– Дело в том, что я недостаточно крутая? Недостаточно модная, чтобы разговаривать о парнях?
А потом, к моему ужасу, она стала размахивать руками в воздухе, изображая гангстера.
– Мам, я сейчас уйду.
– Да ладно тебе. Я просто пошутила.
– Пока.
Я отнесла пустую тарелку к раковине и быстро вышла.
– Но, прежде чем ты отправишься миловаться с ним, закончи курсовую по психологии, – крикнула она мне вслед.
– Мам, сейчас никто не говорит «миловаться».
– Мне плевать! Прежде чем ты отправишься миловаться с ним, закончи курсовую по психологии.
– Да-да, – проворчала я.
Бесполезно даже пытаться заниматься учебой, когда думаешь о парне. Я вечность просидела над тетрадкой, пялясь в нее и заставляя свой мозг разобраться в этой ахинее. Но все мысли были лишь об одном – Ной. В какой-то момент я просто закрыла глаза и представила, что он читает мне учебник.
К моему ужасу, это помогло сосредоточиться. И даже удалось написать страницу-другую, пока до меня не дошло, что Ной до сих пор не дал о себе знать. Я посмотрела на часы на телефоне. Два часа дня. Почему он не позвонил? Уже потерял интерес? Я покачала головой. Нет, я не такая. И не буду зацикливаться на том, что парень мне не позвонил. Я выключила телефон и почувствовала себя немного лучше.
Наконец у меня получилось дописать черновой вариант. Я перечитала текст и удивилась, что он оказался не так уж и плох. Великолепно. Завтра я отнесу его в колледж и шокирую учителя по психологии.
Я посмотрела на выключенный телефон. Он лежал на столе, манил меня, уговаривал включить его и проверить сообщения. Поэтому я схватила его и отправилась вниз.
– Чашечку чая? – крикнула я.
– С удовольствием, дорогая, – донесся из гостиной папин голос.
– Мам! – крикнула я.
– Она ушла на пилатес.
Я включила чайник, достала две чашки и положила в каждую по чайному пакетику. Ожидая, когда закипит вода, я барабанила пальцами по стойке и каждую секунду бросала взгляд на телефон. Но так и не включила его. Через несколько десятков лет (не меньше!) вода наконец закипела, а я приготовила чай и отнесла обе чашки в гостиную.
Папа вынырнул из-за газеты.
– Спасибо, куколка, – забирая у меня чашку, сказал он.
Я примостилась на диване и сделала небольшой глоток чая.
– Что происходит в мире?
Он встряхнул газету:
– На самом деле все самое интересное произошло в Мидлтауне.
– Ха-ха, очень смешно.
– Это правда.
– Не может быть. Местный священник сбежал с одинокой домохозяйкой?
– Ей-богу, Поппи, мы же не в «Отчаянных домохозяйках» живем.
– А кажется, что именно там.
– Ну раз уж ты спросила, пишут о странностях с погодой. Вчера вечером прошла электрическая буря. Молния ударила в дом какой-то бедной женщины и разрушила крышу.
Я была сбита с толку.
– Мне не спалось большую часть ночи, не могла уснуть. Никакой бури не было. Я бы услышала.
– Она прошла над другой частью города.
– Правда? Я не слышала никакого грома.
Папа сделал глоток:
– Мм, хороший чай. В газете говорится, что не было ни грома, ни дождя. И это очень странно. Только случайная молния, которая попала в дом.
Звучало не очень убедительно. И я решила, что женщина решила обмануть страховую компанию, чтобы получить выплату. Разве повреждения из-за погоды не считаются Божьим промыслом?
– Хм.
– В The Observer говорится, что в последнее время погода ведет себя очень странно.
– Да, Ной тоже так сказал.
Папа опустил газету.
– Кто такой Ной?
Упс!
– Никто. Просто какой-то парень.
– Какой-то парень?
– Перестань, папа. Не приставай. С меня хватит маминого допроса.
– Она рассказала мне, что дело в парне. И чуть в обморок не упала от волнения. Но я не знал, что его зовут Ной.
Я заерзала.
– Я не буду приставать с расспросами, милая, не волнуйся. Мне важно лишь, чтобы он хорошо к тебе относился.
– Да-да.
– Я серьезно.
Я как можно быстрее допила чай, обжигая рот. И поднялась, как только чашка почти опустела.
– Пойду наверх.
Папа не ответил. Был слишком поглощен чтением газеты.
Прошло уже много времени. Достаточно, чтобы доказать, что мне все равно. Поэтому, как только я вышла из гостиной, сразу же включила телефон и с нетерпением ждала, когда он оживет.
– Давай, давай, – бормотала я.
Он загудел в моей руке. Меня слегка затошнило. Одно новое голосовое сообщение. Я набрала голосовую почту, ввела четыре четверки и поднесла телефон к уху.
– У вас одно новое сообщение, – сказал мне электронный голос.
«Да, да, я уже это знаю».
– Чтобы прослушать сообщение, нажмите один. Чтобы сохранить сообщение, нажмите два. Чтобы удалить сообщение…
Я ткнула в единичку и вздохнула.
Взволнованный голос Лиззи резанул мой слух:
– Ой, Поппи, почему у тебя выключен телефон? На самом деле у меня не так много денег на счету, поэтому перезвони мне. Я тут такое узнала! А еще мне интересно, закончила ли ты курсовую. Закончила ведь, да, ботанка? Ты всегда все сдаешь вовремя. Могу я почитать, что ты написала? Позвони мне или умри…
Электронный голос снова начал задавать мне вопросы, но я сбросила звонок.
Почему он не позвонил? Я набрала номер Лиззи. Она ответила после второго гудка:
– И тебе привет.
– Привет. Как дела?
– Эта курсовая такая скучная… Зачем мне вся эта чепуха? Как это поможет мне стать следующим Хантером С. Томпсоном?
[16]
– Следующим – кем?
– Господи! Ты безнадежна.
– Эй!
– Ты же уже закончила ее, правда?
Я приготовилась к словесным нападкам.
– Только черновик, – призналась я.
– Так и знала. Просто знала.
– Лиззи, сдать курсовую вовремя – не преступление.
– Нет, преступление.
– Я могу тебе помочь.
