* * *
Как-то вечером пришел Грег. Он протянул мне пакетик с цукатами:
– Для Золотой Лисички. Помню, ты любила их.
– Благодарю вас, господин Канцлер, – я присела в глубоком реверансе, как подобает этикету. Этому меня тоже научил господин Лоран. – Право, Вам не стоило утруждаться.
– Перестань, мы же друзья, – Грег протянул мне руку.
Я не приняла ее и поднялась самостоятельно.
– Господин Канцлер может быть уверен – я оправдаю его надежды и выйду замуж за кандидата, которого он одобрит.
Бросила короткий взгляд на Грега. Он понял – теперь между нами пропасть. А на что он рассчитывал? Что я безропотно буду исполнять его указания и продолжать как ни в чем не бывало общаться с ним? Нет, дорогой Канцлер, так не бывает! Тут надо выбирать что-то одно – или дружба, или долг.
Вот только в чем причина моей злости на Грега? В том, что я выйду замуж по его указке? Или в том, что мне страшно не понравилась баронесса Орси? Хотя при чем тут она?
Пакетик с цукатами я все же взяла. Ведь их принес для меня Грег…
Глава 11
Тетя, как и обещала, повела меня в модное ателье. Она была близко знакома с хозяйкой. Они придерживались одних политических взглядов, поэтому тетя Аня не стеснялась высказывать все, что думает о предстоящей коронации.
Для начала мы попили традиционный чай, и я прослушала очередную краткую лекцию о положении в стране. Видимо, в памяти людей еще не стерлись ужасы гражданской войны, и их не покидал страх за свое будущее. Иначе как объяснить такой живой интерес модистки к происходящим событиям?
После чая мне начали подбирать одежду. Для прогулок, для визитов, для дома. И главное – бальные туалеты. Повседневные платья я выбрала быстро.
А с бальными все оказалось не так просто. Заказывать их было уже поздно, и мне предложили то, что есть в наличии. У меня разбежались глаза. Платья на все вкусы. Но те наряды, что понравились мне, тетя с возмущением отвергла.
– Так одеваются содержанки или дорогие проститутки, – заявила она. – Слишком глубокое декольте, слишком ярко и вообще это вульгарно.
– Но подобное платье я только что видела на Матильде Орси. Ты мне сама на нее указала. Баронесса сидела на веранде кафе. Забыла?
– Я и говорю, так одеваются проститутки, – кивнула тетя. – И вообще это дамский вариант. Орси, конечно, не намного старше тебя, но манера ее поведения не предмет для подражания. Особенно для порядочной девушки.
Тетя остановила свой выбор на светло–бежевом шелковом платье с кружевом. Скучно до неприличия. Сзади большой бант. Я попросила его убрать.
– Не хочу быть похожей на Карлсона, – пояснила я.
Модистка с удивлением взглянула на тетю.
– Не обращайте внимания, – отмахнулась та. – Моя племянница пытается острить. Милая, это последний писк моды. Живот плоский, сзади пышно.
– Не надо, – отрезала я.
Платье мне не нравилось. Но решила не спорить из-за мелочей. Однако нелепый бант с пятой точки убрали. Однозначно, это не та часть тела, которую я хочу подчеркнуть.
– В первый день ты должна произвести впечатление скромной и благовоспитанной девицы, – тетя подала мне длинные шелковые перчатки в тон платья. – Никаких украшений, ничего вызывающего. А вот на второй и третий дни можно что-то поинтереснее. Но не слишком.
На второй день традиционно будет охота. Амазонка из темно-зеленого бархата с золотым шитьем безумно шла мне и делала очень привлекательной.
– Мы нашли для тебя еще несколько претендентов, – доверительно сообщила мне тетя. – Женихов у тебя уже хоть отбавляй. Неплохо, если и ты им приглянешься. Хотя это не столь важно.
– «Мы» это ты и Канцлер?
– «Мы» – это сторонники ограниченной монархии.
– Так много народа заинтересовано в том, чтобы выбрать мне подходящие бальные платья?
– Прекрати, пожалуйста, – одернула меня тетя. – Речь идет о будущем Империи. Госпожа Деланж, слышала, наследный принц не любит лиловый?
– Да, это так, – кивнула модистка. – Мы шили для Его Высочества домашний костюм, и камердинер будущего Императора предупредил, что лиловый цвет его господин на дух не переносит. Просил даже не предлагать ткань этого цвета. «Не стоит тратить на это драгоценное время Его Высочества», – вот так и сказал.
– Тогда что у вас найдется лилового цвета? Внимание к моей племяннице императора весьма нежелательно.
– Это я поняла, – улыбнулась модистка. – Сейчас подберем то, от чего наш будущий правитель точно в восторг не придет. А другим мужчинам понравится.
Вот уж не думала, что политика такая тонкая штука. Даже цвет бального платья важен для удачи авантюрного предприятия.
* * *
За эти дни к нам несколько раз заходил Грег. Только теперь он для меня стал Великим Канцлером.
Каждый раз приносил мне сладости. Видимо, еще надеялся, что наша дружба восстановится. Это было по-детски. Немного трогательно и наивно. Как-то не вязалось с образом могущественного Канцлера. Но я держалась холодно. Мне вообще хотелось придушить его.
Друг нашелся! Ищет мне подходящую партию и не особо интересуется моим мнением. Хотя, конечно, это для всеобщего блага.
Но со мной-то как быть, с моими желаниями и чувствами? Я же человек, а не бездушная кукла. Я любви хочу. А вместо этого получу брак по расчету.
Накануне бала Канцлер снова зашел с визитом. Я поздоровалась с ним, от чая отказалась и ушла в оранжерею. Тетя попыталась меня вернуть, но я сделала вид, что не слышу ее.
Пусть обсуждают свои вопросы без меня, мне скучно от интриг и политики. И тоскливо. Представляю, кого мне подберут завтра на балу. Какого-нибудь старикана с сильной магией. А может ботана, или как таких заумных молодых людей называют в этом мире?
Тетя, конечно, обещала мне красавца. Только это понятие растяжимое. И внешность в человеке не самое главное. Я уже в этом убедилась на примере Дэна.
Сидела на краю фонтана и пыталась читать. Противоречия раздирали меня. С одной стороны, у меня есть долг перед людьми. С другой – не хочу я замуж по политическим соображениям.
Когда-то давно я мечтала быть принцессой. Тогда не думала, что принцессе приходится выходить замуж за того, кого ей подберут родители-правители. И вот я – титулованная особа, почти принцесса. И за меня решают, кому выгоднее пристроить такое сокровище.
Я услышала шаги и повернула голову. В оранжерею вошел Грег.
– Не помешал? – зачем-то спросил он.
– Нет, господин Канцлер, я уже ухожу. У меня голова болит, – я поднялась.
– Ты не умеешь врать, – заметил он.
– Ладно, я не умею врать. Я не хочу разговаривать с вами, господин Канцлер.
