Кто бы сомневался, что он подсунет мне подлянку… Но это я просто ворчу из вредности. Сам понимаю, что чем раньше обследуем территорию, тем меньше шансов попасть под туман. Вот мы и побежали.
Кто бы знал, как я не люблю это занятие, как, впрочем, вообще излишнюю суету! Где-то через километр я начал задыхаться, и это при том, что в мире Беловодья в физическом плане могу намного больше, чем дома. Там дыхание сбилось бы уже метров через сто. И все же магические способности не делают из меня супермена.
— А я говорил, что нужно бегать по утрам, — словно прочитав мои мысли, начал поучать Баламут, при этом сохраняя возмутительно ровное дыхание.
Может, забрать у него тонизирующий артефакт?
— Стоп, — выдохнул я, встав в международную позу плохого бегуна, то есть наклонившись вперед и упираясь ладонями в колени чуть согнутых ног.
— Мы так и до вечера ничего не осмотрим, — с издевкой сказал Гена, продолжив показательный бег на месте.
— Тут не смотреть надо, а слушать, — отдышавшись, возразил я и действительно принялся слушать, но не ушами, а через артефакт.
Напитанный силой обруч гостеприимно распахнул для меня ментальную подложку мира. Ничего подозрительного засечь не удалось, но я продолжал стоять на месте с видом общавшегося со вселенной буддийского монаха, пока не понял, что смогу продолжить бег.
— Побежали, — предложил теперь уже я.
Странности началась на пятой остановке, когда мы отмахали по среднему диаметру долины уже километра четыре. Я и до этого засекал разное зверье, но там все было привычно, а тут ситуация довольно странная. Если ничего не путаю в ментальной сигнатуре, два скальных сфинкса что-то не поделили с гремучим львом. И это действительно странно. Сфинксы вообще не особо злобные ребята, в отличие от льва.
Что же эти товарищи не поделили?
Как выяснилось, насторожился я не напрасно, потому что хищники не поделили тело бедолаги Степы. Чтобы подойти поближе и выяснить, что же случилось с телохранителем магини, нам предстояло влезть в чужие разборки.
Увидев нас, сфинксы решили, что с них хватит экстрима, а человеческое мясо не такое уж и вкусное. Они быстро ретировались, а вот гремучий лев имел кишку значительно толще, так что без боя сдаваться не собирался.
Ну, ему же хуже. Давно прошли времена, когда гремучий лев мог нас напугать.
Для начала я все же попытался отпугнуть зверя, но получилось плохо. Не будь за его спиной законной, как он считает, добычи, могло бы и получиться, а так…
Сегодня я справился буквально за два выстрела. Бил как учили — в грудь и добивающий в спину, чтобы не попортить череп. Сначала лев распушил свои гремучие щупальца, а когда понял, что ментальный удар не прошел, прыгнул на меня. Удар пули в грудь сбил его с траектории полета и заставил зарыться в прелую листву. Получив вторую пулю в подставленную после падения спину, лев задергался и через минуту затих.
В этот раз мы не бросились разделывать добычу, а обошли ее и принялись изучать труп Степы.
— Что скажешь? — для начала спросил я у Баламута.
— Загрызли, когда у него закончились патроны, — указал Гена на лежащий на земле карабин, у которого отсутствовал магазин.
Пустой валялся на земле, а полный Степа достать так и не успел.
— Думаешь, он так плохо стрелял, что даже никого не подранил?
— А ты думаешь, что это наши старые знакомые? — вопросом на вопрос ответил мой друг, явно вспоминая мои рассказы о схватке с болотным бегуном. — Если в долине таких тварей несколько штук, нам станет совсем кисло.
Присев над трупом, я проверил его на наличие артефактов, затем поднял голову, посмотрел на Гену и недовольно качнул головой:
— Предпосылки нехорошие. Палил он, судя по всему, в белый свет как в копейку. И это при том, что на нем довольно мощная для недара ментальная защита. Ему просто заморочили голову. Иначе без лишней мороки довели бы до самоубийства.
Гена присел на корточки, еще раз внимательно осматривая тело:
— Похоже, ты прав. Напали сзади. Вся спина в крови. Ему разодрали шею до позвоночника, а потом дождались, когда истечет кровью. Остальные раны — без крови. Это уже лев постарался или сфинксы.
Выкладки Баламута были точны и логичны, но меня больше беспокоило кое-что другое.
— Думаешь, Эльза здесь была?
— Вопрос не по адресу, — фыркнул Баламут, — я штурмовик, а не следопыт.
У меня тоже не было способностей к чтению следов, и как бы я ни всматривался в наст опавших листьев, все равно не мог обнаружить признаков того, что Эльза была здесь. Но это еще ничего не значит. Мало того, я более чем уверен, что магиня ринулась в лес именно тогда, когда некто схарчил ее наживку. Так что от станции она явно направилась прямо к трупу своего мнимого телохранителя.
Другой вопрос, где теперь искать магиню и, что самое главное, нужно ли мне вообще это делать…
— Ты пока тут думай, а я займусь делом, — сказал Баламут, устав наблюдать за начальством, замершим столбиком.
Он быстро перешел от тела человека к туше зверя и, достав нож, сноровисто начал добывать из него самые дорогие части. У него это была далеко не первая попытка, так что дело продвигалось очень быстро.
Я же в это время осмотрелся и попытался проанализировать ситуацию. Больше всего напрягало, что труп находился как раз между станцией и центром долины, где было озерцо, больше похожее на болото. Напрягало потому, что именно по этому маршруту я четыре месяца назад преследовал болотного бегуна. Правда, зашли мы значительно дальше.
Теперь предстояло решить — двигаться ли по старому маршруту или забрать добычу и возвращаться домой. Отведенный Баламутом час подходил к концу. Я уже склонялся к тому, что все же стоит рискнуть, но обстоятельства решили за меня.
— Никита, — позвал Гена, закончивший паковать самые ценные части льва.
— Не мешай думать, — отмахнулся, но Баламут не успокоился:
— Демон, думать поздно, нужно валить и очень быстро.
— Что? — не поняв, повернулся я к другу и, заметив, что он смотрит вверх, тоже задрал голову. — Япона икебана!
Да уж, думать действительно поздно. Высоко над нами, там, где еще пару минут назад в легком сумраке зеленела нижняя часть Кроны, сейчас клубился живой туман. И что хуже всего, он быстро приближался, практически падал на нас.
Ну ничего, до станции не так уж далеко.
— Побежали! — одобрил я идею друга и, забросив увесистые рюкзаки на плечи, мы стартовали, как два гоночных болида.
Пробежать успели метров двести, и тут нас в буквальном смысле накрыло. Поначалу казалось, что ничего страшного. Видимость хоть и слабая, но некритично. Скорость мы, конечно, снизили, но все равно передвигались довольно шустро.
