– Спасите! – орал Миша.
– Запрись на складе! – скомандовал в микрофон Алекс.
Костя рванулся на склад, схватил несколько увесистых консервных банок и вернулся в коридор. Со всей силы он метнул банку в голову существу, протягивающему к нему руки. Банка попала созданию прямо в лоб и рассекла кожу. Крови не было.
Погребенный под тушей двухтелой твари Миша умолк. Костя видел лишь его дергающиеся в конвульсиях ноги.
– Я сказал, запрись на складе! Ты что делаешь?! – в панике орал Алекс.
Создание оттолкнулось от пола и резко навалилось другой своей стороной на Костю. Путник взглянул в лицо смерти. Существо схватило его за горло и принялось душить, но Костя успел просунуть пальцы между своей глоткой и ладонями монстра.
– И питомца себе заведу, – прошипела тварь, почти не разжимая губ. – Собаку?.. Нет, Алекс, динозавра или тигра. – Запрокинув голову, создание издало дикий крик, после чего снова перешло на шепот: – Даня, лучше собаку, тигр тебя съест.
– Даня? – переспросил Алекс дрожащим голосом, узнав лицо своего бывшего путника.
Костя чувствовал, как монстр сжимает его горло вместе с пальцами. Дышать становилось все труднее.
– Я кубик Рубика собираю, – прошипел Даня. – Куда он пропал опять?.. Потерял кубик Рубика.
– Попробуй упереться в него коленями! – прокричал Алекс.
– И локтем! – раздался голос Семена Петровича. – Локтем в морду его подопри да вылезай!
– Не орите же мне в ухо! – раздраженно крикнул Алекс.
– Леха, дай-ка наушники!
– Да погодите вы!
Монстр сжимал Костю все сильнее. Путник свободной рукой залез в боковой карман рюкзака, что был под ним, и вытащил кубик Рубика, который Алекс разрешил забрать из комнаты отдыха. Костя поднес кубик к лицу «Даньки» и почувствовал, как ослабла хватка. Тварь схватила кубик и принялась вертеть его в руке. Костя воспользовался случаем и, оттолкнувшись коленями от монстра, выполз из-под него. Вскочил на ноги и в ту же секунду пулей вылетел из коридора.
Перевалившись через витрину, он оказался на улице и помчался сломя голову по дороге, падая и кувыркаясь, бежал что было сил. Задыхаясь от бега и перенесенного шока, он остановился, лишь когда понял, что ничего не видит. Снял прибор ночного видения, включил налобный фонарик. ПНВ оказался разбит. Видимо, когда он упал, удар пришелся на очки.
– Костя! – крикнул Алекс. – Тебе нужно где-то укрыться, нам надо скорректировать план и решить, как быть дальше.
– Да-да, укрыться, – с одышкой говорил Костя, – укрыться.
Он вертел головой, разглядывая в свете фонарика стены домов вдоль проезжей части.
«Куда тут, куда, – думал он, – вот, укрыться там можно, укрыться…»
Он нырнул в узкий проем между домами и спрыгнул в подвальный приямок. Дверь в подвал была заперта, но тут он хотя бы не был как на ладони. Костя сел, прислонившись спиной к холодной бетонной стене, снял фонарь с головы и положил его на землю лампой вниз, так, чтоб не выдать свое местоположение.
– Костя, ты огромный молодец, – сказал Алекс. – Все будет в порядке, ясно?
– Да, я не паникую, не паникую.
– Точно?
– Точно. Миша умер. Он его убил. У него ноги тряслись. Но я в порядке и не паникую.
– Хорошо, сиди, где сидишь, лучше вообще выключи фонарь.
– Хорошо.
– Я отключусь ненадолго и как обычно…
– …будешь меня видеть и слышать, – Костя закончил фразу за координатора.
– Да. Я отключаюсь.
– Хорошо.
Костя сидел в абсолютной темноте. На ощупь он достал из рюкзака бутылку и сделал пару глотков. Случившееся прокручивалось у него перед глазами, как при замедленной съемке. Будто прошла целая вечность, пока монстр душил его, а рядом в конвульсиях трясся уже мертвый Миша. Спустя пару минут раздался голос Алекса:
– Костя.
– Да.
– Ты прошел сто пятьдесят пять километров. Это примерно половина пути до центра, даже чуть больше.
– До корня еще столько же?
– Да, примерно столько же. Мы не знаем, как поступить. Идти или вернуться. Ты должен сам решить.
– Я пойду дальше, – не раздумывая, сказал Костя.
– Ты уверен?
– Да. Какая разница теперь, в какую сторону идти? – спросил Костя.
– Не забывай, тебе еще возвращаться, – сказал Алекс.
– Я вколю химикат, Чаща умрет, и я спокойно вернусь.
– Боюсь, что не все так просто.
– Не просто?
– Теоретически да, ты вколешь, и она умрет, но не так быстро. Мы полагаем, что Чаща будет умирать долго. Очень долго. Если вообще будет.
– Я смогу, – уверенно сказал Костя, – я уничтожу Чащу. За всех, кого она убила, я тоже убью ее! Я хочу уничтожить это зло. В мире столько зла! Я должен остановить хоть какое-то!
– Хорошо, хорошо, Костян, ты только тише говори.
– Да, да, потише. – Костя перешел на шепот.
– Значит, уничтожим Чащу.
– Да, уничтожим.
– Почему ты снял очки?
– Разбил.
– Черт!
– Вернуться за Мишиными?
– Нет, возвращаться нельзя.
– С фонарем пойдем?
– Наверно, придется с фонарем.
– Они видят?
– Да черт их знает, – раздался голос Семена Петровича, который все это время был возле Алекса. – Это лишь наше предположение, что они ориентируются с помощью органов зрения.
– Да, – сказал Алекс, – прошлая наша группа шла с фонарями, им удалось пройти пятьдесят километров.
– А куда делись их очки?
– Долгая история, если коротко, то они их оставили, разбежавшись в разные стороны.
– От монстров?
– Да. Мы потом еле собрали их всех, но вот снаряжение осталось где-то лежать.
– Не говорите Ане ничего, – попросил Костя.
– Ладно.
– Она будет сильно плакать, если узнает, что все умерли и я один.
– Как скажешь. Ничего не расскажем.
– Я готов идти. Я хочу быстрее уйти из города.
– Да, давай, ты примерно в центре, до окраины тебе еще километр.
Костя поднялся с земли, сделал минимальную яркость фонаря и прицепил его на лоб. Вылез из приямка и подошел к углу дома. Парень прижался к стене и выглянул на дорогу, чтоб осмотреться. Убедившись, что там никого нет, он вышел на тротуар главной улицы и в сумраке побрел вдоль проезжей части.
Октябрь
