эти мысли прочь и языком провела по соску Кристиана.
Элиза ощущала его пальцы на своих волосах: они перебирали их… но после того как Элиза коснулась соска, Кристиан замер. Чертовски приятно! Так приятно, что сил терпеть уже не было. Она сама виновата в том, что сделала его неуправляемым.
– Я забираю свои слова обратно. – Он притянул Элизу еще ближе и поцеловал в губы, одновременно оказываясь сверху.
Элизабет не испугалась этой внезапной перемены, чего-то подобного она ожидала и была готова. И это было самым удивительным. Пришло время испытать то, чего ее лишил Рик. Она может стерпеть любую боль… Элизабет зажмурилась, сейчас Кристиан рывком войдет и окажется внутри… Но она ошиблась: он целовал ее в губы, встречаясь с ее языком, максимально отвлекая и давая ей поддержку. Ему очень хотелось, чтобы она навсегда запомнила эту ночь. И именно как искусство, как красоту из сплетения тел.
Пусть она вспоминает их секс как хороший опыт.
Отвлекая ее поцелуем, он плавно вошел в нее, и Элиза не вздрогнула, лишь сильнее вцепилась в его спину и прервала поцелуй, чтобы выдохнуть и вдохнуть.
Для нее это были новые ощущения, а Кристиан замер, давая ей привыкнуть, боясь не стерпеть и все нарушить.
Целая ночь ушла на то, чтобы изучить искусство любви. В перерывах между «занятиями» они лежали обнявшись в темноте на песке, разговаривали и смотрели на звезды.
– Знаешь, от чего бы я не отказалась? – задумчиво произнесла Элиза, касаясь щеки Кристиана. – От мороженого.
Крис фыркнул, перевернулся на спину и засмеялся. Странная реакция, но Элизу она позабавила.
– Почему ты смеешься?
– Я кое-что вспомнил. – Он взглянул на нее, думая уже над своим желанием. Что хотел бы Кристиан Фернандес? Точно не мороженое. – Когда мне было лет тринадцать, я гостил у бабушки Джины в Лондоне. Мы с сестрой пошли в торговый центр, я обещал ей купить мороженое. Она пригласила еще девять своих подружек.
– Ты купил всем по мороженому?
– Да, – недовольно кивнул Крис, – а что еще оставалось делать? Но она вредничала. Знала, что я трачу деньги, которые давно откладывал на новую игровую приставку. В общем, это мелочь, но они уплетали мороженое целую вечность, съедали и просили новое.
– И ты пошел на уступки?
Даже не верилось, что Кристианом кто-то так умело манипулировал. Видимо, он любил свою сестру, раз поддавался.
– Я старался быть хорошим братом, – кивнул он и посмотрел на Элизу, – но смешно другое. Я заскучал в их компании, болтовня про розовых пони и кукол меня утомила. Купил себе мороженое, стоял один и глазел в панорамное окно. Кстати, мороженое было шоколадное, полито шоколадным же соусом. Обожаю такое! Я ел его и наслаждался, а с другой стороны на меня с завистью смотрела девочка лет пяти. У нее были такие голодные глаза, что я решил поделиться и протянул ей оставшуюся порцию. – Крис ухмыльнулся. – Она обрадовалась, сделала шаг вперед и ударилась лбом о стекло. Глупышка. Но мне было смешно.
Кристиан расхохотался, а потом заметил, что Элиза не разделяет его веселье. Она удивленно смотрела на него и молчала, и наблюдала, как он улыбается.
– Это был ты? – выдавила она наконец, когда пришла в себя.
Кристиан притих и тут же получил по руке шлепок. Девушка привстала, прикрываясь алым парео.
– Я тебя ненавижу, Кристиан Фернандес! Ты даже в детстве смог мне навредить.
