Господи. Ну почему именно сегодня? Прикусив нижнюю губу, я просто гипераккуратно пробираюсь сквозь битком набитый зал.
Да уж, Дин прав.
Черт. Твою мать.
* * *
К счастью, остаток вечера обходится без неприятностей. И хотя официально мы закрываемся в половине второго ночи, проходит минимум полчаса, прежде чем последний довольный посетитель нетвердой походкой покидает паб. Когда я под конец оглядываюсь вокруг, чтобы оценить масштаб бедствия, не могу удержаться от глубокого вздоха. За последние два часа липкую мешанину разнесли по всему помещению, а грязные влажные пятна обнаруживаются даже в самых отдаленных уголках. Сейчас, когда Дин выключил музыку и паб опустел, можно расслышать чавкающие звуки, которые мы издаем при каждом шаге.
После катастрофы Дин заговаривал со мной только при необходимости, но как только подсчитываю доход за день и иду мимо него в подсобку, он слабо улыбается.
– Не бери в голову. Со всеми бывает.
К такому выводу я и сама уже пришла. Бывает, да. Но было бы здорово, если бы это произошло не в день с самым огромным наплывом клиентов со времен открытия паба и не на глазах у моего нового босса. Но да – бывает.
Взяв из кладовки ведро, набираю в него воды на кухне. Нелли тут убралась перед уходом, и следы, которые я оставила только что, тоже потом надо будет отмыть.
Мокрые джинсы до сих пор липнут к ногам. Не могу дождаться, когда наконец сниму пропитанные алкоголем шмотки, но в ближайшие часы мне еще предстоит мытье полов. Быстро прикидываю, не сбегать ли наверх, чтобы переодеться, но боюсь, если я окажусь в зоне досягаемости кровати, то уже не смогу гарантировать возвращение в паб.
Дин надевает куртку, когда я выхожу из кухни с ведром.
– Не обязательно, чтобы было суперчисто, – произносит он. – В понедельник все равно придет уборщица.
– Хорошо. – Я начинаю переворачивать стулья и ставить их на столы ножками вверх.
– Тебе помочь?
– Нет, расслабься. Я все сделаю.
Куда, кстати, запропастился Нилл? Ушел, не попрощавшись? И пусть я не думаю, что стоит переживать насчет увольнения, в мозг закрадывается мысль, что с людьми, с которыми не собираешься часто пересекаться, не обязательно быть вежливым.
– Ладно, тогда я пошел. Хочу упаковать еще одну-две коробки.
К тому же Дин ненавидит мыть полы, это я точно знаю.
– Без проблем. Я тут надолго не задержусь. – Только до утра, но какая разница. А потом просплю до того момента, пока завтра – или точнее сегодня вечером – не придется опять идти на работу. – Прости.
Дин застывает, полностью одетый, усталый и немного пристыженный, и у меня вырывается улыбка.
– Вали уже. В конце концов, это я виновата. Ну, и не то чтобы мне каждую ночь нужно было драить весь этот бардак.
– Просто чуть протри, и все. – Он шагает к занавеске. – Я запру, ладно?
– Да, порядок.
Через секунду тихонько щелкает замок. Продолжая переворачивать стулья, я размышляю, отодвигать ли скамейки, но решаю, что нет. Эти штуки нереально тяжелые, хватит и того, что я промою там, куда дотянусь под ними. Зеваю, тру руками глаза и поднимаю последний стул. Ну, поехали.
Начинаю с дальнего конца, от сцены, и, когда первый раз провожу шваброй по полу, вновь слышится поворот ключа. А в следующий миг я в легкой растерянности таращусь на Нилла, который с ведром и шваброй в руках отводит в сторону занавеску.
– А ты что здесь делаешь?
Тупой вопрос и не самый вежливый способ поприветствовать человека, который, очевидно, хочет мне помочь, но я слишком удивлена и прежде всего слишком вымотана, чтобы придумать что-то поинтересней.
– А на что похоже? – Нилл облокачивает швабру на барную стойку и скрывается с ведром на кухне, где тут же раздается шум воды. – Где моющее средство? – кричит он оттуда. – Или ты брала жидкость для мытья посуды?
– Нет, я… бутылка стоит рядом с дверью в подсобку! – отвечаю ему.
Я продолжаю оторопело торчать посреди зала, когда Нилл с полным ведром выходит из кухни. Он бросает взгляд на мокрую полосу перед сценой, а потом берет швабру и направляется в противоположный конец помещения.
– Это очень мило с твоей стороны, – открываю я рот, – но…
– Я знаю, – перебивает меня Нилл, не давая закончить предложение. – Все нормально.
Какое-то время я еще разглядываю этого потрясающего парня, чьи мышцы перекатываются под татуировками на руках, пока он размахивает дурацкой шваброй, а затем крепче сжимаю свою собственную и сосредотачиваюсь на первоочередной задаче.
* * *
Время уже перевалило за четыре утра, когда мы все-таки заканчиваем. Чистый пол кое-где блестит от влаги, и Нилл убирает бутылку виски, из которой мы между делом выпили примерно стакан.
Без него я бы явно не освободилась и в половине шестого. Я дико измотана и настолько разбита, что еле держусь на ногах и изо всех сил стараюсь случайно не опрокинуть полное ведро по пути в туалет.
Вместе мы расставляем стулья, и я прячу ведро со шваброй в кладовую.
– А эти ты где взял? – спрашиваю, указывая на красное ведро, куда Нилл только что воткнул вторую швабру.
– У Дина.
– Тогда тоже засунем в подсобку. Потом как-нибудь отнесу их обратно.
Вернувшись, вижу, что Нилл, скрестив руки на груди, облокотился на стойку. Из-за того что он ждет именно меня, мое сердце странным образом, и невзирая на усталость, начинает биться быстрее. Даже разумный довод, что в данный момент ему ничего другого не остается, ситуацию не меняет.
– Все? – Он отталкивается от бара, подходит очень близко, останавливается и смотрит на меня.
Да уж, лучше бы он этого не делал. Ему не стоило бы стоять почти вплотную ко мне, но мне ведь тоже не стоило бы внезапно желать, чтобы он меня обнял.
«Подружка, – мелькает вдруг в подсознании безжалостная мысль. – Не забывай про его подружку».
Я невольно отступаю на шаг.
– Полагаю, мы справились, да.
Нилл машет рукой в сторону выхода, я разворачиваюсь и иду впереди него.
Открывая дверь, вспоминаю, что джинсы у меня до сих пор воняют пивом, хоть уже и высохли на теле. Мы вдвоем выходим на улицу.
– Я бы предложил проводить тебя до дома, – говорит Нилл, – но тебе тут недалеко.
Мне не удается скрыть улыбку.
– Думаю, с этим я справлюсь и без твоей помощи.
– Уверена?
Сбитая с толку, я сую руки в карманы брюк. Кажется, мой мозг уже лег спать, потому что сейчас в нем никакого готового ответа не возникает.
– Ну да, если на меня никто не нападет…
На лице Нилла расплывается легкая ухмылка, и он точно так же, как и я, засовывает руки в карманы джинсов.
