Чарльз Кох не просто занял круговую оборону Он помог организовать масштабную контратаку, направленную не только на его брата, но и на Прокуратуру США. Это стало поворотным моментом в истории Koch и ее усилий по влиянию на политическую жизнь и государственное управление в США. Его намерения были выражены в длинном ответном письме, который компания направила в Сенат после того, как Чарльз Кох отказался давать показания на слушаниях по делу. Самой знаменательной частью письма был заголовок первого раздела: «Тот факт, что слушания посвящены почти исключительно Koch Industries, Inc., является результатом действий Уильяма Коха и его стремления отомстить Koch Industries, Inc.»
«Koch является легкой целью, — утверждалось в письме.
— Она политически невлиятельна, и поскольку у нее нет возможности представить свою позицию по делу или устроить перекрестный допрос свидетелей, возможно одностороннее искажение картины».
В то время было бы все еще верно называть Koch Industries «политически невлиятельной». У компании не было крупной лоббистской деятельности в Вашингтоне, она не привлекала всеобщего внимания. Чарльз Кох тратил значительную часть времени, финансируя деятельность научно-аналитических центров, работу преподавателей университетов и проведение судебных процессов, чтобы незаметно изменить американскую политическую культуру.
Но, столкнувшись с угрозой уголовных обвинений, Чарльз Кох переориентировал свои политические усилия Вместо того чтобы просто нанимать адвокатов и лоббистов, Кох использовал сеть ведущих организаций, учебных центров и политтехнологов для борьбы с угрозой.
На этот раз задачей сети было не изменение политической культуры; в фокусе была конкретная тактическая цель: обречь на неудачу все правовые усилия, направленные против деятельности Koch по сбору нефти.
Бывший сотрудник Koch Industries по имени Рон Хауэлл оказался в центре работы. Хауэлл был идеальным кандидатом для руководства деятельностью Koch по политическому реформаторству в Оклахоме. Во время работы в Koch Хауэлл занимался торговлей на товарносырьевых биржах, такими же сложными и непрозрачными сделками, какими Билл Кох занимался во время работы в Бостоне. Хауэлл умел работать внутри невидимых сетей и соединять потребности нескольких сторон так, чтобы в итоге это могло принести пользу Koch. Он хорошо подходил для работы в мире политики.
Первой тактической целью Koch было изменение расстановки политических сил в проблеме с хищениями нефти В своем заключительном отчете Сенат США в ультимативной форме обвинял Koch Industries в систематических кражах. Koch надо было оспорить это утверждение, чтобы предотвратить будущие расследования и судебные разбирательства.
Хауэлл имел хорошие связи в Оклахоме и был искренним сторонником Koch Industries. Он пришел в ужас, узнав, что Koch обвиняют в краже нефти у индейцев. Он был убежден, что обвинения были полностью ложными.
«Я бывал в зале заседаний совета директоров многомного-много раз в течение многих-многих лет, — говорил Хауэлл. — Это просто очень, очень честная компания… Так что я сильно разозлился, и все прочее».
Первой задачей Хауэлла стало изменение политического нарратива о Koch Industries в Оклахоме. Его стратегия заключалась в том, чтобы добраться до самих «производителей», то есть нефтедобывающих компаний, которые продавали нефть Koch Industries. Племена коренных американцев, которым принадлежало право сдавать в аренду нефтяные скважины, были наиболее важной целевой группой. Племена были самыми заметными жертвами кражи и вызывали наибольшее сочувствие. Если бы индейские племена были привлечены на сторону Koch Industries, это подорвало бы самое основание для уголовного расследования деятельности Koch по замерам нефти. Если нет жертв, то о каком преступлении идет речь?
Одной из главных жертв Koch было племя осейджей в Оклахоме Чарльз Тиллман, глава племени осейджей, рассказывал, что группа сотрудников Koch Industries приехала поговорить с ним об обвинениях в краже нефти после того, как Сенат США опубликовал свой доклад.
Koch направила группу аудиторов для проверки документов по выплатам роялти на территориях племени осейджей. Эти данные сопоставлялись с внутренними данными Koch, чтобы определить, действительно ли Koch недоплачивает осейджам, как утверждает Сенат США.
Тиллман говорил, что у племени было мало возможностей для перепроверки работы Koch. У них не было армии бухгалтеров. Члены племени просто получали по почте чеки с платой за аренду нефтяных месторождений и доверяли цифрам в них.
«Koch была такой гигантской компанией, — говорил Тиллман. — По мне, так они хорошо вели бухгалтерский учет. Они вели хороший бизнес с осейджами… Нам не к кому было обратиться, чтобы опровергнуть мнение о Koch Industries». Когда сотрудники Koch Industries завершили аудит, они вернулись к Тиллману с неожиданными новостями: недоплат за нефть от Koch Industries не было.
Компания сообщила ему, что на самом деле переплачивала племени. Проверка показала, что племя должно Koch Industries около $22 000. По словам Тиллмана, версия Koch была поддержана федеральными властями в Бюро по делам индейцев. Он не видел повода для сомнений племени в этих данных.
Тиллман и другие лидеры осейджей публично заявили о своей убежденности в том, что Koch Industries не крала у них нефть. В марте 1990 г. местная газета осейджей, Osage Nation News, опубликовала статью, в которой руководители племени говорили, что Koch невиновна. Эта статья цитировалась в центральной газете Daily Oklahoman, и Koch по максимуму использовала заявления вождей. Дон Кордес, адвокат Koch, сказал журналистам Daily Oklahoman, что заявление осейджей «полностью подрывает ложные обвинения комиссии Сената».
Чарльз Тиллман позже сожалел, что сыграл роль, которая помогла смягчить беспокойство в отношении деятельности Koch. Его отношение изменилось после того, как ему стало известно о свидетельствах, представленных несколько лет спустя на федеральных судебных процессах.
Он убедился, что Koch действительно крала нефть из индейских скважин. «Мы ошиблись, — сказал Тиллман. —
Мы были плохо информированы».
Дадли Уайтхорн, еще один вождь осейджей, который работал с Тиллманом, также узнал правду. Спустя несколько лет после выхода статьи в Daily Oklahoman Уайтхорн сидел в местной автомастерской и ждал, когда отремонтируют его машину. Бывший замерщик нефти из Koch Industries сел рядом с ним, завязался разговор. Уайтхорн вспоминал, что замерщик в итоге сказал ему: «Мы обкрадывали тебя». Человек казался расстроенным. Уайтхорн не стал с ним об этом говорить.
Он не хотел держать обиду на Koch.
Впоследствии вожди осейджей, возможно, и почувствовали себя обманутыми, но их публичные комментарии в начале 1990-х гг. выполнили важную функцию. Правительство внезапно стало выглядеть не в меру дотошным и несправедливым. Это помогло Коху принять дальнейшие меры. И пока Хауэлл переписывал историю в Оклахоме, Кох работал над тем же в Вашингтоне.
Чарльз Кох понял, что ему нужна политическая работа в Вашингтоне. До этого момента он вел себя так, чтобы по возможности держаться подальше от столичного «зловония», сохраняя верность своим либертарианским убеждениям и концентрируя усилия на бизнесе в Уичито.
