— Какие у Бандана планы на жизнь?
— Он говорит, что хочет встретить здесь какую-нибудь женщину-иностранку и путешествовать с ней. Он хочет, чтобы она платила за него, и они жили как он хочет — свободно, возможно в хижине, в джунглях.
— И что, Бандан нравится женщинам?
— Да, очень нравится. Например, он нравится русским женщинам. Вы ведь русские любите все ... «экзотическое». Да? Бандан очень «экзотический». Он жил в джунглях, он говорит по-японски, он живет без денег. Но я хочу жить, как ты. Я хочу научиться медитировать. Сегодня я делал все, как ты сказала: я медитировал и убирался в «Вулкане». Я вымыл все, что было, даже стены. Когда я закончил, то пришли клиенты, много клиентов! Они заказали много еды, и мы заработали деньги.
Знаешь, прежде чем открыть свое кафе, я размышлял: почему в некоторых кафе много людей, а в других мало. Тогда я заметил, что иногда люди в кафе «плохо едят». Я стал ходить в кафе и смотреть кухню и туалет. Я понял, что люди едят плохо там, где грязно. Особенно там, где грязный туалет.
Возможно, пространство может притягивать или отталкивать. Что ты об этом думаешь?
Знаешь, я чувствую себя зажатым в скорлупе. Мне нужна помощь, чтобы выбраться оттуда. Я чувствую, что ты другая. У тебя такой скорлупы нет. Однажды я встретил людей у которых этой скорлупы не было совсем. Это было в Папуа Новая Гвинея. Я работал там в лесах, искал золото.
В Папуа не вырубают леса, их невозможно вырубить. Стволы тех деревьев слишком широкие, слишком большие чтобы вывезти их из леса. Туда приезжает много людей, чтобы искать золото. Некоторым везет, они становятся богатыми, они находят целые куски золота. Мне повезло немножко.
Однажды, работая там, в лесах, я заблудился. Три дня я шел по джунглям и, наконец, вышел к поляне на которой жили люди. Я был очень счастлив, я думал, что умру, так и не выбравшись оттуда.
Я увидел племя аборигенов. Они почти не носили одежды. Когда они увидели меня, то окружили меня и стали смеяться. Они смеялись над моей одеждой. Я сказал им, что очень голоден и хочу купить у них немного тапиоки — сладкого картофеля. Я протянул им небольшой кусочек золота в качестве платы. Они посмотрели на это золото и стали смеяться еще громче. Теперь они смеялись надо мной, потому что я был одет и потому, потому что я предложил им это золото. Они смеялись в два раза громче.
У этих людей не было денег, они не пользовались деньгами и не носили одежды. Они никогда не видели цивилизации, но они были счастливы. Тогда я понял, что живу неправильно.
Я никогда не видел более счастливых лиц. Как ты называешь это...? «Просветление»? Эти люди были просветленными — у них не было кокосовой скорлупы над головой.
Я все время вспоминаю лица этих людей. Когда я думаю о них, мне становится очень грустно, потому что сам я не знаю такой жизни, не знаю того счастья. Я не живу хорошо, мой ум зажат в какие-то рамки.
Тогда я решил, что не хочу больше искать золото. После Папуа я уехал на Борнео и купил там землю и дом. Я решил, что жизнь на земле более счастливая.
На Борнео почти не осталось деревьев. Там идет самая большая вырубка тропических лесов в мире! Сначала они сжигают или вырубают все деревья. Затем они засаживают землю масленичными пальмами. Эти пальмы вытягивают весь сок, всю силу из земли, и потом на этой земле ничего не может расти. Эти масленичные пальмы дают пальмовое масло.
Пальмовое масло поставляется в Японию и Европу. Верхнюю часть для внутренних нужд, а внутреннюю — на экспорт. Сравни стоимость пальмового масла и стоимость фруктов. Выращивать фрукты намного прибыльнее! Я умею выращивать очень хорошие органические фрукты!
Спустя несколько лет работы на земле, я затосковал по людям. Я решил, что хочу немного поговорить с людьми и приехал на Тук-Тук. Когда я вижу иностранцев на улице, я сразу зову их в кафе, чтобы поговорить. Но кафе не приносит доход. Я думаю, что все же лучше выращивать фрукты на Борнео.
Еще я жил на Яве, в Джакарте — столице Индонезии. Джакарта большая, там много работы.
Один человек... ему, вероятно, сказали, что мне нужна работа, приехал ко мне на очень дорогой машине. Он спросил меня — нужна ли мне работа. Он спросил: «Как насчет зарплаты восемь миллионов в месяц?» Это были гигантские деньги для моей страны. Я сказал, что за такие деньги я могу делать все, что угодно.
Тогда он пригласил меня поехать с ним в его красивой машине. Мы приехали к квадратному высокому зданию без окон — это была башня. Мы поднялись наверх по лифту, и он попросил меня остаться в помещении и просто наблюдать за тем, что будет дальше.
Вскоре туда пришли люди. Оказалось, что они родственники погибшего, который ждал своей кремации в этом здании. Комната, где мы были, имела два огромных выдвижных холодильника и большую печь для кремации. Тогда я понял, где я оказался.
Тот человек, который пришел за мной, вышел к нам в другой одежде. Он был весь в белом. Он достал тело человека из холодильника. Это был молодой мужчина — он был буддист, его родственники были буддистами. Ява — буддийский остров.
Затем, человек, предложивший мне работу, положил мертвое тело на железный противень и задвинул тело в печь. Через некоторое время он достал пропекшееся тело и начал чисть кишечник. Затем он удалил все нечистоты и зашил живот обратно, он задвинул тело в ящик для кремации опять. Тогда эти люди — семья покойного — начали громко плакать.
Я был удивлен. Почему же они не плакали раньше?
Но потом я понял, что эти люди не хотели плакать в первый раз. Они плакали после того, как был почищен живот этого человека.
Мужчина, предложивший мне работу, сказал, что это обычай буддистов. Он сказал, что только очень богатые буддисты могли себе позволить такой ритуал. Сначала надо лишь слегка подпечь тело, затем нужно было вытащить тело из печи и почистить кишечник. Это надо было делать аккуратно, не кривя лица, — объяснил он мне тогда. Он сказал, что если я стану кривить лицо, то мне не заплатят чаевые. Но если я буду все делать с состраданием и любовью на лице, то каждая семья заплатит мне еще 500 долларов чаевых в дополнение к ежемесячной зарплате.
— Ты согласился на эту работу?
— Как ты думаешь?
— Я не знаю.
— Я не смог. Я просто не предполагал, что существует что-то такое, чего я не смогу сделать. Но эта работа была не для меня... Эти люди плакали только после того, как живот их родственника был почищен.
— Это ужасно!
— Да, всю жизнь я работал очень тяжело, но эта работа была. страшной! Нельзя давать обещание заранее. Вдруг ты не сможешь его исполнить. Тогда я это понял. Это был мой урок.
Они были «буддистами». Они считали, что если ты уйдешь с чистым кишечником, то ты попадешь прямо в рай.
— Это не буддизм, Джимми. Будда не учил этому. Религия тут ни при чем. Дело в уме этих людей — они безумны.
