Книга Интербригада, страница 5. Автор книги Глеб Сташков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Интербригада»

Cтраница 5

– Привет, – говорю.

– Здорово-здорово. Не поверишь, брат, когда пишу, верю каждому своему слову. Назавтра могу написать прямо противоположное – и тоже буду верить.

– Меня всегда возмущало твое легкомыслие. Есть в нем что-то женское.

– Ерунда. Просто сильный эмоциональный заряд. Можем же мы любить бабу, потом ненавидеть, а потом любить и ненавидеть одновременно. А баба, заметь, все та же.

Я совершил ошибку. Нельзя было упоминать о бабах при Пожрацком. В комнате повешенного о веревке не говорят. Повешенные не терпят дилетантских рассуждений о веревках. Пожрацкого понесло на куннилингусы, а с этой темы существовал только один поворот – на минеты.

– Не делай, – говорю, – из пизды культа.

Пожрацкий великодушно усмехнулся. И тут мне попался редактор. Он замечательный, но не сегодня. Сегодня он совсем ни к чему.

– Ну здравствуй, – говорит редактор, – давненько тебя не было.

Действительно давненько. Дней десять.

– Слышал, в главной конторе холдинга тебя хотят уволить. Не совсем уволить, а перевести во внештат.

Неправильно, думаю. На одних гонорарах, пожалуй, ноги протянешь. Да еще Настя…

– Саня, – говорю, – готов выполнить любое задание. Вот прямо сейчас.

– Отлично, – говорит редактор. – Вчера какого-то кавказца замочили.

– На чердаке?

Боже мой, что я несу…

– А ты откуда знаешь?

Я откашлялся. Сказал, что ничего не знаю, просто читал в интернете.

– Значит, уже вывесили. Тем более. Дуй туда и разузнай, что к чему. Напишешь репортаж. Глядишь, может, в конторе и передумают. Они криминал любят.

Моя гортань издавала какие-то звуки, для передачи которых нет букв в русском алфавите. Сердце стучало в районе живота, а живот разместился в районе сердца.

– Что с тобой? С бадуна, что ли?

С бадуна! Конечно, с бадуна! Сколько раз с бадуна я ссылался на простуду. А сегодня я с бадуна. Безусловно. Со всех бадунов на свете. Да хоть в наркотической ломке.

– Я не могу, Саня.

Голос, старик, контролируй голос. Не выдавай себя, этого еще не хватало.

– Давай, – говорит редактор, – без разговоров.

Иду к Пожрацкому.

– Классная тема. На чердаке завалили кавказца. Скинхеды и всё такое – по твоей части.

Пожрацкий, идиот, смеется. Ему, видишь ли, смешно.

– Нет, кавказцы меня не интересуют. Вот кавказочки – другое дело. Имел я одну черкешенку, я тебе скажу, марципан. А познакомились – хохма. Не поверишь, брат, подхожу, спрашиваю: «Девушка, что-то мне ваше лицо знакомо. Вы мне минета не делали?» И, не поверишь, прокатило.

– Бывает, – говорю.

Выпить. Позвонить Насте. Нет. Наоборот. Не звонить Насте. Но выпить.

Сказано – сделано. Сто пятьдесят коньяку – и отпустило. Да и шалман хороший подвернулся – «У Ахмета». Очень кстати. А чего, думаю, даже забавно.

Я отправился на задание. Много ли журналистов получают такие задания? Тебе, брат, несказанно повезло. Забавно, ничего не скажешь.

V

Захожу в подворотню. Ту самую. Екает сердце? Нет, нормально с сердцем. После коньяка – абсолютно нормально.

Менты шустрят, народ какой-то. Не люблю ментов. Они, как говно, – тоже из внутренних органов.

Вижу Натаху из «Нева-инфо». Дурочка из молодых, да ранних. Ноги длинные – начинаются на земле, а заканчиваются за облаками. Скоро в редакторы выбьется. С такими ногами на рядовых должностях не задерживаются. Всем хороша Натаха, только трещит почище Пожрацкого.

– Короче, посылают меня сюда. Нормально, да? Типа больше некого, что ли? Я, короче, ни ухом ни рылом. Вон, короче, следователь, а труп вынесли.

У каждого поколения свои слова-паразиты. Раньше говорили – это самое и так сказать. Хотели наши старшие братья чего-то сказать, да не знали, что именно. Я говорю – как бы. Постмодерн. Всё – как бы, всё – понарошку. Как бы добро, а как бы и зло. Как бы сам придумал, а как бы и процитировал.

С нынешними проще. Они говорят – короче. Сами себя подстегивают, хотят уложить речь в 140 символов. У большинства получается, причем без труда. Некогда единое поколение дворников и сторожей разошлось по полюсам, превратившись в поколение Твиттера и бомжей.

Потолкался минут пятнадцать, иду к следователю, представляюсь. Ничего он, конечно, не скажет, им не положено. Следак меня уже послать собрался, вдруг подходит какой-то баклан и передает ему что-то в пакетике. Смотрю – пуговица. Смотрю – моя. Или не моя. Таких коричневых пуговиц – что грязи.

Машинально опустил голову. Гляжу на куртку. На месте второй пуговицы пучком торчат серые ниточки. Одна длиннее других. Почему-то запомнилось. Смотрю на следака, а он – мне на грудь.

– Жженый, – представился следователь, – Петр Пафнутьич.

Обычный мужик. Пониже среднего роста, упитанный, курносый, с большой круглой головой. Правда, глаза странные. Вроде бы водянистые, но так и сверлят.

– Вас интересуют подробности?

Стою, ничего не отвечаю, тереблю ниточки. Ну полный идиот.

Жженый изложил подробности. Я не слушал. К чему мне подробности? Я их и сам знаю. Тут дело в другом – с чего он перед журналистом распинается? Уже заподозрил? Замечательно. Прилетела бабочка на огонек.

Присмотрелся повнимательней. Он мне как будто подмигивает. Или всегда так моргает?

Вдруг слышу:

– С пальца убитого снято кольцо.

Какое еще кольцо? Кто его мог снять? Не я – это точно. Тогда кто? Вот тут-то сердце и екнуло. Или коньяк отпустил.

Нет, не может быть. Даже подумать о таком страшно. Да и когда? Мы же все время стояли рядом.

– Вы меня слушаете? – спрашивает Жженый.

Я тряхнул головой, будто спросонья.

– Да, конечно. Думаю, скинхеды.

Точно – подмигивает. И усмехается. На редкость мерзко – одними губами.

– Не похоже на скинхедов. Они предпочитают на улице, чтобы прилюдно. В назидание, так сказать, и устрашение. И не могли они его на чердак силой затащить – были бы следы побоев, а их нет. Не по своей же воле он на чердак со скинхедами отправился. Бутылочку из-под спрайта с прожженной дыркой опять же не забудьте.

– При чем здесь спрайт?

– Неужто не знаете? С помощью таких бутылочек, мил-человек, гашиш курят. А скинхеды, насколько мне известно, наркотиками не балуются, у них другие интересы. Это я, между прочим, из вашей же статьи почерпнул. Месячной давности.

– Из моей? – рассеянно спросил я. – Может, этот гашиш месяц назад и курили. Мало ли кто по чердакам ошивается.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация