И неважно, что в сезон дождей этот берег покрыт двухметровым слоем воды. Лодка Шивы все еще ходит туда, помогая духу оторваться от старого тела.
Носилки с телом украшены гирляндами цветов. Тело укутано, как куколка, в золотую ткань. Тело опускают в воду три раза. Старший сын обходит тело читая мантру, поджигает тело с трех сторон. Тело уходит ногами на юг — в царство бога смерти — Ямараджи. Каждая сторона света в индуизме имеет свою сакральную важность.
Тело готовят словно божество — оно омывается и наряжается в траурные ткани. Близкие ушедшего в это время повторяют мантру ОМ. Сначала тихо, затем все громче и громче, пока звук не проникает на улицу. Так соседи получают новости о смерти. Если после этого покойный вернется к жизни, то это будет расценено, как явление призрака (пишача, бхута, прета) — который вселился в мертвое тело. Истинный дух уже ушел. Прана покинула тело.
Свет жизни циркулирует в теле пока оно «живо».
С прекращением функции тела, прана — жизненная энергия — покидает его вместе с жизнью. Тело становится ненужной оболочкой. «Подобно шкуре, сброшенной змеей, в ней больше нет жизни».
Собравшиеся выполняют «прадакшину» — ритуальный обход вокруг тела. Этот ритуал выполняется также вокруг индуистских святилищ. В это время жгутся благовонья и камфара. В рот умершего кладется несколько листиков священного дерева Туласи, несколько капель вод священных рек Ганги или Ямуны.
Тело очерчивается специальной защитной мандалой. «Черные маги» охотятся за мертвыми телами, похищают их, проникают вовнутрь, пытаются использовать для своих магических целей. Бдящие над телом (близкие ушедшего) тщательно сторожат тело, оберегая от кошек, змей или сов. Люди в Индии говорят, что сильный маг способен вселяться в тела «ночных» животных.
Плакать нельзя. Близкие могут выразить свои чувства лишь после кремации. «Сначала надо думать о душе — душа уходит». И еще раз: «Рам-Рам», — эту мантру выкрикивают во время паломничества в святое место. Душа отправляется в путешествие, а тело отдает последую дань предкам.
Три часа горит огонь кремации. За ним следит специальная каста рабочих, они подкладывают в огонь топленое масло и благовонья. Тело прогорит и станет пеплом, останки из углей будут сброшены в Гангу.
Йоги медитируют на местах кремации. Йоги медитируют на смерть и бренность всего живого. Созерцание смерти проясняет жизнь.
Здесь, в мире, не может быть достижений. Положи все вещи в огонь и увидишь их истинную природу — это пепел. Так разрушается ахамкара — чувство «я», эго. Йоги уходят из этой жизни в асанах, сидя. После смерти йогов не кремируют, у них нет привязанностей, их хоронят, ничем не отмечая погребальное место.
Первые 10 дней после кремации — «ожидание». Семья ушедшего соблюдает строгий пост и молится за ушедшую душу, душа еще не родилась в мире предков. Три дня душа находится в воде, три дня в огне, три дня на земле, и в последний день она касается воздуха.
«Они голодные и жаждущие не могут говорить. В них нет ментального баланса, они не понимают кто они и бродят неприкаянные... Куда им идти?.. У них нет тела». — Так описывает «Гаруда-Пурана» посмертное состояние. — «Первые десять дней они пытаются адаптироваться к новой форме существования. Потеряв оболочку, «индивидуальное я», они все еще существуют как непроявленное — «праджня».
Смерть — великая метаморфоза, выходящая за грани линейного сознания, напоминающая мгновение перед зачатием. Это состояние неосознанного сна. Промежуток в процессе трансформации когда гусеница уже не гусеница, но еще не бабочка. Жизнь не имеет начала и конца. Смерть в Индии противопоставлена рождению.
На одиннадцатый день после кремации, старший сын идет в храм Шивы и очищает себя мантрами перед алтарем. Затем он идет к берегу реки и очищает землю семенем кунжута. Вместе с брамином, помогающим провести эту церемонию, они сидят на ковриках из священной травы куш. Третий коврик перед ними пуст, на него они призывают бога Вишну.
Они лепят белые шарики пинда сделанные из риса, пшеничной муки, сливочного масла гхи и семян черного кунжута. Процесс рождения новой формы связывают семенем — они лепят это семя.
Они кладут пинда на северо-восток. Священник говорит на санскрите: «Может эта часть быть головой, может эта часть быть сердцем, может эта часть быть ногой». Так они вылепливают человечка. Это начало новой формы. Священник читает мантру, льет воду на новое тело из шариков. Вода течет по хлопковой нити — так это новое тело впервые получает воду.
Четыре шарика отдаются Ямарадже — богу смерти. Два шарика принесены в жертву четырем элементам творения: земле, воде, огню и воздуху. Последний шарик символически отдается в пищу умершему. Теперь он получил первую пищу.
У души нет имени. Они говорят: «Шарма» — если он был брамином; «Варма» — если он был кшатрием;
«Гупта» — если он был вайшья; «Даса» — имя для нижних сословий и каст.
В Индии верят, что в отсутствии подобного ритуала покойный может превратиться в пишачу — злобного духа.
Предки получают свое место в «питра-локе» — мире предков. Они помогают живым и ожидают своего воплощения в образе внуков. Отсюда такая важность продолжения рода.
«Пусть твоё зрение вернется обратно к солнцу. Пусть твоя прана растворится в атмосфере. Пусть твоя душа отправится в путешествие от смерти к жизни. Пусть ты вновь родишься в мире людей, на небесах, в мире воды или там, где ты выберешь сам. Пусть твои поступки и дела будут совершенны!»
Рождается тело, рождается прана (эфирный двойник), астральное тело (теджас), ментальное тело. Точно также происходит постепенный их распад и растворение. Человек становится «призраком», а затем предком. Путешествие- превращение призрака в предка занимает один год. В это время умерший посещает различные миры, города и реки, пока не приходит в царство мертвых — дворец Ямараджи, бога смерти. Там его судят и, выходя оттуда, он обретает еще одну форму бытия. Бытие в форме предка.
Костры на «Маникарника-гхат» горят днем и ночью. Сидящие вдовы и старики, не имеющие ничего кроме надежды умереть и получить лучшее рождение, читают мантры. «Бхавани-хаус», старый дом позади костров, живет на пожертвования. Он принимает дожидающихся смерти. Если человек не умер в течение двух недель — его выселяют обратно.
Йоги медитируют на неизбежность всего естественного. Ткани распадаются, клетки переходят в песок, их смывает мутная вода Ганги.
Жизнь — ограниченная временем ценность, она только сейчас. Где бы ты ни был в Варанаси, ты всегда ощущаешь эту точку смерти. Где бы ты ни был, свет всегда смешается с тьмой, он омрачит твои мысли. Отвернуться — значит забыться, провалиться в сон.
Сколько времени мы теряем впустую? Сколько проносимся, не успев прожить? Люди, несущие жизнь как бремя, здесь прозревают от слепоты и иллюзий. Смерть — трансформирует.
Жизнь в Индии
Сначала жара под 45 градусов, когда тяжело даже пошевелиться, а ночью все также невыносимо душно. Затем, почти без промежутка, резкий декабрьский холод сквозь пледы и одеяла.
