Девушка вспомнила ту обиду, которая поселилась в ней, когда она находилась на полицейском катере – Кристиан был занят разговорами с Диего и совершенно забыл про нее. А на суше его вниманием завладели полицейские. Ему было совсем не до нее, и Элиза это понимала. Их история закончилась именно в тот момент. Но все же…
– Не было смысла оставаться. – Элизабет пожала плечами.
Но ведь Кристиан здесь. Значит, он думал о ней, раз прилетел в Англию и предупредил об опасности…
Девушка улыбнулась, подняла бокал и чокнулась с Крисом. Им есть что обсудить, например, то время, когда они – уже спасенные – ступили на пристань. Но говорил в основном Крис и делал это так непринужденно и беззаботно, что Элиза смеялась и потеряла счет времени.
Они ели мясо в грибном соусе, пили вино с привкусом лета и делились тем, что случилось с каждым из них. Странно, но Элизе стало интересно все, вплоть до рабочих:
– Как поживает Гунари?
– Передавала тебе привет.
– Передавай ей тоже, – и Элиза пригубила вино.
Захотелось в Аликанте, по сути, она там толком и не была. Так и не увидела городок.
После ужина Элиза захотела убрать посуду, но Кристиан ее опередил, схватил две тарелки и подставил на поднос.
– Я помогу донести до кухни.
Она не стала спорить: вместе веселее и не так страшно передвигаться по полутемному особняку.
– Ты думаешь, Рик находится в Кентербери? – шепнула Элиза.
– Я уверен и посоветовал бы тебе не бродить в одиночку по окрестностям, – тихо ответил он.
– А я и не хожу одна.
Девушка подумала о Трэвисе, совместных прогулках до церкви, ловле рыбы на озере. Парень поцеловал ее… Но ведь за все это время она вспомнила о нем только сейчас. Кроме того, он скоро покинет Кентербери, а она точно не переедет жить в Ирландию. Ну и мужчины попадаются на ее пути! Но Трэвис ей был очень симпатичен. И если бы он остался здесь, то она бы даже вышла за него замуж.
Господи! С чего вдруг она стала так часто думать о браке?
Элиза вывалила тарелки. Грохот привлек внимание Кристиана.
– Все в порядке.
Отнюдь. Рик и заказ картины Крисом… Для начала надо хоть кого-то выкинуть из головы, например, Трэвиса. Следом Рика. Можно подумать о них завтра. Даже картину можно отложить на потом, хотя Элиза уже мечтала переступить порог мастерской, стащить ткань с мольберта, прикрепить лист ватмана и создать на нем новую жизнь.
– Да, – кивнула она. – Я просто думаю о рисунке: вспоминаю краски, мне кажется, я даже ощущаю запахи того дня. Интересно, какой подойдет оттенок?..
Элизабет резко развернулась и оказалась слишком близко к Кристиану. Он, наверно, сам не ожидал, потому что попятился. Она сделала то же самое.
– Я могу побыть рядом, пока ты будешь рисовать, – прошептал он, не сводя с нее глаз.
– Это будет долго.
– Я никуда не спешу.
Была ли эта идея хорошей? Элиза даже не знала. Но ей почему-то стало радостно. Как здорово, что он не покинет ее дом.
Глава 26
Они разошлись по своим комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи. Но Элиза долго не могла уснуть, она очень много думала… о красках. Сейчас в ее жизни не хватает красок и эмоций. Руки так и тянутся к кистям. Эмоции можно создать самим, она это делала еще до того, как покончила с миром иллюзий. А ведь раньше так легко и беззаботно жилось.
Не выдержав, Элизабет накинула шерстяную длинную шаль, просунула ноги в пушистые тапки и вышла из комнаты. Было темно и холодно, пришлось зажечь свечку. Сейчас она ощущала себя так, словно перенеслась в Средние века, идущей по замку, слушая шорохи дома и привидений. Элиза не боялась призраков, зная, что их не существует, но она боялась реального человека, который мог быть где угодно.
Постучав в номер Криса, она еще долго ждала, когда ей откроют. Элиза зябко куталась в шаль, вставала на цыпочки, но не уходила. Снова постучала, и дверь открылась.
– Что-то случилось? – произнес Кристиан, зевая.
Но он быстро встрепенулся: захотелось прыгнуть в постель и желательно вместе с Элизой.
– Я хочу, чтобы ты со мной поднялся на чердак.
– В три часа ночи? – удивился он, приглядываясь к циферблату.
Он еле-еле различил стрелки настенных часов, благо у Элизы была свеча.
– Ты сам виноват! – нахмурилась она. – Нечего было меня дразнить красками.
Кристиан усмехнулся. Он ее дразнил красками! Это самый забавный антикомплимент, который он когда-либо слышал.
– Подожди, я оденусь.
Крис не стал закрывать дверь, и Элиза вновь увидела его рельефную спину.
Хотелось бы к ней прикоснуться. Она еще помнила, как проводила пальцами по его коже. Она мотнула головой, и видение исчезло, а через минуту Кристиан стоял уже полностью одетый.
– Свеча? – И он закатил глаза.
Достал мобильный телефон и включил фонарик. Элиза недовольно прошептала:
– Сядет батарейка, ты останешься без связи.
– Дойду до комнаты и заряжу.
– Без фонарика? Телефон-то вырубится! – Она спорила шепотом.
Хотелось бы повысить голос, но постояльцы проснутся.
– Знаешь ли, твоя свечка тоже может потухнуть, – съязвил он, – например, догореть.
Элиза усмехнулась и вытащила из кармана еще штук десять свечей.
Кристиан промолчал, лишь кивнул. Она выиграла. Может, даже выживут, если на них нападет привидение – будут стрелять в них горящими свечами.
Они поднялись на чердак по крутой винтовой лестнице. Крису показалось, что по ней давно никто не ходил – ступеньки скрипели и ходили ходуном. Это очень опасно! И Элиза собирается там заниматься живописью?
– Здесь можно убиться! У вас нет рабочих, которые смогли бы подправить лестницу?
– Сюда сто лет никто не ходил, – ответила она, понимая, что если она и впрямь будет тут работать, то ей надо что-то придумать.
Может, стащить мольберт вниз, устроить мастерскую в ее комнате? Но на самом деле чердак ей очень нравился: здесь было огромное панорамное окно с видом на озеро и лес. Когда вдохновение пропадало, Элиза смотрела в окно.
Она открыла скрипучую дверь и переступила порог пыльного чердака. Сразу бросилось в глаза, что мебель и мольберт покрыты белыми простынями. И хоть света здесь не было, но пламени свечи и луча света от фонарика в мобильнике Криса вполне хватало: можно было разглядеть даже складки на ткани.
– Что мы хотим делать здесь ночью? – пробормотал Кристиан, наблюдая за Элизой.
Она скинула ткань, оголила мольберт и деревянный табурет. Вот и все, что надо для написания картины.
