– Я не знаю, кто или что я именно, – сказала
Лейла, будто обращаясь сама к себе.
Ну, казалось, будто с этим вопросом они оба сели на один и
тот же поезд в никуда. – Ты не выяснишь этого, пока не покинешь святилище.
– Невозможно, если я собираюсь обслуживать…
– Мы используем кого-нибудь другого. Все просто.
Она резко втянула воздух, а потом сказала:
– Конечно. Поступайте, как вам угодно.
Куин уставился на жесткую линию ее подбородка.
– Это должно помочь тебе.
Она оглянулась через плечо.
– Не поможет… ведь вы оставите меня ни с чем. Вам выбор
– мне последствия.
– Это твоя жизнь. Тебе выбирать.
– Нам не следует говорить об этом – она подняла
руки. – Славная Дева-Летописеца, вы понятия не имеете, что такое – желать
вещи, которых вам не суждено получить.
Куин жестко рассмеялся.
– Черта с два не имею. – Ее брови влетели вверх, и
он закатил глаза. – У нас больше общего, чем ты думаешь.
– Вы обладаете полной свободой. Чего вам желать?
– Поверь мне.
– Ну, я хочу вас и не могу иметь. Мой выбор тут не
причем. По крайней мере, обслуживая вас и остальных, у меня есть цель иная, чем
страдать о вымечтанной потере.
Сделав глубокий вдох, Куин преисполнился уважением к
женщине. Стоя у окна, она себя не жалела. Она констатировала известные ей
факты.
Черт, Лейла на самом деле была той шеллан, которую он всегда
хотел. Даже трахая все, что движется, в глубине души он всегда видел себя в
постоянных отношениях с женщиной. С шикарной женщиной с безупречной
родословной… такой, которую бы его родители не просто одобрили, а из-за которой
стали бы чуть больше уважать и его.
Это была его мечта. Сейчас же... сейчас его мечта стояла в
его спальне и смотрела ему в лицо… но он хотел другого.
– Я бы хотел чувствовать к тебе что-то, – хрипло
сказал он, отвечая правдой на правду. – Я сделал бы почти все, чтобы
почувствовать то, что я должен. Ты… женщина моей мечты. Все, что я когда-либо
хотел, но думал, что не смогу иметь.
Ее глаза расширились, словно две луны, красивые и сияющие. – Тогда
почему…
Он потер лицо, поражаясь тому, что несет.
Тому, что творит.
Когда он убрал ладони, на них осталась влага, о которой он
отказывался думать.
– Я влюблен, – хрипло сказал он. – В другого человека. Вот
почему.
Глава 31
Суматоха в коридоре. Шарканье… тихая ругань… раздающийся
время от времени глухой стук.
Весь этот шум разбудил Мэнни, и в мгновение, пока парад в
коридоре шествовал мимо его двери, он вышел из состояния глубокого сна.
Беспорядочный шум продолжался, а потом все резко стихло, будто впереди закрыли
дверь. Что бы там ни было.
Оторвав голову от кровати Пэйн, он взглянул на свою
пациентку. Красивая. Просто красивая. И сон спокойный…
Луч света ударил прямо ему в лицо.
Джейн стояла в дверном проеме темным силуэтом, и ее голос
был напряженным.
– Мне нужна дополнительная пара рук. Быстро.
Нет нужды просить дважды. Мэнни бросился к двери, хирург в
нем был готов к работе без лишних вопросов.
– Что у нас?
Пока они неслись по коридору, Джейн указала на красные пятна
на хирургической форме.
– Множественные травмы. Преимущественно ножевые, одно –
огнестрельное. Еще один пострадавший – в пути.
Они вместе ворвались в смотровую комнату, и, черт… возьми…
повсюду были раненые мужчины: они разбрелись по углам, сидели на столе,
прислонились к столикам, прохаживались туда-сюда с руганью. Элена или Илена,
медсестра, была занята, подготавливая скальпели и нитки, а маленький старичок
принес всем на серебряном подносе воду.
– Я их еще не сортировала, – сказала Джейн. – Их слишком
много.
– Где дополнительный стетоскоп и тонометр?
Она подошла к шкафчику, открыла дверцы и бросила Мэнни и то,
и другое.
– Кровяное давление должно быть ниже привычного тебе. Как и
сердечный ритм.
И значит, будучи медиком, он на самом деле не мог оценить
степень проблем, в которые они попали.
Он отложил оборудование в сторону.
– Оценкой состояния лучше заняться вам с медсестрой. Я
сделаю приготовления.
– Наверное, так будет лучше, – согласилась Джейн.
Мэнни подошел к светловолосой медсестре, которая активно
занималась инструментами.
– Здесь за дело возьмусь я. Помоги Джейн со снятием
показателей.
Она коротко кивнула и принялась за работу.
Открыв шкафчики, Мэнни достал хирургические наборы, раскладывая
их на столешницах. Болеутоляющие хранились в шкафу напротив, шприцы – внизу.
Копаясь в ящиках, он был впечатлен профессиональной грамотностью: не ясно, как
Джейн удалось это, но все принадлежности были рассортированы по больничной
схеме.
Десять минут спустя он, Джейн и медсестра собрались в
середине комнаты.
– У нас двое в тяжелом состоянии, – сказала Джейн. – Рейдж и
Фьюри потеряли много крови… и я боюсь, что были повреждены артерии, потому что
разрезы чертовски глубокие. Зи и Тору нужно сделать снимки, а у Блэя, я думаю,
сотрясение, а также жуткая рана на животе.
Подойдя к раковине, Мэнни начал мыть руки.
– Сделаем это. – Оглянувшись вокруг, он указал на громадного
блондинистого сукиного сына с лужей крови под левым ботинком. – Я возьмусь за
этого.
– Хорошо, я разберусь с Фьюри. Элена, начни делать снимки
сломанных костей.
Учитывая, что они работали в полевых условиях, Мэнни принес
необходимые принадлежности прямо к пациенту… который растянулся на полу, прямо
там, где чуть раньше рухнул. Огромный ублюдок был одет в черную кожу с головы
до пят, и ему было очень больно: он запрокинул голову и стиснул зубы.
– Я буду лечить тебя, – сказал Мэнни. – Есть проблемы с
этим?
– Нет, если не дашь мне истечь кровью.
– Считай, что уже сделано. – Мэнни схватил ножницы. – Сперва
я срежу нижнюю часть брюк и стяну валенок.
– Ботинок, – простонал парень.
– Отлично. Называй, как хочешь, но его нужно снять.
Никакой расшнуровки…. Он разрезал решетчатую конструкцию
спереди долбаной штуковины, и стянул ботинок размером с чемодан. Потом легко
вспорол кожаные штаны до самого бедра, превращая их в чапсы.
