Саша смутился до пылающих щек. Но мне становилось все смешнее:
– Про маячок мы не знали, ты об этом забыл предупредить! Коша, да не нагоняй ты паники на ровном месте – даже если бы Ваня узнал, то я бы ему объяснила. Хочешь, тебе покажу, чему научилась?
– Да мне-то без разницы. Елизавета Андреевна, но как вы понять не можете? В вашем отношении к себе Иван Алексеевич не сомневается. Но не факт, что это касается всех участников процессии.
– А ему некогда замечать, Коша! У него только бандиты, разборки и денежные переводы! Я тебя уже вижу чаще, чем мужа!
– А телохранителя чаще, чем меня. Потому я формально вне подозрений, пока он не докажет свою невиновность, прелюбодей героический.
– Какой же бред! – разозлилась я. – Всю жизнь чего-то боюсь, от каждого шороха вздрагиваю, мне теперь и общаться с нормальными людьми нельзя, чтобы не быть в какой-нибудь гнусности заподозренной? Мы просто сидим и разговариваем! А что мне дома делать, опять вздрагивать?
Саша зарделся еще сильнее. Нашел тоже, на чьи намеки реагировать! Коша, решив что эта тема закрыта, уселся поудобнее с другой стороны от меня и огляделся.
– Разговариваете, значит? Ну, давайте разговаривать. Это что, поля уже засеяли? Травой пахнет… Чего же вы не разговариваете, разговорчивая Елизавета Андреевна?
– Настроение пропало!
– Зря. Теперь и спешить некуда – на моей машине тоже маячок, а это гарантия, что вы здесь действительно разговариваете или учитесь. Кстати, Елизавета Андреевна, зря вы курсы пропускаете.
Я усмехнулась сходству мыслей всех присутствующих, отпустила напряжение и тоже уставилась на поля. Вздохнула перед ответом:
– Не думаю, что испанский мне пригодится быстрее, чем то же вождение. Хотя права мне тоже не получить – кто ж мне, такой жалкой и несамостоятельной, за руль позволит сесть? Зато могу попросить Ваню купить мне три машины под цвет платьев, буду на нашей территории гонять, газон портить и лошадей пугать.
Коша с мысли не сбился, продолжая с едва уловимой иронией:
– Тихий бунт продолжается. Тогда зачем вы на испанский записались?
– Будто сам не догадываешься. Чтобы тратить время. И деньги мужа. Ты же сам говорил, что ему нравится обо мне заботиться. Вот я и даю ему такую возможность, оплачивая всякую ерунду, которая мне даром не сдалась.
Коша возражать не стал, мы долго молчали. Но наконец-то и Саша отмер, подхватывая:
– Так, может, вам тогда стоит определиться с курсами? Выбрать что-то более прагматичное, чем испанский?
– О чем ты? – я повернулась к телохранителю.
– Да ни о чем конкретно. Но мало ли, как жизнь повернется. Вы зачем-то учитесь защищаться, водить машину, даже покер освоили! Почему бы не освоить и бухгалтерию заодно? Или какое-нибудь программирование. Я для примера!
Усмехнулась грустно, понимая, к чему он ведет:
– Саш, если я останусь без поддержки мужа, то не пропаду. Или сейчас думаю, что не пропаду. – Рассмеялась, представив: – Певичкой в бар устроюсь, раз столько лет музыке училась. Как раз после твоих тренировок мне даже певичкой в баре не страшно!
– Вы смеетесь, Лиза, а я серьезно! Уйти с базой в голове – это совсем не одно и то же, чем просто уйти!
Мой ответ прервал Коша вскинутой рукой. И снова заговорил вкрадчиво, этот тон я у него особенно не любила:
– Слушай, телохранитель. Я теперь тебе ничего не должен, потому за такие речи мне бы шею тебе свернуть. Потому с вашего позволения я временно оглох. Но думать-то тоже надо, что мелешь.
– Да Саша ничего такого не имел в виду! – вновь встала я на защиту и сменила пластинку: – Коша, кстати о программировании. Ты говорил, что из детдома, а Ваня упоминал, что у тебя блестящее образование. Как так получилось? Муж на выходе из детдомов выпускников отбирает по цвету глаз, а потом их в вузы пристраивает?
– Почти угадали, Елизавета Андреевна. Но я вроде такой у Ивана Алексеевича единственный – наверное, цвет глаз редкий.
– Так почему? – я снова набиралась любопытства, как всегда при разговорах с ним. – Чем ты его привлек, кроме того, что уже по малолетству оказался в СИЗО?
Но Коша к допросам относился одинаково безразлично:
– Своей неукротимой жаждой жизни. И тем, что лучше всех умею уходить от ваших вопросов.
– Вот это я заметила! А сколько людей ты убил до встречи с Иваном, раз он так проникся?
Коша спустил ноги на дорогу и выдавил улыбку, но я уже успела узнать этот взгляд перед маневром ухода от атаки. Он и голос удосужился поменять на восторженный:
– А может, стразу и постреляем, раз выбрались? У меня в бардачке глушитель есть. И мишень найдется, – указал подбородком на Сашу.
– В меня стрелять будете? – тот отреагировал шутливо.
– Не искушай. Я имел в виду банку.
Саша глянул на жестяную тару, которую все еще крутил в руках, и кивнул.
Стрелять мне понравилось, правда, я никак не могла попасть в банку на пне. Саша за левым плечом хвалил за приближение к цели, Коша за правым плечом ругался, что неправильно держу руку. Когда не обращались ко мне, тихо перешептывались, будто я не слышу:
– Да не сбивай ты ее, Коша. Сейчас привыкнет к отдаче, тогда подстроится.
– Она скорее глушителем врага до смерти забьет, чем попадет.
– В следующий раз в тир поедем. Ты или с нами, или сделаешь вид, что не видишь передвижение маячка.
– Александр, держи себя в узде. Ты очень ошибся, записав меня в плюшевых медвежат и ваших помощников.
И, если честно, в этот момент я думала не о том, как лучше прицелиться, а что из нас троих вышла бы неплохая компания, найдись хоть одна точка пересечения интересов для всех. Так мне это мимолетное ощущение понравилось, что я добавила немного огонька:
– Вы еще подеритесь, ребят. Даже интересно, кто победит.
– Я, – неожиданно отреагировал Саша.
И Коша еще неожиданнее подтвердил:
– Он.
Опустила руку и глянула по очереди на одного и второго – так сильно удивило их единодушие в этом вопросе.
– Почему?
Саша улыбнулся, пришлось пояснять Коше:
– Потому что у него пистолет в кобуре, а мой – у вас. Пока буду отбирать, он в драке и победит.
– А-а, ясно, – я рассмеялась и вновь принялась стрелять.
Банка слетела с пня. Оказалось, что это не так уж сложно, и если мы с Сашей уговорим Кошу иногда посещать тир вместо испанского, то уже очень скоро я смогу составить им обоим конкуренцию. Или победить в неожиданной драке.
* * *
Великолепный день! Так я думала, пока мы ехали домой. И телохранитель, следующий за машиной Коши, тоже чему-то своему задумчиво улыбался. Он будто подрывался мне что-то сказать, но несколько раз осекался. А я делала вид, что не замечаю.
