Прости, как ты сказала тебя зовут?..
...У меня в голове все время мантра. Я не запоминаю имен.
Я не всегда понимаю о чем говорят люди — в моей голове всегда моя мантра... Я читаю ее постоянно, без остановки, даже сейчас».
Мы останавливаемся в чайном шатре, дальше тропа заканчивается. Широкая пещера и к ней — огромная очередь. Люди уже счастливы, люди стоят на холодной земле босыми. «Bam bam bole!» — выкрикивают ликующие бхакты (преданные) Шивы.
«Bam bam bole!» — выкрикивает встреченный мной молодой йогин.
— Мы не торопимся, правда? — предлагает он присесть.
— Как ты стал таким — отречённым, саньяси, йогом? — спрашиваю я его, пытаясь подобрать верное слово.
— Я не достиг успеха ни в чем другом. — Произнес он, поразив меня откровенностью. — Я был гидом, был официантом в дорогом ресторане в Мумбае. Я ни в чем не преуспел, но когда я стал йогом, то сразу обрел внутри покой.
— Как ты решился на это? В каком выросте.
Я ушел, когда мне было 24 года. Я ушел в один день — пришел домой и сказал об этом моей матери.
Она плакала пять часов. Я плакал рядом с ней. Мы оба плакали, но она дала мне благословение. Я бы не смог уйти, если бы она не благословила меня.
Мы в Индии говорим, что без благословения матери не будет успеха ни в чем. Моя мать — лучшая мать на свете. Бог знает, эта женщина ничего не делала в своей жизни для себя. Она все время работала заботясь о нас.
У меня четверо братьев и одна сестра, я самый младший в семье. Моя мать была моим главным другом.
Представь — я приходил из школы, мы вдвоем садились на крыльцо и курили. Да-да — не удивляйся! Она разрешала мне курить вместе с ней. Все время, помимо школы и дома я проводил в храмах. Я ходил из храма в храм с самого детства.
Моя мать говорила, что когда я был совсем маленьким, в наш дом приходили йоги, чтобы забрать меня. Ты знаешь эту индийскую традицию? Не рассказывай о ней своим друзьям из России! Они решат, что индуисты варвары.
Йоги не забирают всех детей. Они знают, где родится йогин, и приходят забирать только йогов.
Они ждут, когда ребенку исполнится семь-восемь лет, чтобы он мог жить самостоятельно, независимо от матери.
Я пришел из школы и увидел очень много йогов у крыльца. Среди них был один йогин, очень важный, он обратился ко мне с просьбой дать ему денег, он назвал точную сумму, очень много денег — 985 рупий. Я точно помню сумму. Тогда это было очень много.
Я ответил, что у меня нет денег, что я только начал ходить в школу, и не зарабатываю. Тогда он громко рассмеялся, и вслед за ним рассмеялись другие йоги. Моя мать вышла из дома. Тогда тот йогин обратился к моей матери с просьбой отдать меня им. Он сказал, что я рожден быть йогом.
Моя мать отказалась. Она была напугана. Из вежливости она предложила им пищу, которая была в доме, но еда им была не нужна.
Тогда тот главный йогин сказал, что если она не хочет отдать им меня, то должна отдать им 985 рупий. Моя мать ответила, что в нашем доме нет и никогда не было таких денег. Он ответил моей матери чтобы та пошла в дом и подняла статую Шивы на нашем домашнем алтаре. Он сказал: «Пойди туда и ты найдешь там эти деньги». Она пошла в дом, подняла статую Шивы и нашла там 985 рупий. Удивительно, да?
Теперь я понимаю, что я всю жизнь жил как садху. Все детство я сидел в храмах. Я просто любил так жить. Я любил одиночество, музыку и храм. Наша семья принадлежит касте музыкантов. В старое время мы играли на свадьбах на пяти инструментах. Теперь я просто люблю музыку. Даже будучи садху, я не расстаюсь с аудиоплеером. Люди говорят мне: «Ты аскет — ты должен оставить свою музыку». Но я не согласен с этим. Мой учитель говорит, что время от времени нужно выходить в мир — заземляться. Он говорит, что многие йоги сошли с ума, потому что совсем оторвались от земли.
Сначала, когда я ушел в отречение, было очень трудно. Я носил обычную одежду, я никогда не просил денег или еду, никогда не сидел с протянутой рукой. Я не мог одеться в одежду садху, я считал, что это... «невежественно».
Первые семь месяцев мне встречались только...«странные» люди. Я сидел у реки и молился как умел, по-своему. Время от времени ко мне подходили разные йоги, некоторые из них были очень богаты, у них были ашрамы. Они все спрашивали меня: «Хочешь быть моим учеником?» Я не знаю что они видели во мне, чем я их привлекал. Я смотрел на них и говорил: «Я уже ученик Шивы». Это был мой ответ для них, для всех.
Да, они были популярны, богаты, но их душа меня не касалась.
Я голодал и ходил без денег. Я продолжал скитаться, придерживаясь своей одной мысли, одной цели.
Спустя семь месяцев ко мне подошел мой будущий учитель. Он закрыл собой солнце, я взглянул на него, он спросил: «Хочешь быть моим учеником?» Шива забрал с моего языка ответ: «я уже ученик Шивы». Я ответил:
«Да». Я увидел в моем учителе то, что искал. В нем было что-то очень знакомое, очень родное.
С первого дня мы говорили с ним — как сейчас с тобой. Он относился ко мне как к равному. Потом было долгое испытание. Мой учитель увел меня в настоящие джунгли. Мы сидели там на деревьях. Десять тигров под нами. Я не спал, мой учитель тоже не спал. Я не ел, мой учитель не ел тоже. Так было много дней. Я прошел это испытание.
Потом я встречал других йогов. Они убеждали меня оставить учителя и перейти в их школу. В йоге ведь много школ. Одни говорят: «Мы лучше», другие: «Мы лучше». Когда я ехал в Кашмир, то встретил нага-баба — это еще одна школа йогов. Они спросили меня — «чему тебя учит твой учитель? Пойдем с нами, ты получишь больше знаний»! Но я никогда не слушаю других, мой ум смотрит только на одну цель. Ум должен быть устойчив. Это мое правило — смотреть только в одном направлении, не менять цель. После того, как я встретил моего учителя, я не меняю свой путь.
Моя школа называется «натхи». Чтобы стать йогом школы натхов, нужно учиться 12 лет. Тогда ты получаешь особые серьги — символ нашей школы. Ты видела натхов с этими огромными серьгами, верно? Натхи — это йоги, которые дали людям «хатха-йогу». Они прокалывают не мочку уха, а ушной хрящ. Это делается для того, чтобы лучше управлять лунной и солнечной энергией. Вся йога создана, чтобы балансировать эти два канала — солнечный и лунный. Йоги все время наблюдают за балансом, они ищут центр.
Сейчас, каждый желающий выглядеть как натх, прокалывает себе ушной хрящ и вставляет эти серьги. Люди думают: «наверное, он настоящий йогин, дадим ему подаяние». Ведь подаяние, «даана», — это улучшение твоей кармы. Когда ты подаешь «человеку Бога» — чистому, живущему в молитве — Бог награждает тебя тоже, ты очищаешь свою карму. Люди в Индии часто делают «даан» — раздачу денег или еды.
Но люди обманываются. Они не знают кто настоящий йогин, а кто — нет. Внешний облик очень обманчив, не так ли?
Можно не работать, но и не заниматься духовной практикой. Кто узнает?
